Сказания о Тёмной Реке - Чжоу Мунань

class="p">Совсем недавно Ворон столкнулся с Су Мую и был поражён его невероятным мастерством в обращении с мечом. Но, в отличие от Су Чанхэ, Су Мую не испытывал столь сильного желания убивать. Отступив на шаг, Ворон произнёс: «Теперь всё зависит от искренности Патриарха: станет ли он хозяином положения или же окажется в роли заключённого».

«Моя искренность?» — Су Чанхэ с усмешкой произнёс: «Попытка проверить мою искренность — это неискренне и опасно».

Встретив острый взгляд Су Чанхэ, Ворон на этот раз не отступил, а шагнул вперёд: «Разве то, что мы делаем, не всегда является самой опасной вещью в мире?»

— Это правда. Я восхищаюсь тобой, — Су Чанхэ отказался от своего намерения убить и взял чашку с чаем, чтобы сделать глоток. — Говори прямо, чего ты от меня хочешь?

— Мы хотим, чтобы Патриарх забрал голову князя Лангья, — произнёс Ворон, взмахнув рукой, и в этот момент все двери и окна в комнате были наглухо закрыты.

— «Что?» — воскликнул Ворон.

Су Чанхэ смял чашку в руке: «Ты понимаешь, что говоришь?»

— Разве Тёмная Река не способна убить кого угодно? Я просто ставлю перед вами человека, которого труднее всего убить в мире, — Ворон обернулся. — Не нужно давать нам ответ так быстро, подумайте хорошенько, а потом...

— «И что потом?» — голос Су Чанхэ внезапно стал ледяным.

В одно мгновение всё тело Ворона словно бы оцепенело, и по его лбу скатилась капля холодного пота. Он сглотнул, устремив взгляд вперёд, где в одиночестве восседала Бай Хэхуай. За спиной его раздался голос Су Чанхэ.

После этого Ворон ощутил лёгкий холодок на своей шее.

Он не осмеливался обернуться, опасаясь, что если сделает это, то его голова тут же упадёт с плеч.

Су Чанхэ с улыбкой извлёк свой кинжал: «Не тревожься, я не причиню тебе вреда. Ты всё ещё держишь жизнь Су Мую в своих руках, не так ли? Как же я могу помыслить о том, чтобы лишить тебя жизни?»

Лицо Ворона исказилось: «Патриарх…»

«Иди и займись своими делами. Поскольку Су Мую — наш гость, не забудь приготовить ему вкусную пищу. Помни, что ему нельзя есть острые блюда», — сказал Су Чанхэ, похлопав Ворона по плечу, и вернулся к Бай Хехуай.

Бай Хехуай вспомнила сцену, когда Су Мую ел острое блюдо в городе Цяньтан, и не смогла сдержать улыбку, но быстро подавила её.

Ворон всё ещё стоял на месте, не двигаясь.

«Почему ты не уходишь? Хочешь остаться на ужин?» — спросил Су Чанхэ, слегка нахмурившись.

«Тогда я, пожалуй, пойду», — наконец произнёс Ворон и, толкнув дверь, быстро покинул помещение.

Су Чанхэ с улыбкой повернулся к Бай Хехуай: «Как это было? Моё представление было удовлетворительным?»

Бай Хехуай с улыбкой кивнула: «В начале игра была весьма напряжённой, но в конце ты проявил свою истинную сущность, и это было восхитительно. Этот Ворон, вероятно, во всех подробностях опишет всё, что произошло, когда вернётся».

— «Ха-ха-ха!» — Су Чанхэ от души рассмеялся. — «Лишь смешивая правду и ложь, можно создать иллюзию истины. Хотя только что я едва сдержался, чтобы не отрубить ему голову одним ударом, ведь я хотел убить его».

Бай Хэхуай, сделав глоток воды, произнесла: — «Хорошо, что ты не поддался этому порыву».

— Пусть будет так. — Су Чанхэ сел. — Я надеюсь, они не будут плохо обращаться с нашей маленькой деревянной рыбкой.

— «Тогда что ты собираешься делать в связи с тем, что он сказал?» — спросила Бай Хэхуай, слегка нахмурившись. — «Хотя меня не интересуют придворные дела, имя князя Лангья слишком известно. Секта Теней планировала это так долго, что их целью было убить его. Но его убийство привело бы мир в хаос».

— «Естественно, я должен пойти и встретиться с ним.» — Су Чанхэ слегка повернул кинжал в руке. — «Говорят, Тёмная Река может убить любого, и я хотел бы проверить, насколько трудно убить самого сложного человека в мире».

— «Ты что, с ума сошёл?» — воскликнула Бай Хэхуай.

— Я всегда был несколько не в себе, — произнёс Су Чанхэ, проводя языком по губам.

— «Лицо в виде цветка персика означает удачу, а меч из персикового дерева — судьбу», — Му Циньян с улыбкой подбросил в воздух монету в форме цветка персика и ловко поймал её одной рукой.

— «Патриарх, я думаю, на этот раз нам даже не нужно рассчитывать время», — произнёс он.

— «О?» — Су Чанхэ улыбнулся в ответ.

— «Должно быть, это из-за меча», — Му Циньян, подняв руку, посмотрел на меч сбоку и с горечью произнёс: — «Худшая из возможных смертей».

— «Неужели Сяо Жофэна, князя Лангья, действительно так сложно убить?» — тихо спросил Су Чанхэ.

— «Если говорить начистоту, то его убить ещё труднее, чем императора», — Му Циньян убрал монету и продолжил: — «В конце концов, помимо того, что он является высшим военным командиром Бей Ли, у него есть ещё одна личность — личный ученик бывшего Первого меча в мире Ли Чаншэна и старший брат нынешнего претендента на это звание Байли Дунцзюня».

Су Чанхэ, погладив свои маленькие усики, произнёс:

— «А, Бейли Дунцзюнь, я встречался с ним раньше».

— «Что? Как всё прошло?» — вопросил Му Циньян.

Взор Су Чанхэ сверкнул, и он с торжеством молвил:

— «Тогда я едва не сразил его одним взмахом клинка».

Му Циньян был изумлён:

— «Патриарх был столь могуществен?»

— Ха-ха-ха, в те времена он не владел боевыми искусствами, и я мог бы легко одолеть его одним движением руки. К сожалению, глава семьи Вэнь, Вэнь Хуцзю, был рядом, и мне пришлось сдержаться. Кто бы мог подумать, что моя мимолетная сдержанность приведёт к созданию первого в мире меча? — с деланным волнением произнёс Су Чанхэ.

Му Циньян пренебрежительно пожал плечами:

— Патриарх, он стал первым в мире, потому что выбрал Ли Чаншэна своим учителем, а не благодаря тебе. И наоборот, если бы ты тогда нанес удар, он всё ещё мог бы быть первым в мире, но Тёмная Река… не было бы нынешнего Патриарха.

— Ха-ха-ха, ты так невысоко ценишь своего лидера? А что, если бы мы тогда нанесли удар? — спросил Су Чанхэ.

Му Циньян покачал головой:

— Гадание может предсказать будущие возможности, но не прошлые.

— «Если есть предсказание, то, несомненно, должно