Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях - Иван Егорович Забелин

полугривенке; семеры труды (вериги) плечные, ужище (цепь) железное 20 саж., на шее были; путы ножные железные; связни на поясу тяготы пуд; да на руках было, на перстах оковцев медных и железных 18; еще палка железная, ею невидимых бесов изгонял.

* * *

Обыкновенные праздничные приемы у царицы, разумеется одного только женского чина, происходили в дни годовых больших праздников: на Рождество Христово, на Велик день, в Преображение 6 августа; в день Рождества Богородицы 8 сентября; также в один из прощеных дней Масляницы и в дни царских именин, празднование которых по случаю постов или других каких обстоятельств переносилось иногда на другие дни, более удобные для совершения торжества и пиршества. В эти дни к царице во дворец собирались приезжие боярыни и приезжали всегда по особому зву и по списку, составляемому предварительно царицыным дворецким. Звать боярынь ходили обыкновенно боярские дети царицына чина, получая всегда от них обычное зватое деньгами, а в чрезвычайных случаях, на родины и крестины, – подарками, более или менее дорогими, смотря по богатству или по особой радости этому зву и угодливости самой боярыни.

Так как по старому и очень древнему обычаю каждый подобный прием во дворце всегда сопровождался обедом, то и у царицы в те же дни каждый раз давались боярыням обычные столы. Известия о таких столах у царицы заносились даже в государеву разрядную книгу по той причине, что и здесь между боярынями встречались лица разрядные, которые имели право (и никогда его не покидали) тягаться между собою разрядами, разумеется, соответственно разрядной и родовой чести своих мужей. В официальные разрядные записки вносились, однако ж, имена только тех боярынь, которые пользовались правом считаться между собою по разрядам. Об остальных разряды вовсе не упоминают. Они даже и вовсе не упоминали никаких имен, когда боярыням бывал указ «сидеть без мест», и ограничивались отметкою: «У царицы был стол, а у стола были боярыни приезжия и сидели все без мест». Но это, однако ж, вовсе не значило, чтобы собиравшиеся на обед боярыни садились за стол без старшинства. Для них у царицы, по-видимому, строго наблюдался свой особый порядок сиденья, который вполне определялся значением всего чина приезжих боярынь. Этот чин заключал в себе главным образом родство государево или царицыно, т. е. их родственниц по мужьям или по урождению. Только одни родственные лица и пользовались правом приезда к царице по назначению в известные праздничные или торжественные дни. Неродственные боярыни, хотя бы жены, дочери или вдовы первых чинов, не приглашались во дворец к царицыным столам и могли представляться царице только на ее богомольных выходах, например в соборах, в монастырях, когда она выходила туда на Святой христосоваться, на Маслянице прощаться и т. п., как мы это видели, в описании выходов царицы Натальи Кирилловны.

Таким образом, если официальный приезд боярынь к царице, приглашение к ее столу основывались на родстве их с царским домом, то тем же родством, как мы упомянули, определялись и их места за столом. Степень близости по родству к особе государя или к государыне и указывала каждой боярыне это место, и притом родственницы самого царя садились, разумеется, всегда выше родственниц царицы, даже выше ее родной матери – самого ближайшего к ней лица, занимавшего во всех других случаях первое место. Мать государыни за столом дочери-царицы получала обыкновенное рядовое место в родственном старшинстве боярынь, по крайней мере, так это значится в списках, по которым назначался их зов или приезд.

По этим спискам, например, за столом царицы Евдокии Лукьяновны Стрешневых по родственному старшинству с царем всегда первенствовала боярыня Ульяна Федоровна Романова, жена боярина Ивана Никитича Романова, государева родного дяди, между тем как мать царицы занимала седьмое место (1633 г. июля 12-го). Точно так же боярыни, которые вели счеты о своих местах по разрядам, в то же время сидели: Черкасская – второю, Шереметева – третьею, а Головина – девятою.

В государских разрядах те же столы писаны только с именами боярынь, великих по разрядам. В них в этот раз Черкасская была первою, Шереметева – второю, а Головина – третьею; об остальных вовсе не помянуто. Здесь в разрядах первенствовала уже не Романова, а Мстиславская, и когда не было Мстиславской – Шуйская; когда не было Шуйской – Черкасская, за нею Шереметева, Трубецкая, Головина, Салтыковы. Однажды, 1634 июля 12-го, в разрядную записку была внесена последнею после Черкасской и Шереметевой и мать царицы – Анна Стрешнева. Для Стрешневых это могло быть находкою.

На обедах царицы Марьи Ильичны Милославских в первое время первенствовала сестра ее, Анна Ильична Морозова, по той причине, что Морозов был дядька царя Алексея, почитаемый им вместо отца родного. Мать царицы, супруга Ильи Даниловича Милославского, Екатерина Федоровна, занимала второе место, когда бывала только с Морозовою, а в числе других боярынь – рядовое, смотря по старшинству государева родства.

Приводим общие сводные списки приезжих боярынь, которые в течение XVII столетия у трех цариц пользовались правом приезда во дворец к столам, получали именинные пироги и принимали от царицы почетные посольства со здоровьем по случаю ее родин. Порядок, в каком по спискам боярыни следуют одна за другою, приблизительно указывает и их местное старшинство, которое в частных списках довольно часто переменялось. При имени каждой включено и имя ее мужа, т. к. очень часто боярыни обозначаются только именами своих мужей.

Приезжие боярыни царицы Евдокии Лукьяновны Стрешневых

Княгиня Мстиславская, жена Федора Ивановича, Орина Михайловна, с 1617 г.

Романова, Ивана Никитича, Ульяна Федоровна, с дочерью Прасковьею.

Годунова, Ивана Ивановича, Орина Никитична.

Княгиня Черкасская, Ивана Борисовича, Авдотья Васильевна, дочь боярина Василья Петровича Морозова, с 1622 г.

Княгиня Черкасская, Дмитрия Мамстрюковича, Олена Алексеевна.

Княгиня Черкасская, Якова Куденетовича, сноха жене Ивана Борисовича Черкасского.

Шереметева, Федора Ивановича, Марья Петровна, с 1616 г.

Лыкова, Бориса Михайловича, Настасья Никитична с двумя дочерями (одна Марья Борисовна).

Княгиня Шуйская, Ивана Ивановича, Марфа Васильевна и потом Овдотья Васильевна.

Шеина, Михаила Борисовича, Марья Михайловна со снохою.

Шеина, Ивана Михайловича, Марья Борисовна, дочь Бориса Михайловича Лыкова, с 1630 г.

Княгиня Трубецкая, Дмитрия Тимофеевича, Анна Васильевна, с 1618 г.

Княгиня Голицына, Ивана Андреевича, Софья Андревна, с 1617 г.

Княгиня Голицына, Андрея Васильевича.

Княгиня Сулешева, Василия Еншеевича, Мария (Марфа) Михайловна, с 1616 г., дочь М. М. Салтыкова.

Княгиня Сулешева, Юрья Еншеевича, Марья (Марфа) Михайловна, с 1616 г., дочь Михаила Михайловича Салтыкова.

Княгиня Сицкая, Алексея Юрьевича, Авдотья Дмитриевна.

Салтыкова, Бориса Михайловича, Марья Ивановна, с 1615 г.

Салтыкова, Михаила Михайловича, Прасковья Ивановна.

Княгиня Воротынская, Алексея Ивановича, Марфа Ивановна, дочь Ивана Никитича Романова, с 1635 г.

Княжна Воротынская