Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай

А сердце цзиням сдал в залог!

А теперь вернемся к Ню Гао. Когда он прыгнул в реку, налетела огромная волна и выбросила его на берег к подножию горы.

– Очнись, Ню Гао! – прозвучал чей-то голос.

Ню Гао раскрыл глаза. Перед ним стоял даосский праведник Бао Фан-цзу, а рядом – послушник с сухой одеждой в руках.

Ню Гао бросился перед даосом на колени.

– Твои годы еще не сочтены, Ню Гао! – сурово сказал Бао Фан-цзу. – Переоденься!

Ню Гао заплакал:

– За спасение спасибо, учитель! Но как мне жить в мире, если я не могу отомстить за брата?

– Гибель Юэ Фэя была предначертана судьбой. Не убивайся, изменникам скоро воздастся за их преступление! Возвращайся к Ши Цюаню. И не забудь, тебе еще придется послужить государю!

Сказав это, праведник исчез, а Ню Гао переоделся в сухую одежду и отправился в горы Тайхан.

Доставив родных Юэ Фэя в Линьань, Фын Чжун и Фын Сяо оставили их на постоялом дворе, а сами отправились к Цинь Гую. Первый министр якобы от имени государя написал указ, повелевавший вывезти всех арестованных за город и обезглавить.

В это время юаньшуай Хань Ши-чжун со своей супругой, госпожой Лян, прибыл в столицу на прием к императору. Узнав, что родственников Юэ Фэя собираются казнить, госпожа Лян уговорила мужа помешать новому злодеянию.

Палачи побоялись действовать против воли могущественного полководца. Воспользовавшись этим, госпожа Лян в сопровождении двадцати телохранительниц отправилась во дворец Цинь Гуя и прошла в главный зал. Перепуганные привратники бросились докладывать о непрошеной гостье, и жена Цинь Гуя вышла ей навстречу.

После приветственных церемоний госпожа Лян сказала:

– Пригласите, пожалуйста, господина первого министра – мне надо с ним поговорить!

Жена Цинь Гуя сразу заметила, что госпожа Лян разгневана и встреча с нею не сулит ничего доброго ее мужу, и поэтому сказала:

– Господина первого министра нет дома, государь вызвал его во дворец. Позвольте спросить, о чем вы хотели с ним поговорить?

– О том, что возмущение народа убийством Юэ Фэя еще не улеглось, а он собирается казнить его семью! – сказала госпожа Лян. – Поэтому я хочу просить первого министра поехать со мной к государю!

– Мой муж только что отправился во дворец по этому делу! Подождите немного, он скоро вернется, – соврала Ван и приказала одной служанке подать чай, а другую послала предупредить Цинь Гуя.

Цинь Гуй испугался, как бы госпожа Лян в самом деле не отправилась к императору, и отменил казнь. Сделав вид, будто только что вернулся из дворца, он вышел к госпоже Лян.

– Господин министр! – смело сказала госпожа Лян, едва Цинь Гуй с ней поздоровался. – Своим заключением «возможно виновен» вы уже погубили Юэ Фэя! Но вам этого мало – вы хотите расправиться и с его семьей! Едемте к государю, поговорим с ним!

– Не сердитесь, госпожа! – с притворной улыбкой сказал Цинь Гуй. – Я уже был у государя и убедил его отменить смертную казнь. Государь смилостивился, повелел разжаловать всех родных Юэ Фэя в простолюдины и сослать в Юньнань.

– Если так, большое вам спасибо, – сухо сказала госпожа Лян и, не прощаясь, покинула зал.

Поистине:

Несущие облако руки

Простерлись, чтобы успеть

От смерти спасти человека,

Попавшего в хитрую сеть.

У Цинь Гуя будто камень свалился с сердца.

– Господин, неужели вы хотите оставить в живых родных Юэ Фэя? – с недоумением спросила Ван. – А если они вздумают мстить?

– Лян Хун-юй – не простая женщина, связываться с нею опасно! – сказал Цинь Гуй. – Если действовать силой, то и самому недолго погибнуть! Я нашел другой выход. Пусть все Юэ отправляются в Юньнань, а я напишу Чай-вану, чтобы он с ними разделался.

– Ловко придумали! – обрадовалась жена.

А теперь вернемся к госпоже Лян. Покинув дворец первого министра, она отправилась на постоялый двор, где остановилась госпожа Юэ. Между женщинами завязалась ничего не значащая беседа.

Госпожа Лян сказала как бы между прочим:

– Я узнала о коварных планах Цинь Гуя и потребовала, чтобы он вместе со мной отправился на прием во дворец. Злодей побоялся, как бы я не раскрыла его козни, и поспешил отменить смертную казнь. Вас сошлют на жительство в Юньнань. Но вы не беспокойтесь: завтра я поговорю с государем и уверена – он оставит вас в Линьани.

Госпожа Юэ от души поблагодарила госпожу Лян:

– Спасибо вам за доброту! Пусть все будет так, как повелел государь. Пока при дворе хозяйничают предатели, я в столице не буду чувствовать себя в безопасности. Но если вы поможете мне задержаться здесь на месяц, то окажете неоценимую услугу!

– О, это проще всего устроить! – воскликнула госпожа Лян. – Если я буду жить с вами на постоялом дворе, никто не посмеет торопить вас с отъездом. Но позвольте спросить, что вы собираетесь делать в столице?

– Хочу устроить жертвоприношения на могиле мужа.

Госпожа Лян задумалась:

– Юаньшуая тайно казнили. Где он похоронен – никто не знает. Трудновато будет найти его могилу! Напишите объявление и вывесьте на воротах: тому, кто сообщит, где покоятся останки юаньшуая Юэ Фэя, заплатят триста лян серебра. Может быть, вам и повезет.

Госпожа Юэ написала объявление и велела наклеить его на воротах постоялого двора.

Госпожа Лян в тот же день переехала на постоялый двор. Здесь в первый же счастливый день женщины дали друг другу клятву быть сестрами.

Прошло несколько дней. Однажды утром слуга вышел отпирать ворота. Рядом с объявлением госпожи Юэ он увидел другую бумагу с описанием того места, где был похоронен Юэ Фэй. Ее наклеили ночью Ван Нэн и Ли Чжи.

С этой бумагой в руках слуга пошел к госпоже просить обещанную награду.

– Останки юаньшуая похоронены в ракушечном холме, – сказал он.

– Что же ты до сих пор молчал, пес! – рассердилась госпожа Юэ.

– Я сам только что узнал об этом, – оправдывался слуга. – Отпираю ворота и вижу – на них наклеена бумага. Вот она…

На бумаге было написано:

Если хочешь узнать,

Где усопший герой, —

Эту груду ракушек

Разрой!

Госпожа Юэ залилась слезами:

– Мало злодеям, что погубили моего мужа, – они еще и надо мной насмехаются!

– А я здесь не вижу насмешки! – возразила госпожа Лян. – Уверена, эту бумагу написали честные люди, которые укрыли останки юаньшуая от поругания. По-моему, надо послать кого-нибудь на поиски ракушечного холма.

Госпожа Юэ согласилась с нею, и