Мили ниоткуда - Барбара Сэвидж

Но это предположение ошибочно. Единственное, чего мы опасались больше всего на свете, даже больше встречного ветра, так это ехать под ледяным дождем. Так что, когда обещанный в сводках трехдневный ливень застал нас недалеко от Уэстпорта и к концу первого дня мы обнаружили, что наши повидавшие виды дождевые куртки больше не спасают от ледяной воды, Ларри предложил остановиться в мотеле до конца дождя. В первый и единственный раз за все время путешествия, вместо того чтобы пахать под ливнем, проклиная сырость и холод, мы нашли прибежище в теплой и сухой комнате мотеля.

Пока два дня подряд снаружи не прекращаясь лупил дождь, мы оставались в своей комнате. Как и повсюду в мотелях Новой Зеландии, в нашем номере была отдельная кухня и ванная. Мы в полной мере насладились хорошо оборудованной кухней и готовили себе то, о чем мечтали по вечерам на лагерной стоянке, когда жарили себе рис с овощами на походной плитке. Мы закатывали себе пиры из печеной картошки в сметане с чесноком, жаркого из барашка и шоколадных кексов. В нашу первую ночь в мотеле, вытянувшись на просторной кушетке в жилой комнате и слушая, как стучит дождь по крыше, Ларри поглощал огромные куски кекса. Было замечательно оказаться не под леденящим дождем, а в теплой комнате с полами и непротекающим потолком.

— Мы расслабились, Барб, — вздохнул Ларри. — Но знаешь, чертовски славно иногда расслабиться.

Перед тем как покинуть Южный остров, мы решили пройти пешком по национальному парку Абель-Тасман вдоль залива Тасман до северной оконечности острова. Владельцы кемпинга, расположенного в начале тропы, в бухте Санди-Бэй, предложили оставить у себя наши велосипеды и вещи на время похода, сосед по кемпингу из Веллингтона одолжил свое снаряжение со всей присущей новозеландцам доброжелательностью и доверием.

— К тому времени, как вы закончите свой поход, я уже уеду, — объяснил он. — Вот вам мой рабочий адрес в Веллингтоне. Это рядом с паромной переправой с Южного острова; так что вы можете передать мне снаряжение, когда будете уезжать и поедете через город.

Тропа вдоль залива проходила через густую тропическую растительность, вилась вдоль прибрежных утесов и пустынных песчаных бухточек. Мы шли три дня. Две ночи провели в хижинах для туристов, находившихся друг от друга на расстоянии дневного перехода. Во вторую ночь дождь начался как раз перед тем, как мы добрались до стоянки. Ворвавшись внутрь, мы обнаружили Робби и Жани Гильермо, своих друзей из Санта-Барбары, которые остановились в хижине перед нами. Им пришла в голову идея навестить своих приятелей из Веллингтона и пройтись с рюкзаками по обоим островам. Мы все четверо завопили, обнимаясь, а мы с Ларри еще и засыпали их вопросами про друзей и жизнь в Санта-Барбаре. Слушая, как Жани рассказывает про пляжный волейбол, порт, мексиканскую еду, катание на лыжах в Сьеррах, на меня снова навалилась застарелая тоска по дому. Внешний вид и жесты Робби и Жани, их манера говорить и то, о чем они рассказывали, — все было таким родным. Неожиданно я ощутила себя иностранкой, оказавшейся так далеко. Меня потянуло домой. Мне захотелось знакомого окружения, достаточно с меня путешествовать.

Но поездка из Веллингтона до Окленда помогла избавиться от тоски. Вновь мы перебрались на Северный остров, туда, где люди почти на каждом повороте приглашали к себе домой. Аллен Робинсон, пастух овец в горах к северу от Уонгануи, приметил нас во время отдыха на длинном крутом подъеме к вулканам, где-то на полпути между Веллингтоном и Оклендом. Он пространно изложил свое совершенно неотразимое, в новозеландском духе, приглашение.

— Ну, теперь вы проехали добрых пятнадцать — двадцать миль, а дальше придется лезть вверх, пока не достигнете Раэтихи. Сейчас четыре часа, и придется вам выбирать. Либо вы остаток дня будете пахать под мелким дождем, либо подниметесь ко мне в дом и посмотрите, на что способны мои пастушеские собаки и какова жизнь на овечьем пастбище. Мы, с моей женой Робин, накормим вас отличной домашней едой, вы примете горячий душ и уснете на чудесных матрасах, а не в холоде и сырости. Что скажете?

Аллен был типичным сильным и крепким, светловолосым и румяным новозеландцем. И, как подавляющее большинство своих соотечественников, носил шорты даже в дождь и холод. Как только мы перенесли свои вещи в дом на ранчо, он повел нас показать собак и продемонстрировал, как они реагируют на его команды голосом и свистом. Они с Робин рассказали нам о жизни на ферме и предложили пожить у них столько, сколько захочется.

Мы были бы рады задержаться, но уже пообещали двум семьям навестить их перед своим отъездом из Новой Зеландии, назначенным на 4 апреля и до которого оставалось меньше двух недель. С ними мы познакомились на Южном острове, где они проводили отпуск и пригласили нас к себе домой, на Северный остров. Слэттеры, средних лет пара, имели небольшую молочную ферму в Турангаомоане, местечке рядом с Матаматой, на север от Роторуа. Фоксы, пара пенсионеров, жили в Окленде. Господи, думала я, благодаря Робин и Аллена за приглашения, похоже, мы проведем всю жизнь в Новой Зеландии, только отвечая на приглашения.

Ларри и я приехали в Турангаомоану, которая находится в ста милях к югу от Окленда, 31 марта, всего за два дня до подтверждения своей брони в оклендском офисе авиалиний. Мы рассчитывали провести со Слэттерами всего один день, а на следующий — двинуть в Окленд, но у Рэя с Джун были иные планы.

— Послушайте, — настаивал Рэй, — лучше оставайтесь до второго, когда вам нужно отметить билеты, а утром мы отвезем вас в Окленд вместе с вещами и велосипедами. Тогда у нас с Джун будет побольше времени, чтобы показать, как мы тут, в Турангаомоане, живем.

— Все, сдаюсь! — засмеялся Ларри. — Объехать Новую Зеландию на велосипеде чертовски трудно! Люди здесь чересчур дружелюбны! И ты знаешь это не хуже меня.

— Отлично, — весело ухмыльнулся Рэй, толкая его локтем в бок, — значит, постановили. А теперь давай сходим в местный мужской клуб, выпьем по паре стаканов и сыграем партию в мяч.

Когда они возвратились через полтора часа, Ларри был слегка навеселе. Партию они проиграли, в основном из-за того, что после трех литров пива Ларри удалось взять всего три мяча. Вечером Джун усадила нас за обед с жарким из баранины с мятой, цветной капустой в сметане, сладким картофелем, а на десерт были персики с мороженым.

На следующее утро Рэй поднялся подоить коров в половине шестого. После этого, пока Джун