Странствия клетчатых - Елена Владимировна Крыжановская

Глава 9

Полная сценка выглядела так: бесконечно самодовольный герцог Красильон в сопровождении молодого слуги Жердина появляется на краю сцены и жалуется на жизнь.

— Ах, друг мой, мне так скучно! Хочется острых ощущений. Прогуляемся сегодня в трущобы? Поищем хорошеньких простушек…

— Зачем, мой господин?

— Ну, как зачем? Должна в их серой жизни быть хоть какая-нибудь радость? Они увидят меня… Им будет приятно посмотреть на благородного господина. Тем более, что на меня всегда приятно посмотреть…

— О, да, им-то приятно… Но там опасно! На вас может напасть всякое отребье! А я один разве смогу защитить вас? — слуга заботливо отряхивал камзол господина, сдувая пылинки.

— Опасно? Это прекрасно! — томно восклицал Крас. — Мне как раз очень хочется с кем-нибудь подраться, — он картинно разминал пальцы. — Решено! Идём.

Герцог гордо шагает впереди, слуга, озираясь, корчась так, чтобы спрятаться в его тени, неохотно следует за господином. Они уже в серых мрачных трущобах. Прошли пару шагов, и навстречу из-за угла дома выскакивает плотный широкоплечий бандит в маске. Угрожая шпагой, говорит басом Папаши Баро:

— Кошелек или жизнь!

Слуга тут же трусливо исчезает. Красильон разочарованно отворачивается от бандита, капризно машет рукой:

— Ну не-е-ет! Так не пойдёт. Этого мало! Любезнейший, я вам охотно приплачу, если вы созовёте своих приятелей, чтобы развлечь меня!

Небрежно бросает кошелек бандиту. Папаша ловит, взвешивает на руке:

— Эй, ребята! Сюда!

Из-за угла вылетают ещё трое. Переодетый Жердин, уже не слуга, а бандит, тоже с ними. Во взгляде герцога легкая заинтересованность:

— Уже лучше. Но всё равно скучно. Разве это противники для меня? — Красильон изящно отбивается ото всех сразу, они делают всякие пируэты и трюки. Ещё один бандит с дубинкой подбирается сзади.

В этот момент по улице идет хорошенькая простушка Веричи. Видит драку, лишь мельком бросает взгляд на обычную в трущобах заварушку, пожав плечиками. Но Красильон при виде дамы забывает обо всём. Снимает шляпу, кланяется, машинально отбиваясь от нападающих. И тут…

От удара дубинкой он падает у её ног лицом вверх, сделав почти полный оборот, так что голова оказывается на краю сцены. Шляпу он держит на груди. Бандиты разбегаются. Причем, один споткнулся, тоже упал у ног девицы, но сразу на четвереньках уполз за сцену. Веричи заинтересованно заглядывает в лицо лежащего, пожимает плечиками, переступает через грудь Краса, говоря:

— Мужчины постоянно падают к моим ногам. Просто по улице невозможно пройти!

Она уходит, а Красильон салютует шляпой в небо и восклицает:

— О, сладостный последний миг! Могло ли кому-то повезти в смерти больше, чем мне? — Он закрывает лицо шляпой.

Жердин снова в роли слуги подбегает к нему, тянет за руку:

— Вы живы, мой господин! Вставайте!

Красильон не хочет:

— А как же это светлое видение, мой ангел?

— Здесь никого не было, только я, господин, — слуга его всё-таки поднимает, заботливо чистит костюм. Герцог красуется, смотрится в зеркальце. — Вам это померещилось, хозяин. Оттого, что вас здорово огрели дубиной. Говорил же я вам, не стоило сюда ходить, опасное местечко.

— Хм! Видение? — Красильон надменно обводит публику взглядом и шпагой. — Сомневаюсь, что у кого-нибудь из вас могло быть настолько прекрасное видение! Готов немедленно сразиться с любым, кто усомнился в моих словах! — Он салютует шпагой и, гордо вскинув голову, уходит.

Возвращается Веричи, крадётся, высматривая, где недавно лежал мужчина. Говорит публике:

— Я тут подумала, если этот красавчик ещё жив, может, подобрать его? Герцоги, знаете ли, на улице не валяются… Ах! Где же он? Ну вот, уже подобрали. Как всегда! — она пожимает плечиками, разводит руками, и убегает. Аплодисменты.

*****

Новиту было стыдно признаться, но простенькая сценка ему очень понравилась. Всё дело именно в том, что он — новичок в театре и чувствовал себя здесь зрителем. И то, что ему доверили ключевую роль в драке… В какой-то момент, не делая усилий, не уговаривая себя и не ломая, Новит признал, что это — честь, как сказал Крас.

Новит не любил охоту, но оказалось, не прочь поиграть в неё. Противный герцог — крупная добыча! Он научился подкрадываться и ловко валить его с одного удара. Точно в темечко!

Красильон далеко не сразу падал. Его качало, он начинал вращаться, взмахнув плащом. Все нападающие успевали разбежаться, любопытство случайной прохожей, которую прекрасно изображала Веричи, накалялось до предела. И когда он падал точно перед ней, она так смотрела на свой трофей, что каждой зрительнице хотелось, наверное, выскочить в этот момент на сцену и тоже посмотреть, как лежащий красавчик выглядит с её стороны?

Падал Крас с полнейшим достоинством, как и обещал. Смотреть на это изящное падение все могли бесконечно.

Наконец новенький безотказно усвоил свою роль. И больше не сомневался, что сможет повторить ее на публике. Ему даже хотелось поскорее проверить, как отреагируют зрители на прогулку вельможи по трущобам?

Но, разумеется, это не единственный номер в представлении. А Новит пока умел только это да ещё делать поддержку в «Качелях» на пару с Жердиным.

Голодные актеры разошлись, привести себя в порядок перед завтраком. Новит и Веричи устали меньше других, их роли были маленькими и спокойными. Новичок наконец освежился, натянул куртку и вернулся к костру. Солнце уже припекало. Реквизит собрали в сундук. Крас бросил туда шляпу, встряхнул плащ и аккуратно сворачивал его, чтоб не помялся в сундуке. Глянул через плечо, видя, что Новит стоит рядом.

— Чего тебе?

— Послушай, я не понимаю… Ладно мы все охотно травим Красильона, он всех достал. Но ты? Ты же в его шкуре. Как ты чувствуешь себя, когда как будто валяешься на улице в трущобах?

— Так и чувствую, — спокойно ответил Крас. — Так ему и надо.

— Ему, но не тебе.

— Что ж, если только я могу показать это, то есть, заставить Красильона упасть, значит, это и мне надо. Для этого нужны совместные усилия многих. Твои, в первую очередь.

— Забавно. Но где предел того, на что ты готов пойти, чтобы проучить Красильона, сделав его посмешищем у публики. Ведь не на всё?

— Далеко не на всё. Я делаю на сцене то, чего мне хочется, — надменно ответил Крас. — Границы дозволенного каждый определяет сам.

— Когда ты говоришь вот так, — недоверчиво заметил Новит, — это ещё более странно.

— Что именно?

— Что ты согласен быть героем комедии. Даже не так. Согласен проигрывать, быть тем, над кем смеются. Ты ведь не будешь