Тео. Теодор. Мистер Нотт - Hashirama Senju

— Прошу прощения, — повинился Нотт. — Теодор Нотт.

— Нотт! Известная фамилия. Не ваш ли предок написал про двадцать восемь британских семей?

— Истинно так, мсье…

— Можно и мсье, можно и мистер, — вновь радушно улыбнулся мужчина. — Паркер моя фамилия. Дядя уехал в начале восьмидесятых из Британии, и мы все перебрались сюда вслед за ним. Можно сказать, что мы земляки, мистер Нотт! К тому же, я как раз работаю в нужном вам отделе.

Они спустились куда-то вниз и по украшенному картинами французских магов-аристократов (многие из которых презрительно фыркали при виде англичанина и кричали что-то злобное на своём лягушачьем языке вслед) прошли до лестницы наверх. Ещё три коридора, небольшой холл, и они оказались в кабинете мистера Паркера.

— Итак, мистер Нотт, чем обязан? Насколько я помню из обзора прессы, вы недавно опубликовали в Британии в одном из двух, — он позволил себе закатить презрительно глаза к небу, — журналов политический памфлет. Прячетесь уже? Разве вас должен пугать Тёмный лорд?

— Нет, — улыбнулся Тео. Радушный тон Паркера настроил его на позитивный лад. — Я не пытаюсь ни от кого прятаться, пока по крайней мере. Отдыхаю — я сдал СОВ, результатов пока нет, но скоро будут, вот, хочу вернуться и узнать в Министерстве, когда.

Эта ложь слетела с его губ мимолётно, придуманная в тот момент, когда он сказал эту фразу. И тем не менее, Паркер тут же закивал.

— Это похвально, надеюсь, что результаты вас не разочаруют. А в Министерство тогда зачем обращаетесь?

— Дело в том, мсье, что мне нужно вернуться — а билет я купить, как вы понимаете, не могу.

— Я вам так скажу, мистер Нотт, — радушие на лице Паркера сменилось задумчивостью. — Ваш министр, Скримджер, прислал бумагу нашему шефу… как говорят в Марселе, они в дерьме, и требуют оказать содействие в поимке ряда лиц, сбежавших во Францию. Вы в этом списке.

— Что? — Нотт изумился. — По какой причине?

— Слушайте, Теодор, мы же можем говорить откровенно? — министерский работник наклонился через стол. — Мой дядя тоже в этом списке. Тогда у него, да, был грешок, он исследователь и занимался дементорами… ну, собственно, Тёмный лорд финансировал его исследования. Вампиры, дементоры, румынская кровь — сами понимаете, — он усмехнулся, показав чуть заострённый клык, а по спине Нотта пробежали мурашки, — и был вынужден сбежать сюда. Прошлой зимой он ездил в Шотландию от Сорбонны, и вот, этот ваш Скримджер считает, что он помог сбежать из Азкабана!

Паркер всплеснул руками, как бы показывая, насколько несусветным было это обвинение.

— Поэтому я вам как министерский сотрудник советую повременить с возвращением, — со значением сказал он. — А как частное лицо… я сочувствую вашему рвению, Теодор, и считаю, что мой долг — вам помочь, — со всем состраданием, на которое только было способно его лицо, зашептал Паркер с лёгким французским акцентом. Аромат его духов был похож на морскую волну, заставив вспомнить о Шевалье.

— Вы явно хотите что-то взамен, — прошептал Нотт.

— Безусловно, — улыбнулся кончиками губ визави («французское слово», — подумал Нотт). — Я думаю, что вам сможет помочь мсье Тремблэй, школяр профессора Микоре Викта. Он каждый вечер посещает трактир «Философский камень» у моста Александра Третьего. Я думаю, вы узнаете его по гитаре. Передайте ему вот это, — он вложил какой-то мешочек, источающий магию, в ладонь Нотта, — и он поможет вам.

— Благодарю, — кивнул Теодор. Мешочек выглядел как дурная вещь, но, зайдя в уборную, он засунул его в свою очередь уже в безразмерный мешочек, куда отправилась и «официальная» палочка из дуба — так его не могли бы раскрыть по отпечатку волшебной палочки: на одной из афиш французские жандармы министерства магии говорили о «методе Пуаро» и предупреждали, что любая палочка оставляет след.

Часы показывали половину шестого вечера — что, собственно, тоже было «вечером», и, пройдя с острова Сити на бульвар Сен-Мишель мимо красивого фонтана, Тео отправился в сторону Дома Инвалидов и Марсова поля, где где-то находился и мост Александра Третьего, русского царя.

По бульвару Сен-Жермен и улице Гренель он вышел к месту захоронения корсиканца, маггла из магглов, чьё имя прогремело на весь магический мир. Наполеон Бонапарт умудрился остаться до последнего в неведении о том, что существуют маги, но те, кто предал сеньора сеньоров, короля Франции Людовика, пришли под руку властного Императора и привели Францию к таким вершинам, каких она никогда не знала. Это было удивительно, и даже занудность Биннса не могла уменьшить удивительность событий той эпохи. От дома Инвалидов Теодор без труда нашёл мост Александра Третьего. Он был там с Дакари, и в тот раз там крутились русские — и маги, и магглы, в том числе русские маги из числа эмигрантов.

На другом берегу действительно оказалась магическая, скрытая антимаггловскими чарами, таверна. «Философский камень» было написано на двух языках — на французском, это в принципе угадывалось, и как раз на кириллице, не то на болгарском, не то на русском.

Внутри было людно, но Теодору не виделось особой проблемы в этом: он уже знал, что ищет парня с гитарой, и, поправив рюкзак, потянул на себя дверь.

В лицо ему пахнуло хмельным духом, а в уши тут же ударила громкая музыка. Множество молодых людей и девушек, оказавшихся вокруг, были пьяны и пили только больше. Теодор поразился тому, какая фантасмагория магии происходит вокруг. Нащупывая себе дорогу в полумраке трактира, он дошёл до барной стойки.

— Вы понимаете меня? — крикнул он бармену. Молодой араб, чьи волосы были заплетены в дреды, а на голове красовалась какая-то странная шапка с жёлтым, зелёным и красным цветами, покачивался в ритм музыки. — Меня слышно?!

— Не кричи, он не понимает по-английски, — сипло рыкнул неожиданно оказавшийся рядом человек. Теодор на мгновение испугался, и рефлекторно уткнул свою палочку в рёбра заговорившего. — Эй! Ты че, псих?

Бородатый мужчина с волчьими зрачками отшатнулся и, подхватив своё пиво и покачивая головой, растворился в толпе. Нотт с досадой хлопнул левой рукой по стойке, заправив палочку обратно в кобуру на предплечье и поднял взгляд. Наверху была галерея второго этажа — как будто бы первого было мало. Здесь в клубах дыма танцевали молодые девушки под пошлую маггловскую музыку, а вот там было как будто бы спокойнее. Человек с гитарой вполне мог сидеть там.

Нотт протиснулся к лестнице и поднялся наверх. За это время из его кармана вылетел платок, которым он хотел утереть лоб — мавры, негры, арабы и прочие маргиналы, что хлестали зелья и курили всякую магическую дрянь, судя