Пепел - Павел Васьков

– Я не смогу остаться, прости. – «Что я же творю?» – подумал я про себя.

– Ладно, Марк. Спасибо за вечер, береги себя.

Алиса холодно помахала рукой и скрылась за дверью. У меня была тысяча возможностей придержать дверь ногой, вбежать в подъезд и схватить её, чтобы больше не отпускать никогда. Но я этого не сделал. В последний момент я все же придержал дверь, и когда услышал, как Алиса вошла в свою квартиру, я заскочил в подъезд. При свете лампочки я заметил груду стройматериалов. Судя по всему, кто-то делал ремонт и не вынес мусор. Порывшись, я нашел то, что мне было нужно.

* * *

Если насытить свою будничную рутину занятными фантазиями, она может превратиться в череду очень увлекательных, небольших путешествий. Я представил себя исследователем загадок, и сейчас я направлялся на встречу с очередной тайной, держа под курткой небольшой кусок арматуры, или что-то похожее на неё. Я двигался по самым тихим улочкам старого города, дабы не привлекать к себе внимание. Пару часов назад эти улицы были заполнены суетливыми туристами, сейчас же я пробирался словно ночной вор. Редкие незнакомцы, которых я встречал, пристально провожали меня взглядом, пока моя фигура не скрывалась за очередным поворотом.

Наконец я прибыл на место. На всякий случай я проверил, не горит ли свет в старой базилике. Несколько минут я прислушивался к дверному замку. Не услышав ни звука, я притаился рядом. Когда закрылись последние ставни дома напротив, я приступил к своему коварному плану.

Куском арматуры я без труда отковырял доски, которыми было забито окно. Следующим движением я сделал небольшое отверстие в стекле, просунул руку и нащупал ручку. Ручка подалась, и створка окна раскрылась. Я закинул доски внутрь и запрыгнул следом, не сразу обнаружив порез от битого стекла на своей руке.

Первый этаж базилики был одним большим залом. По боковым стенам располагались несколько пошарпанных временем фресок. В центре стояла фигура Девы Марии. На заднем фоне был закреплен католический крест до двух метров в длину. В целом обстановка внутри соответствовала экстерьеру базилики. Кажется, она была заброшена, причем достаточно давно.

От резкого гула мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Я схватил первый попавшийся мне кусок деревяхи в руку и приготовился к нападению. Это были птицы, всего лишь парочка флорентийских голубей, облюбовавших заколоченную церковь. Голуби вспорхнули и скрылись наверху. Я подошел поближе. В тусклом свете уличных фонарей, едва просачивавшихся внутрь, можно было разглядеть небольшое отверстие наверх. Рядом стояла передвижная деревянная лестница. Не сложно было догадаться, что я полез наверх.

Пространство наверху было похоже на обычный чердак, но оборудованный под жилое помещение. Голуби уселись на старый шкаф для одежды. Двери шкафа были завешаны черными простынями, и скрывали зеркала. В углу стояла небольшая кровать, на металлическом каркасе и пружинном основании. Напротив, кровати стоял стол. При более детальном осмотре я увидел множество надписей, сделанных на столе острым предметом. Скорее всего, это была латынь. Над столом висело набор различных религиозных символов: христианские кресты, звезда Давида, колесо сансары и полумесяц. В центре всех символов располагалась пятиконечная звезда с изображением козла в центре. На столе стояла менора, рядом с ней сидящий Будда. Между ними на небольшом постаменте была закреплена рамка с фотографией. По столу хаотично были разбросаны листы с бумагой, разобрать текст было невозможно, на каждом из листов стояла двойная печать, похожая на пентаграмму на стене. В целом, это место напоминало мне некий алтарь, предназначенный для поклонения. Я потянулся, чтобы взять снимок, стоявший в центре, но в этот момент внизу кто-то начал открывать дверь. Скрипучий ключ провернулся в замке и в базилику вошли.

Неторопливые шаги приближались к лестнице. Если ночной гость увидел доски на полу, то он точно знает, что в церкви кто-то есть. По передвинутой лестнице станет понятно, что я наверху. Мне нужно было срочно удирать. Единственный выход был через лестницу, но было слишком поздно. Я открыл шкаф и заскочил внутрь, максимально прижав дверцы к себе. Голуби, испугавшись, устремились вниз.

Человек залез на чердак. Через пару секунд я увидел еле различимый силуэт в щели между дверей шкафа. Кажется, эта была женщина, небольшого роста. Она постояла немного и встала на колени напротив рамки со снимком. Я услышал её речь, тихое перешептывание словно молитва. Она говорила на итальянском, но это был не монолог, а скорее диалог. Она отвечала на свои же вопросы, спорила сама с собой. Я сидел словно мышь, боясь даже произвести шум от дыхания. Через несколько минут она резко прекратила свое бормотание и обернулась в сторону шкафа. Я напрягся и мысленно взял кусок арматуры в руку.

Я увидел её лицо. Это была старушка, голова обвязана платком. Она медленно направилась в мою сторону. Затем она потянулась рукой, и я приготовился к обороне. Старушка сдернула накидку с зеркала и встала напротив него, продолжая свой разговор с собой. Речь стала ускоряться, переходя на более повышенные тона. Затем она издала вопль и принялась рыдать. На улице проехал автомобиль, на мгновение осветив комнату через прощелины в стене. Я смог детально разглядеть её лицо. Морщины так глубоко въелись в кожу, что напоминали ссохшиеся русла рек. Несколько седых волос торчали из-под платка. Я взглянул на её глаза. Два белых бельма. Она была слепа.

Я потерял счет времени, которое просидел в этом шкафу, после того как услышал звук ключа, закрывавшего дверь. Наконец, наверняка убедившись в том, что старушка ушла, я выполз из своего укрытия и взглянул в зеркало: ничего кроме меня самого с одуревшими от увиденного глазами. Я схватил рамку с фотографией со стола, вытащил из неё снимок и поторопился к выходу. Выкинув свое тело из окна, я оказался на улице. Я огляделся. Улица была пуста, только маленькая девочка, стоявшая в нескольких домах от меня, удивленно смотрела, как я поднимаюсь на ноги. Я помахал ей, она ответила мне, и через секунду её мать вышла из подъезда. Она взяла девочку за руку, и они пошли в сторону от меня. На плечах у девочки был школьный ранец. Я пробыл в базилике до самого утра. Сейчас я хотел только одного, и в этот раз это было не кофе.

Примерно через час я уже перетаптывался на ступеньках подъезда, где жила Алиса. Не имея понятия о том, в какой