Дом шалунов - Лидия Алексеевна Чарская

Глава XXI

Посвящение в рыцари

Ночь наступила безлунная, тёмная. Мальчики крепко спали в большой, полной воздуха спальне или, по крайней мере, казались спящими. Один Миколка спал по-настоящему и очень крепко, потому что его громкий храп разносился, точно грохот паровоза, по всей спальне.

В ногах его постели спала Кудлашка. Несмотря на неистовые крики месье Шарля, она успела-таки вскарабкаться на кровать своего хозяина и улеглась там, очевидно, в убеждении, что никто не посмеет согнать её.

Миколка спал и видел страшный сон: будто он бежит по лесу, а злой дядя Михей гонится за ним по пятам. Вот-вот настигнет его и схватит своими цепкими сильными руками…

– Вставай! Вставай, сонуля! Время идти посвящать тебя в рыцари! – слышится над его ухом весёлый голос, и Алек Хорвадзе живо сдёргивает одеяло с Миколки.

Миколка вскакивает как встрёпанный с постели. Вскакивает вслед за ним и Кудлашка.

Шестеро мальчиков стоят вокруг Миколки и торопят его. Они все до одного босы и в одних рубашках. Миколка разом узнаёт их всех: Павлик Стоянов, Алек, Вова Баринов, Арся Иванов, Антоша Горский и Витик Зон, – все самые отчаянные шалуны перед ним налицо. Правда, Алек как будто и не шалун: он степенный, серьёзный на вид мальчик, но большой выдумщик на всякого рода проделки, а это стоит любой шалости. Хорошо, что Жираф и Кар-Кар непробудно спят каждый в своей комнате как сурки и не видят, как семь небольших фигурок в длинных ночных рубашках неслышно движутся по спальне и коридору, по столовой и оттуда на крыльцо, прямо в сад…

Впрочем, если бы Жираф с Кар-Каром, чего доброго, и проснулись бы, то всё равно не ушли бы далеко. Витик Зон предусмотрительно вылил четыре бутылочки гуммиарабика [14] около постелей обоих гувернёров. Как только вскочили бы с кроватей воспитатели, их ноги приклеились бы к полу, к огромному удовольствию маленьких шалунов. Но после «посвящения» мальчики намеревались тщательно вытереть пол мокрой тряпкой, чтобы уничтожить все следы своей выдумки.

Ночь… В саду ни шороха, ни звука… Только семеро мальчиков белыми тенями скользят по длинной аллее. Впереди всех Алек, позади Миколка. Кудлашку оставили в сенях. Она могла помешать торжественной церемонии.

Мальчики незаметно подошли к какому-то забору и упёрлись в него. Дальше идти некуда. Чиркнула спичка… Ветер задул её… Вторая… Опять задул… Экий противный! Наконец с трудом зажжён маленький огарок в фонаре, прихваченном Алеком. Миколка оглянулся с любопытством. Кругом них чаща огромного сада. Деревья и кусты. Вдали белеют пансион и флигель директора. Над головами развесистые сучья огромного старого дуба. У мальчиков лица серьёзные и важные. Не узнать их даже Миколке.

Алек поставил всех в круг, сам вошёл в середину, потянул за руку и Миколку, затем сунул руку за пазуху и вытащил оттуда небольшой деревянный, оклеенный серебряной бумагой кинжал.

– Встань на колени! – коротко и властно приказал он Миколке.

– Для чего? – удивился тот.

Ему не ответили.

Вова и Арся приблизились к нему и поставили на колени.

Миколка, широко раскрывая удивлённые глаза, покорился невольно и ждал с любопытством, что будет дальше.

– Раз!

Что-то сильно ударило его по спине, немного ниже шеи. Рассерженный Миколка вскочил на ноги. Перед ним был тот же Алек с поднятым кинжалом. Рукояткой кинжала он, видно, и ударил по спине Миколку.

– Ты того… не дерись!.. А не то и сам получишь по шее! – грозно сжав кулаки, подступил к нему Миколка.

Но тот только глазами сверкнул в ответ.

– Ничего, Миколка, молчи! Теперь ты рыцарь! – хлопнув по плечу мальчика, произнёс он дружески. – Выдержал удар, не заревел. Зато мы теперь тебя принимаем в свою среду… В наш рыцарский кружок, понимаешь? Только раньше ты должен произнести ещё одну клятву. Повторяй её за мной… Что я буду говорить, то и ты… Слышишь?

Миколка слышал отлично, но ничего не понимал из того, что ему говорили… Какой такой рыцарь? Какая такая клятва? Бог весть!

Между тем Алек положил ему руку на плечо и произнёс:

– Ты не бойся, здесь нет ничего дурного… Рыцарями назывались самые благородные люди в прежние времена… Они всегда заступались за обиженных, особенно за вдов и сирот, никогда не лгали и всегда свято держали данное слово. Они были храбрыми, смелыми воинами и не задумываясь шли на врагов… Вот в память этих рыцарей всех вновь поступающих в наш пансион мальчиков, которые окажутся достойными этого, мы тоже посвящаем в рыцари. Понял? Ну а теперь клади руку сюда, на кинжал, вот так, и повторяй за мной: «Клянусь защищать всех слабых и беззащитных».

– Клянусь защищать всех слабых и беззащитных! – повторил Миколка, которому начинала нравиться ночная затея.

– «Клянусь быть храбрым и смелым в битвах!»

– Клянусь быть смелым и храбрым в битвах! – повторил Миколка.

– «И мудрым, как змея!..»

– И мудрым, как… Ну это ты врёшь! Змея подлая, лукавая… Я одну-то пришиб камнем… – вдруг спохватившись, с азартом заговорил Миколка.

– Молчи!.. Ты глуп и ничего не понимаешь! – выскочил вперёд Вова Баринов. – Повторяй за Алеком, и баста!

– Повторяй за Алеком, и баста! – эхом откликнулся Миколка.

– Ха-ха, ха-ха-ха! – развеселились мальчики. – Этого не надо!.. Это лишнее!..

Но велико же было их изумление, когда и Миколка загоготал во всё горло и рявкнул во всю мочь:

– Ха-ха, ха-ха-ха! Этого не надо! Это лишнее!

– Ха-ха-ха! – тут же раздалось откуда-то сверху, с ветвей дуба. – Вот так рыцарь!

Мальчики подняли головы. Поднял голову и Миколка. Алек взял фонарь и старался осветить ветки дуба.

Миколка ахнул и разинул рот от удивления.

Глава XXII

Воздушное видение

У самого ствола дуба, на крепком могучем суку его, стояло какое-то маленькое очаровательное существо – не то мальчик, не то девочка. Миколка ещё не видывал такого. На очаровательном существе были надеты широкие штанишки и высокие сапоги, на узеньких плечах сидела широкая матроска, какую носят мальчики. На голове была лихо заломлена маленькая фуражка с козырьком, опять-таки совсем мужская фуражка, а из-под фуражки спускались две толстые пепельные косы ниже пояса.

Лицо у странного существа было очень хорошенькое, но почти коричневое от загара, а на этом загорелом лице сверкали серые глаза, огромные, яркие и живые, от взора которых, казалось, ничто не могло укрыться… Миг… хрустнула ветка, и очаровательное существо, тряхнув толстыми косами и крошечной фуражкой, едва державшейся на макушке, очутилось среди мальчиков.

– Вот и я! – прозвучал звонкий, весёлый голос. – Видела, как вы посвящали в рыцари