Маркиза де Помпадур. Три жизни великой куртизанки - Сергей Юрьевич Нечаев

Ознакомительный фрагментнего, как говорится, «повесили всех собак», а заодно с ними и всю прочую живность, недопоставленную по оплаченным из государственной казны договорам. В одночасье благополучие его семьи рухнуло, и мать Жанны-Антуанетты осталась одна с двумя детьми на руках. Почему с двумя? Да потому, что у Жанны-Антуанетты к этому времени уже был младший брат Абель, родившийся как раз в этом самом 1725 году. В будущем он станет маркизом де Мариньи.

В конечном итоге, красивый дом Пуассонов на улице кардинала де Ришелье был конфискован, и оставшаяся без кормильца семья перебралась на невзрачную улочку Нев-де-Бонзанфан.

* * *

Луизе-Мадлен ничего не оставалось, как день и ночь лить слезы. Сейчас женщина, оказавшаяся в ее положении, еще может пойти работать и хоть как-то содержать себя и детей, в те же времена вариантов у нее не было никаких. Хотя нет, один вариант все же был, и его наша красавица сумела использовать весьма плодотворно. Вариантом этим оказался, конечно же, другой мужчина, и звали его Шарль Ле Норман де Турнэм. В свое время этот человек служил послом в Швеции, а теперь возглавлял крупную компанию и от имени короля занимался сбором податей. Будучи другом семьи Пуассонов, он не бросил женщину в беде.

Может возникнуть естественный вопрос: а что такое «друг семьи» в данном контексте? И первое, что приходит в голову — конечно же, любовник. Возможно, так оно и было на самом деле. Во всяком случае, богача де Турнэма частенько включают в список предполагаемых отцов Жанны-Антуанетты.

Кто был подлинным отцом будущей маркизы де Помпадур, точно неизвестно. Франсуа Пуассон, безусловно, утверждал, что отец — это он. Однако разные биографы маркизы указывают в этом смысле на разных мужчин. Братья Гонкуры, давшие миру знаменитую литературную премию своего имени, называют любовниками Луизы-Мадлен Пуассон государственного секретаря Ле Блана и одного посла. Историк Жиль Перро идет еще дальше, встраивая в череду ее любовников и Жана Пари де Монмартеля, и одного принца, и двух послов, и епископа Авраншского, и одного из слуг Людовика XV. Ссылаясь на характеристику графа д’Аржансона, он дает ей определение «знаменитая шлюха» (братья Гонкуры ограничиваются термином «galanterie», который можно перевести, как «галантность», а можно и как «легкое поведение»). Впрочем, граф д’Аржансон, как мы увидим дальше, был одним из главных врагов маркизы де Помпадур, и его характеристики вряд ли можно считать беспристрастными.

Относительно родственных связей между Жанной-Антуанеттой Пуассон и месье Пари де Монмартелем историк Жиль Перро пишет так:

«Никто не может абсолютно утвердительно сказать, что господин Пари де Монмартель, ее крестный, не был одновременно и ее отцом».

Про родственные связи между Жанной-Антуанеттой Пуассон и господином де Туризмом тот же историк высказывает не менее осторожное предположение:

«Финансист Ле Норман де Туризм, генеральный откупщик, связанный с братьями Пари, был старым любовником мадам Пуассон и, возможно, отцом ее дочери».

Братья Гонкуры о том же самом написали так:

«Ее мать в момент ее рождения находилась в устоявшейся любовной связи с Ле Норманом де Туризмом, роль которого в появлении на свет малышки Пуассон трудно переоценить».

Современный исследователь этого вопроса Ги Шоссиан-Ногаре также полупредполагает-полуутверждает:

«Пуассон, возможно, не был родным отцом девочки, им мог быть и Пари де Монмартель, и откупщик Ле Норман де Турнэм — оба состояли в близких отношениях с мадам Пуассон. Эта дама не отличалась неприступностью и имела дурную славу».

Как бы то ни было, после того, как Жанна-Антуанетта стала знаменитой, два брата Пари и месье Ле Норман де Турнэм долго оспаривали друг у друга факт отцовства. Но вот незадача: сам Франсуа Пуассон благополучно бежал за границу, оставив жену и детей на произвол судьбы, братья Пари тоже как-то не очень озаботились проблемами семьи своего бывшего старшего управляющего, а реальную помощь в беде оказал лишь господин де Турнэм.

Доподлинно известно одно: Шарль Ле Норман де Турнэм очень любил мать Жанны-Антуанетты, которая считалась выдающейся красавицей, по словам современников, гораздо большей, чем станет потом ее дочь. Месье де Турнэм просто боготворил ее. Поэтому и позаботился об образовании ее (а может быть, и своей?) дочери. Денег, чтобы нанять лучших преподавателей, у месье де Турнэма было предостаточно, и девочка быстро научилась читать, писать, петь и танцевать. Она знала наизусть многие литературные произведения и даже играла роль в одной из пьес, сочиненных Вольтером, кстати сказать, большим другом месье де Турнэма. Драматург Проспер-Жолио де Кребийон-старший, также его хороший друг, обучил ее ораторскому искусству и дикции. А еще Жанна-Антуанетта неплохо натренировалась играть на клавикорде (одном из предшественников фортепиано), что в сочетании с ее неплохим голосом делало ее желанной участницей любых посиделок.

С раннего детства Жанна-Антуанетта была введена в круги крупных парижских финансистов, и это общество привило ей вкус к роскоши и меценатству, которыми отличались друзья месье де Турнэма и ее матери.

Следует сказать, что большую часть детства маленькая Жанна-Антуанетта провела в постели — она была слаба, как тогда говорили, грудью и горлом. Говоря современным языком, она была склонна к респираторным заболеваниям и предрасположена к туберкулезу. Но у постельного режима есть одно преимущество — он волей-неволей заставил девочку очень много читать. Наряду с романами, стихами и пьесами, мадемуазель Пуассон очень жаловала книжки по ремеслам и естествознанию. Кроме того, она обнаружила склонность к рисованию (до уровня профессионального художника будущая маркиза де Помпадур, конечно, не дотягивала, но для обычного дилетанта рисовала очень и очень недурно).

* * *

В 1726 году пятилетнюю Жанну-Антуанетту отдали в монастырь в Пуасси, монашенками которого были две сестры Франсуа Пуассона. Там она стала болеть еще больше, но ее образование получило недостающую ему системность.

Оставила монастырь Жанна-Антуанетта через три года. К этому времени она превратилась в совершенно прелестного ребенка. Прекрасное личико, идеальная фигурка, изумительный цвет кожи, умные и блестящие глаза — о чем еще мечтать будущей женщине?