Блуждающая мина - Анатолий Филиппович Полянский

— Безусловно. Наша радиограмма о «Титане» не могла не дойти. — Родионов откинулся на спинку дивана и резко хрустнул пальцами. — Жаль, — протянул он, — мы бы сейчас уже, пожалуй, смогли определить место пуска. Все было наготове: посты, катера, даже водолазы. Жаль, — повторил капитан-лейтенант, легонько ударяя рукой по валику дивана. — Но что им могло помешать? Вот вопрос.

— Еще один, дорогой, — улыбнулся Мамед, поправляя повязку, белевшую на голове.

— Да, вопросов перед нами стоит немало. Но главный сейчас — установить их явку, так как явка у Рагниса провалена. Плохо, что он мертв. Рагнис мог бы ответить на многие наши вопросы.

— Но ты понимаешь, Константин Иваныч... — виновато начал Мамед.

— Понимаю, брат, очень хорошо понимаю, — перебил Родионов. — Ты поступил абсолютно правильно. Ведь жизнь нашего человека неизмеримо дороже жизни всех этих негодяев... А что такое Рагнис?.. Типичный фашистский молодчик из буржуазной Латвии. Потом палач и предатель своего народа во время войны. В последнее время этот ублюдок продался новым хозяевам и сумел на время замести следы. Словом, как справедливо говорит русская пословица, собаке собачья смерть... А вот тебя за горячность не хвалю. Выдержки, брат, не хватило...

В дверь постучали, и в кабинет вошел худощавый, чуть рябоватый старший лейтенант.

— Давненько я вас жду, — сказал Родионов. — Ну, как, все готово?

— Ничем не порадую, товарищ капитан-лейтенант, — хмуро ответил вошедший. — Не поддается расшифровке.

— Как не поддается? — в один голос воскликнули Родионов и Мамедов.

— А вот так.

— И это говоришь мне ты, старый шифровальщик, который на этом деле собаку съел? — Родионов горестно развел руками. — Не верю. Да помнишь, как мы с тобой разобрали код старой лисы Сукояма. Казалось, ничего не может быть труднее этой японской клинописи.

— Все так, — вздохнул старший лейтенант, — но на сей раз шифр разгадать нельзя. Вначале я тоже было подумал, что это семечки. Но стал разбираться — загвоздка. Я и так и сяк. Ничего не выходит! Систему шифрования раскрыл, она оказалась довольно простой, а дальше точка.

— В чем же дело?

— А дело вот какое. Смотрите, — старший лейтенант положил на стол бумагу с рядами цифр. — Система простая. Правда, она сейчас редко употребляется. Первая цифра означает строку в тексте, вторая — букву в строке.

— За чем же остановка, дорогой? — спросил Мамед, тоже поднимаясь.

— Но вы попробуйте найти текст, по которому произведена зашифровка! Может быть, это из поэмы Байрона или Пушкина, может быть, из Энциклопедического словаря или Лоции Балтийского моря. Текстов существуют миллионы. И без ключа шифр прочесть невозможно. Нужно знать текст.

— Мда-а, — протянул Родионов. — Постой, а что это за буква вначале?

— Это и есть ключ. Но он известен только тому, кто знает текст...

Попрощавшись, шифровальщик ушел. Родионов повертел лист с цифрами в руках и в раздражении бросил его на стол. Бесполезная, ничего не стоящая бумажка. А ведь он возлагал на нее большие надежды.

— Вот шайтан! Еще одна нить оборвалась! — проговорил Мамед, подходя. — А передатчик засечь не смогли?

— Нет.

Капитан-лейтенант вынул из ящика карту и расстелил ее на столе. Это был план города. Из центра наискосок шла жирная красная линия.

— Вот где-то на этой линии, — указал Родионов, — находится точка, откуда велась передача. Но где?..

Он провел пальцем вдоль красной черты. Палец пересек центральный рынок, сквер, три улицы, церковь, кладбище, птицеферму. Мамед наклонился и придвинул к себе бумагу с цифрами.

— Буква Л, — сказал он. — Вот шайтан, загадочная буква Л — ключ к тексту. Как бы ее разгадать?

Рассуждения Мамеда были прерваны телефонным звонком. Родионов снял трубку и, выслушав сообщение, сказал:

— Спасибо. Сейчас будем.

Он положил трубку и повернулся к лейтенанту.

— Блинов пришел в сознание. Доктор разрешил свидание на пятнадцать минут. Едем!

Рассказ старшины первой статьи Блинова

Медицинская сестра еще раз предупредила офицеров, чтобы они не задерживались более четверти часа, и покинула палату. Родионов и Мамедов остались одни у постели раненого. Осторожно, стараясь не шуметь, они опустились на стулья по обе стороны кровати. С момента их прихода старшина не сводил своего пристального, лихорадочно горевшего взгляда с офицеров. Его продолговатое, осунувшееся лицо, на котором резко выступали угловатые скулы, было бледным. Запекшиеся губы дрожали. Он сделал попытку привстать.

— Лежите, лежите, товарищ Блинов, — остановил его Родионов, — не надо волноваться. Расскажите нам коротенько о том, что с вами произошло. Это очень важно.

Старшина закрыл глаза, словно собираясь с мыслями, и начал торопливо, бессвязно, часто перескакивая с одного на другое.

Офицеры слушали, не перебивая, и постепенно перед ними раскрывалась картина преступления.

...Как и сказал лейтенант Мамедов, Блинов в восемь утра покинул корабль. Правда, никого еще на берег не отпускали, но старшине удалось отпроситься.

— Сегодня, — сказал он командиру, — в моей жизни большое событие личного порядка.

— Какое, если не секрет?

— Видите ли... — Лицо Блинова покрылось легким румянцем. — Хочу сделать предложение любимой девушке.

— Вот как! — Капитан третьего ранга вскинул на него немного удивленный взгляд. — И это вы твердо решили?

— Да, я все обдумал. До демобилизации осталось немного. Сейчас договоримся, она съездит к моей матери повидаться, а там и осень.

— Серьезный шаг, — не сразу ответил командир. — Прежде чем на него решиться, нужно все тщательно взвесить, чтобы было так: раз — и на всю жизнь. Ну, коли вы решили, желаю счастья!

Сойдя на берег, Блинов заторопился к заветному домику. Но, пройдя полпути, заколебался. Как же так? Делать предложение — и без цветов. Старшина не раз читал в книгах, что в подобных случаях цветы просто необходимы. Недолго думая, он повернул и решительно зашагал в центр города. Но, к его крайнему огорчению, магазины были еще закрыты и пришлось битый час болтаться возле красивой цветочной витрины.

Но вот магазин открылся. Блинов выбрал скромный, но дорогой букетик роз и попросил завернуть.

— Замечательная покупка, — раздался за его спиной негромкий голос.

Моряк обернулся. Перед ним, засунув руки в карманы, стоял невысокий полный человек в черном длиннополом пальто с каракулевым воротником. У незнакомца были чуть раскосые глаза