Финал в Турине - Алексей Вячеславович Зубков

— Говорят, у вас тут под замком рыжая подруга Гвидо, — начал Кокки.

— Есть такая, да, — ответил Жерар.

— Не хочу вас огорчать, но Рыжую надо отпустить. Не для меня или Гвидо, а потому что она ходит под Фуггером, тем самым.

— Слышал, не на дне морском живу, — ответил Жерар.

Но что Рыжую отпустит, не сказал, и Кокки продолжил.

— Фуггер сидит с братвой в Сан-Пьетро. Братва у него резкая, но старшего слущается. Я бы с ним рамсить не стал, и никому не советую.

— Если только мочить наглухо, потом сразу своих всех мочить и сваливать куда глаза глядят. — добавил Убальдо, — Фуггер сам в нашу игру может и не выиграет, но если обидим, то за него дядя впишется, а дядя за наши головы столько даст, что ходи и оглядывайся.

— У нас тут еще де Круа. Граф с графиней, — сказал Жерар.

— Неплохо бы их побыстрее отправить отсюда, потому что графиня слишком умная и непременно раскусит фальшивое аббатство, а граф здесь всех поубивает, — сказал Кокки.

— Кого догонит, — добавил Гвидо, — То есть, никого, но малину вам обосрет. Без штанов придется бежать.

— Вот что я вам скажу, друзья, — вздохнул Жерар, — Вы все гладко говорите, не спорю. Только де Круа отсюда живыми не выйдут,

— Почему? — удивился Гвидо как самый несдержанный.

Кокки и дон Убальдо тоже удивились, но сразу ничего не сказали, потому что подумали, что Жерар неспроста так решил, и не было ли у него какого-то разумного повода так решить.

— У меня на них заказ от викария, — за неимением лучшего варианта Жерар сблефовал.

Он выложил на стол и подтолкнул к Кокки записку от викария. Отец Пандольфо и не подозревал, что ее используют подобным образом. Жерар и сам, получив золото, уже не прочь был соскочить с темы, но не прямо сейчас. Не получится просто сесть на коня и затеряться на дорогах Пьемонта и Савойи. Надо хотя бы выиграть время, чтобы вывезти золото и надежно его спрятать там, откуда можно будет потом забрать.

— И у меня не воровская малина, как вы подумали. Мы работаем на Медичи, — продолжил импровизацию отец Жерар, — Но парням об этом знать не обязательно. Парни пусть думают, что у них тут просто малина. И вам, строго говоря, не обязательно, но раз уж так вышло…

— Де Круа утром перед мистерией ходил к Медичи, — вспомнил Кокки, — Не оправдал ожиданий?

— Не знаю, — пожал плечами Жерар, — Мое дело маленькое.

— Де Круа ходит под Фуггерами, — повторил Кокки.

— А я что поделаю? Значит, Медичи поссорились с Фуггерами. Как поссорились, так и помирятся. Солдат и младших командиров это не коснется.

— Ладно, с де Круа понятно. Что с Мартой?

Кокки сменил тему. Если Медичи поссорились с Фуггерами, то он свою сторону выбрал. Осталось только минимизировать риск для семьи перед тем, как браться за меч. Как генуэзец, он недолюбливал флорентинцев вообще и Медичи в том числе. И покойный Папа Лев Десятый ему не был симпатичен, и новый кандидат от Медичи, и вообще институт папства себя сильно дискредитировал. И викарий Пандольфо Медичи, грубо подставивший Максимилиана де Круа, тоже уважения не вызывал. Надо быть редкостным еретиком в душе, чтобы завести малину под крышей аббатства. Тем более, под крышей бенедиктинского монастыря, который вообще-то имеет свою вертикаль власти, куда епископ с викарием не входят.

Что касается викария, то это если верить Жерару. В отношении Жерара и компании все понятно. Только самого его неплохо бы взять живым и передать в руки туринского правосудия от имени и по поручению семьи Тестаменто. Богоугодный поступок сгладит отношения с декурионами, а дознание в отношении Медичи во время конклава будет на руку всем сторонникам прочих кандидатов. И французам с савойярами, и Фуггерам с императором, и генуэзцам, которые поддержали кардинала Колонну.

— Забирай, — сказал Жерар, — Ты когда уезжаешь?

— Завтра.

— Сразу с утра и забирай. Скажу ей, что не буду их с Гвидо задерживать и передавать в руки правосудия, потому что за них поручились уважаемые люди. Ну и за того парня пусть или ей будет стыдно, или к Гвидо пусть предъявляет. Николя повел себя правильно.

— Заберу сегодня. Пусть спит в кровати как человек, а не в кладовке, как овощ.

— Жене что скажешь?

— Ничего не скажу. Выставлю Марту за ворота, а Гвидо ее до Сан-Пьетро проводит.

Жерар сложил руки на груди и засунул ладони в рукава. Подошел к лестнице и крикнул:

— Николя! Подойди, дело есть.

Николя быстро поднялся и зашел в кабинет. Все бы парни такие были, насколько бы легче жилось, — подумал Жерар.

— Мочи его! — приказал Жерар и мотнул головой на Кокки.

Все, что просчитал для себя Кокки, Жерар одновременно просчитал за него, как шахматисты просчитывают возможные ходы для соперника. Вот фигура, вот доска, вот правила. Кокки при мече, поэтому надо не дать ему развернуться и даже достать клинок. Николя больше и тяжелее, в борьбе он выиграет. То есть, ему и выигрывать не надо. Достаточно развернуть Кокки спиной к Жерару, чтобы Жерар пронзил сердце стилетом из рукава.

Риск только в том, что сделают Убальдо и Гвидо. Вряд ли они предадут зятя и сдадутся. Убальдо с понятиями, а Гвидо злобный и тупой. Он сбежит не раньше, чем поймет, что проигрывает. Оба при ножах. Гвидо не мастер клинка, но недооценивать Убальдо может быть очень опасно. Если он дожил до своих лет, то он тот еще хищник.

Николя поднялся без оружия. Он знал, что зять дона Убальдо — мастер меча. Поэтому даже если бы и взял с собой какой-то клинок, ни в коем случае не рискнул бы начинать бой на условиях, более выгодных для противника.

Николя бросился вперед, выставив руки. Кокки дернулся выхватить меч, мгновенно понял, что не успеет, увернулся и отскочил спиной к балконной двери. Николя попытался ухватить его за одежду, но ловкий фехтмейстер вывернулся и выскочил на балкон.

На балконе Кокки так и не успел перевести рукопашный поединок в фехтовальный. Отбежал на три шага до края балкона и повернулся уже с мечом в руке. Но Николя, увидев, что противник в повороте выхватывает клинок, бросился в ноги. И успел.

Сталь сверкнула над