Король Матиуш Первый. Антось-волшебник - Януш Корчак

– По-моему, в постижении непознанного и состоит задача науки. Трудная, но почётная!

Послушал, послушал Антось разговоры учёных, и ему захотелось есть. Он открыл корзинку, а сверху – веточка вереска и бумажка с надписью: «Антосю-колдуну от Зоси-волшебницы».

Глава тринадцатая

Павлик и Петрик. Антось побеждает боксёра-негра на ринге. Роскошная гостиница. Газетный репортёр

Париж называют столицей мира. Со всех континентов устремляются туда люди: кто учиться, кто в поисках работы. Ну а бездельники – просто поразвлечься.

Прибыл в столицу мира и Антось. В растерянности остановился он у вокзала: куда направиться?

Вроде бы понимает французскую речь, но незнакомый язык, как платье с чужого плеча.

Мимо проходят люди, мчатся автомобили. И никому до него дела нет.

Каково же было его изумление, когда он услышал своё имя:

– Глянь-ка! Никак Антось? Ей-ей, он!

– Дурак! Откуда ему тут взяться? Да и одет франтом, не чета какому-то Антосю. И чемодан дорогой, кожаный.

– Давай спросим!

– Спрашивай, коли охота. А я не собираюсь себя на посмешище выставлять.

Так переговаривались двое мальчишек: один на вид ровесник Антося, другой – чуть постарше. Уставились на Антося, а он – на них.

«Сдаётся, я их где-то видел. Но где?» – терялся Антось в догадках.

– Извините, вы, случайно, не из Варшавы? – спросил младший.

– Из Варшавы, – ответил Антось тоже по-французски.

– Ну, убедился, дурак, что не Антось? – обратился старший к брату по-польски. – Откуда ему французский знать?

– Мог за три года выучить.

– Как же, держи карман шире, выучит такой лентяй!

Антосю неприятно было это слышать.

– Заткнись! Вдруг он понимает? Простите, вы, случайно, по-польски не говорите?

– Говорю, – ответил Антось, которому не терпелось узнать, кто они такие.

– Так ты Антось? – воскликнули оба в один голос.

– Он самый. А вы кто?

– Помнишь, мы на Вислу ходили купаться и у тебя ещё одежду украли?

– А яблоки как стащили с лотка и за тобой погнался полицейский?

– По-моему, он гнался за тобой…

– Не важно, с тех пор столько времени прошло…

– И лампочку вывернули в подъезде, помнишь? Все чертыхались впотьмах. Вот потеха-то была!

Так они болтали, стоя посреди тротуара, а воспитанные французы обходили их стороной.

– Айда к нам! Оставь чемодан в камере хранения. Зачем такую тяжесть таскать? Дай франк, я его мигом сдам и квитанцию принесу. А завтра получишь.

– Гора с горой не сойдётся, а друзья… Вот мы и опять вместе! А завтра в цирк сходим.

Братья переглянулись. Один из них отнёс чемодан и корзинку в камеру хранения, но квитанцию Антосю не отдал.

Антось их знал, но не дружил с ними. Хоть и озорник, он не был воришкой, как они. Но приятно встретить знакомых в чужом городе, даже если они тебе не очень симпатичны.

Они спустились по лестнице под землю, а там – яркий свет, трамваи, как по улице, ездят. И двери у них сами собой открываются и закрываются.

Ну конечно же, это было метро! Но Антось ничего подобного в жизни не видел.

Вагон нырнул в тёмный тоннель, вынырнул на свет – станция! И хотя Антось был волшебником, он растерялся и даже немного струсил.

– Куда это они так спешат? – спросил он, глядя на толпы, снующие по перрону.

– Это тебе, брат, не Варшава!

Они перешли на другую линию, и Антось замешкался, входя в вагон.

– Скорей! Не то дверью прихлопнет. В Париже не зевай!

Теперь Антось окончательно вспомнил: они несколько лет назад уехали во Францию к отцу.

– Ну да, – подтвердили братья. – Сначала он уехал на заработки, потом мы за ним с матерью. Пожили какое-то время вместе, но отец бросил нас. Мать вышла замуж за француза и вскоре умерла.

– А отчим выгнал вас?

– Да нет, мы друг другу не мешаем. Его ночью дома нет, нас – днём. Он пьяница, но покладистый. Весёлый мужик.

– Вы, я вижу, тоже не унываете.

– Нам унывать некогда: деньги надо зарабатывать. Вообще, в Париже нытиков не любят. Деньги у тебя есть?

– Есть.

– Тогда сходим в цирк. Сегодня опять негр с турком борются. Вчера негр как даст турку, у того ведро крови из носа вытекло. Ей-ей, не вру! Хочешь – можешь у нас остановиться. Мы в отеле живём.

– В отеле?

– Ну да. Чего удивляешься? Одно название, что «отель», а ютится там голь перекатная – от клопов спасения нет. Мать тоже думала: раз отец в отеле живёт, значит разбогател. В каждой стране свои обычаи. Про Америку говорят, будто там у каждого нищего автомобиль.

Вышли из метро на узкую улочку. На ней – обшарпанный дом. На верхотуре – тесная, тёмная каморка. Грязь, беспорядок. И всей мебели – колченогая кровать, стол да пара стульев.

Сели обедать. Поставили на стол бутылку, отрезали три ломтя хлеба.

– Это что, вино?

– Глотни, и увидишь: польский борщ, пожалуй, повкусней этой кислятины. Зато дёшево! И в голову шибает. Дай несколько франков, купим колбасы.

Антось выложил на стол пятьдесят франков.

– Я сбегаю и мигом вернусь! – крикнул Павлик и стрелой вылетел из комнаты.

– Погоди, я с тобой! – крикнул Петрик вдогонку, но того и след простыл. – Теперь не вернётся, – сказал он, обращаясь к Антосю.

– Как это?

– А чего ему возвращаться, если у него пятьдесят франков в кармане? Я его как облупленного знаю: как-никак он мой брат.

Так и оказалось. Напрасно они ждали его.

– Давай в ресторане пообедаем. Ради первого дня в Париже можно и шикануть. Посмотришься, узнаешь, что почём, тогда и станешь деньгу экономить.

После обеда прошлись по городу. Антось и в Варшаве любил бродить вечерами по улицам, глазеть на витрины, на разноцветные рекламные огни. Но куда Варшаве до Парижа, залитого морем ослепительного света!

Вот и цирк. Антось дал Павлику сто франков на билеты, но тот тоже исчез.

«Ну и ловкачи!» – подумал Антось, становясь в очередь к кассе.

Цирк был уже битком набит, а народ всё прибывал и, растекаясь, заполнял партер, бельэтаж, галёрку. Заняли все места – как говорится, яблоку негде упасть. Но как ни странно, рядом с Антосем оказалось свободное место.

Заиграл оркестр, и представление началось.

Первый номер – вольтижировка, второй – акробаты. После акробатов – гвоздь программы: бокс.

Сначала венгр дрался с греком, и Антось до того разволновался, что, позабыв, где находится, крикнул по-польски:

– Врежь ему! Ещё!

В это время нарядная дама села на свободное место рядом и, услышав, как он крикнул, улыбнулась.