Схватка (повести о чекистах) - Юзеф Янушевич Принцев

Все последние дни его не покидала мысль о том, что хотя намеченные мероприятия выполняются неукоснительно и дают возможность накопить достаточно фактов для анализа и разработки дальнейшего оперативного плана, но, как говорят врачи, «болезнь протекает вяло», как неподнявшееся тесто не дает лепить тот пирог, который задуман.

Курнашов вернулся к столу и нажал кнопку селекторной связи:

— Товарищ генерал!.. Курнашов. Разрешите зайти для доклада.

Отгуляв положенные сутки, Стас рано утром пришел заступать в свою смену и увидел у дверей котельной худощавого, смуглого, с короткой стрижкой «ежиком» незнакомого человека.

Он сидел на корточках, привалившись спиной к стене, и попыхивал дешевой сигаретой. По тому, как он курил, пряча сигарету в ладонь, как привычно сидел на корточках, как быстро, искоса, взглянул на подходившего и тут же отвел глаза, по тяжелым, не по сезону, ботинкам и куртке с чужого плеча Стас сразу понял, что человек этот «оттуда», из зоны, и освободился совсем недавно.

Стас остановился перед ним и, помедлив, спросил:

— Не меня ждешь случаем?

— Если ты Стас, то тебя. — Человек послюнявил пальцы, погасил недокуренную сигарету, сунул ее за ухо и поднялся. — От Туза привет!

Стас вздрогнул, огляделся, понизив голос, сказал:

— Сменщик выйдет, зайдешь. Посиди пока там. — И кивнул за угол котельной.

Человек не спеша направился в указанное ему место, а Стас постоял, покусывая губы, потом рывком открыл тяжелую дверь и вошел в котельную. Через несколько минут оттуда вышел невысокий седой сменщик Стаса и, надевая на ходу кепку, пошел в сторону больничных корпусов, крыши которых виднелись за деревьями сада. На пороге котельной показался Стас, посмотрел в сторону ушедшего сменщика, негромко свистнул; когда из-за угла вышел ожидавший его человек, кивнул ему на открытую дверь и вслед за ним вошел в котельную.

— Тебя как величать? — спросил Стас, усаживаясь за стол напротив непрошеного гостя.

— Деловые кличут Цыганом, — ответил человек.

— Похож... — Стас поглядел на его смуглое лицо, еще раз отметив короткую стрижку. — А в протоколах как?

— Михаил... — Он полез в карман, вынул аккуратно сложенный лист бумаги, кинул на стол. — Ты что меня щупаешь? Ксивы тебе нужны? На, смотри!

— Ты очень-то хвост не поднимай! — угрожающе сказал Стас. — Ты ко мне залетел, не я к тебе!

Развернул справку об освобождении, посмотрел на фотографию, внимательно прочел и положил перед Цыганом.

— Как меня нашел?

— За двугривенный! — усмехнулся Цыган. — В справочной адрес дали. Жена твоя сказала, что здесь ты вкалываешь.

— Когда ко мне приходил?

— Вчера. — Цыган вынул из-за уха окурок сигареты и, не торопясь, раскурил. — А ты на вокзал подался. Кореша какого-то своего провожал.

Стас молча кивнул. Вчера он усаживал в поезд Черного, боясь, что тот напьется и прозевает отправление. Поручено ему было деликатнейшее дело, а сам Стас браться за него не хотел. Знал бы, что объявится кто-нибудь от Туза, поехал бы сам. Нет его в городе, и с концами! Но почему Нинка ничего ему не сказала про этого хмыря? Забыла?

— Как сюда прошел? — испытующе смотрел он на Цыгана. — Сказал, что ко мне?

— Зачем? — лениво ответил Цыган. — Там у вас доска объявлений висит, санитары требуются. В отдел кадров и пошел!

— Спирту выпьешь? — поднялся из-за стола Стас.

— Кто же от спирта отказывается? — усмехнулся Цыган. — Выпью.

Стас поставил на стол солонку, хлеб, разлил по граненым стаканам спирт, себе немного, Цыгану почти до краев.

— За твое возвращение! — поднял свой стакан Стас.

Цыган молча кивнул, задержав дыхание, выцедил спирт, шумно выдохнул, понюхал корочку и полез в карман за сигаретами.

— Как там Туз? — Стас отодвинул пустой стакан.

— Велел сказать, что скоро заявится, — равнодушно сообщил Цыган.

— Да ему еще тянуть и тянуть! — не поверил Стас.

— Сорвется! — Цыган отломил кусок хлеба, посолил и принялся жевать.

— Когда? — охрипшим вдруг голосом спросил Стас.

— Полегче чего-нибудь спроси! — насмешливо посмотрел на него Цыган. — За кого его держишь?

— Это да... — вытер пот со лба Стас. — Это я недодумал! Значит, скоро, говоришь?

Цыган кивнул, отломил еще хлеба, тусклым голосом сказал:

— Велел казну приготовить.

— Какую еще казну?! — не очень естественно удивился Стас.

— Мне до фени! — отмахнулся Цыган. — Ваши дела. Что сказано, то передаю. — И поднялся с места. — Все! Потопал. Мне у вас в городе не с руки разгуливать. До дома надо подаваться!

— Где дом-то? — спросил Стас.

— В Ярославской... Деревня Ручьевка... Слыхал про такую?

— Откуда? — пожал плечами Стас. — И чего там будешь делать?

— Молоко хлебать... — усмехнувшись, ответил Цыган. — А ты что, на дело какое меня сватаешь?

— Какие дела?! — попытался засмеяться Стас и кивнул на топку, где гудело синее пламя. — Видишь, шурую!

— Шуруй, шуруй! — пошел к дверям Цыган. — Согревай душу. А то небось в пятки ушла? С Тузом шутки плохи!

И вышел.

Стас рванулся за ним, у дверей остановился, вернулся к столу, плеснул в стакан спирта, но пить не стал, закурил и тяжело задумался.

«Гонщик — так теперь именовался Стас, — сдав дежурство в котельной и не заходя домой, направился на Витебский проспект, дом 19/2, откуда вскоре вышел с неизвестным гражданином. В парке между Гонщиком и неизвестным гражданином состоялся короткий разговор, после чего Гонщик проследовал в метро, через остановку вышел, сел в отходящий автобус, сошел с него, проехал на трамвае в противоположную сторону, соскочил на ходу и, остановив такси, вернулся домой. Неизвестный гражданин проходным двором вышел на соседнюю улицу, обогнул квартал, вошел в подъезд дома № 19/2 по Витебскому проспекту и поднялся на третий этаж в квартиру № 27. (Фотографии прилагаются)».

— Так... Зашевелились! — Курнашов отложил сводку и обернулся к сидящему у стола Кострову: — Подействовал ваш визит, Михаил Степанович!

— Стрижка сработала! — засмеялся Савельев.

— А ты говорил, старомодная! — провел ладонью по своему короткому «ежику» Костров.

— Ну-ну!.. Не будем отвлекаться! — Курнашов постучал карандашом по столу, снял очки и посмотрел на Лаврикова. — Слушаем вас, Алексей Алексеевич.

Лавриков не сразу понял, что подполковник обращается к нему, так непривычно было слышать свое имя