Круг Дней - Кен Фоллетт

я и правда совершила чудо, — сказала Джойа. — И это хорошо, потому что это заставляет их идти за мной. Но, думаю, ты знаешь, что на самом деле я просто обычный человек.

— Не совсем обычный, — с улыбкой ответила Ди.

Джойа знала, что это правда, но знала и то, что ощущает себя обычным человеком. Даже когда она стояла на гигантском камне, приводя толпу в исступление, тихий голосок в глубине её сознания говорил: «Это на самом деле не я».

Затем Ди небрежным тоном сказала:

— Завтра я должна вернуться домой.

Джойа была потрясена.

— Но почему? — горестно спросила она.

— Мне нужно пасти овец, и я скучаю по своей маленькой племяннице.

— Ты уезжаешь всего на несколько дней?

— Нет…

— Но… я думала, мы теперь будем вместе.

Ди отпустила руку Джойи, и та ощутила это как удар. Затем Ди сказала:

— А что, по-твоему, я бы делала, если бы не поехала домой?

— Я не знаю, но…

— Ты не думала об этом.

— Я просто думала, что наша любовь достаточно сильна, чтобы справиться с любыми трудностями.

— Я не могу всю жизнь ходить за тобой по пятам и смотреть, как люди тебе поклоняются.

Джойа знала, что её обожают. Ди была не первой, кто ей об этом говорил. Но она не чувствовала, что заслуживает этого благоговения, и потому никогда не думала о себе как об объекте поклонения.

— Но это последнее, чего я хочу, — сказала она.

Ди взяла обе руки Джойи и заглянула ей в глаза.

— Любовь моя…

— …Я твоя любовь? — перебила Джойа. — Правда?

— Да, это так.

— Спасибо, — прошептала Джойа.

— Но, чтобы быть вместе, одной из нас придётся отказаться от своей жизни.

— Но я думала…

— Ты решила, что это буду я.

Джойе стало стыдно.

— Пожалуй, так и есть.

— Ты только что объявила людям, что в следующем году доставишь пять перекладин из Каменистой Долины, и каждая ляжет на две опоры, повторяя узор деревянного Монумента.

— Да.

— Ты, не посоветовавшись со мной, решила ещё год оставаться жрицей.

Джойа со стыдом опустила голову.

— Это правда.

— А ты бы отказалась от своей жизни жрицы здесь, у Монумента, чтобы быть со мной?

Джойе хотелось сказать «да», но она не смогла.

— Я обещала отстроить Монумент в камне… Тысячи людей ждут этого от меня и хотят меня поддержать… Как я могу просто уйти?

— Ты считаешь, что твоя жизнь важнее моей.

— Я не это хотела сказать.

— Но ты так подумала.

— Да, подумала, и мне жаль, потому что я знаю, что твоя жизнь так же важна, как и моя. Но что же нам делать?

— Нам обеим нужно очень хорошо подумать.

— А ты не могла бы остаться со мной, пока мы думаем?

— Нет. Это бы означало, что мы уже приняли решение.

Конечно, так и было, Джойа это понимала. И всё же она возразила:

— Я не вынесу новой разлуки.

— Я вернусь.

— Когда?

— На Середину Лета.

— Целый год в разлуке? Ты не можешь прийти раньше?

— Возможно. Посмотрим.

Наступило долгое молчание, затем Джойа задумчиво сказала:

— Ты уже второй раз так поступаешь.

Ди нахмурилась, не понимая.

— Как поступаю?

— Сбиваешь меня с ног.

— Не понимаю, о чём ты.

— В первый раз, потому что ты боялась, что я не люблю тебя как женщина. Ты думала, я хочу быть тебе просто подругой.

— В этом я ошиблась.

— А теперь ты боишься, что я не уважаю тебя как следует. Думаешь, что твои желания всегда будут для меня на втором месте.

Внезапно Ди расстроилась. Слёзы потекли по её лицу, и она сказала:

— Прости, что сделала тебе больно. Прости, что снова сделала тебе больно. Я люблю только тебя.

— Значит, ты вернёшься.

— Обещаю.

— Я не собираюсь тебя терять. Я этого не допущу.

— Я рада, — сказала Ди.

*

Пиа, Дафф и Яна упорно трудились на своей ферме, пытаясь наверстать дни, потерянные в заточении. Они пололи и мотыжили от зари до зари, продолжая работать и на одиннадцатый, и на двенадцатый дни недели, которые должны были быть днями отдыха.

В начале следующей недели их разыскали Зед и Бидди, застав их за работой в поле.

— Была битва, — сказал Зед. — Я там был. Все земледельцы погибли.

— Все? — переспросил Дафф. — Совсем никто не выжил?

— Джойа велела мне натравить на них стадо, и вся армия земледельцев была растоптана.

Яна ахнула.

— Это ужасно, — сказала она. Осознав последствия, она продолжила: — Это значит, что большинство женщин на Ферме остались без мужчин. — Подумав мгновение, она добавила: — Нам придётся обойти их всех и рассказать им эту весть.

— Нам придётся сделать больше, чем просто рассказать, — сказала Пиа. — Молодым вдовам будет трудно управиться со своими фермами, а старые не смогут собрать свой урожай, если только мы не сможем организовать им помощь.

— Не понимаю, что мы можем сделать в этой ситуации, — сказал Дафф. — Каждая семья будет на пределе сил.

— Но одни в лучшем положении, чем другие, — возразила Пиа. — Молодая мать с четырнадцатилетним и двенадцатилетним сыновьями справится лучше, чем старуха, у которой никого нет. Молодая мать могла бы отпускать своих детей помогать старухе пару дней в неделю.

— Но кто всё это организует? — спросил Дафф.

— Мы.

Они разделили матерей на троих, и каждый взял себе треть. Но это сработало не очень хорошо. Первой Пиа зашла к Руа, которую застала за тем, что та накладывала вилами лиственный корм в ясли для коров.

— Я с плохими новостями, Руа, мне жаль.

Руа отложила деревянные вилы.

— Он мёртв, да? — тут же спросила она. На глазах у неё выступили слёзы, но она не зарыдала.

— Да, — ответила Пиа. — Наши мужчины проиграли битву, и все они погибли.

Гнев вытеснил горе Руа.

— Спасибо этому упрямому дураку Труну.

— Хорошо хоть, у тебя есть Эрон, чтобы помогать.

Руа кивнула.

— Теперь ему придётся быть за мужчину.

— А у твоей соседки Лисс никого не осталось, теперь, когда Йакс мёртв.

— Бедняжка.

—