Италия: жизнь в замке в XXI веке - Юлия Владиславовна Евдокимова

Город погрузился в траур. Принца любили все. И я боялась даже представить, что чувствует Эрика.

Прошел год. Волшебный замок потерял свою принцессу, после смерти мужа она вернулась в Милан, потому что невозможно оставаться там, где прошли 20 счастливых лет и потому что правит замком теперь наследник. Для публики замок ныне закрыт.

Осталась недописанной сказка о маленьком паучке, который стремился к солнцу. Замерли струи старого фонтана, где жила рыбка по имени Джино и рассказывала истории о замке детишкам городка Агадзано.

Эрика сказала однажды, что муж очень хотел, чтобы я написала о замке, об Эмилии-Романье, принц Коррадо готов был помогать и советами и документами, но не успел… Она с удовольствием взяла на себя эту роль. Так, потихоньку я и познакомилась поближе с «примадонной мира» – прекрасной дамой Ренессанса Изабеллой Гонзага д’Эсте, но сначала – с историей замка Агадзано.

ДВОРЕЦ И КРЕПОСТЬ В ОДНОМ ФЛАКОНЕ.

Крепость и замок – центр широкой долины среди эмилианских холмов. Это очень необычный комплекс – мощный, величественный, достойный королей, а не вассалов.

Два огромных сооружения разделены двором, куда выходят и крепость и дворец, гармонично объединяя строгость средневековой оборонительной архитектуры и элегантность поместья Эпохи Возрождения. Старинная мебель, драгоценные фрески, элегантные архитектурные украшения превращают это место в интереснейший музей, вот только на протяжении веков это совсем не музей, а дом одной и той же семьи. Еще в конце 1200 года Джованни Ското Гранде, сделал Агадзано центром своих владений.

Семья Скотти (или Ското) сохраняла власть над Агадзано до середины 1700-х годов, когда Рануччо Скотти оставил в качестве наследников трех дочерей.

Старшая дочь Маргарита Мария, которой перешел замок, вышла замуж за Джироламо Ангуиссола да Поденцано и с этого момента семья Скотти будет носить имя Ангуиссола Скотти. Свидетельством союза двух семей стал герб, объединивший звезды Скотти и угря Ангуиссолы.

Потомок семьи Луиза Ангуиссола Скоти вышла замуж за принца Ферранте Гонзага, так одно из великих имен, да еще и по мужской линии, получила эта семья. В браки с представителями семьи Гонзага члены семьи вступали и ранее, и сегодня внутри средневекового замка часто встречаешь герб Гонзага.

Комплекс, состоящий из двух замков разных эпох и стилей, не имеет себе равных. Рядом с крепостью, построенной в 1200 году с чисто военным назначением (круглые угловые башни, разводной мост, башня с равелином) и оборудованной в 1475 году красивой лоджией по заказу Луиджи Гонзага, вырос дворец XVIII века, его залы украшены красивыми картинами и обставлены мебелью 1600-1800 годов. Немалую ценность представляет керамика и фарфор.

Внутри крепости, помимо лоджии с колоннами из песчаника и капителями с гербами – большие холлы, частные апартаменты со старинными каминами, кухни и помещения для войска.

Сад французской планировки, оборудованный статуями и фонтаном, также был создан в конце 1700-х годов; В его проектировании участвовал Луиджи Виллорези, директор парка Королевской виллы Монцы. Он полон скульптур, фонтанов и экзотических растений.

Не зря замки в Эмилии- Романье называют рокками- скалами. Мощное оборонительное сооружение с тяжеловесными башнями кажется неприступным, как скала. Чуть дальше начинается городок, веками остающийся в тени замкового комплекса, а вокруг- холмы и виноградники.

Здесь ожидаешь услышать лязг доспехов, но ступишь внутрь – и чувствуешь тепло жилого дома, где лениво бродят коты.

Есть в замке и свое привидение. Пьер Мария Скотти, также известный как Граф Бусо за свои навыки владения мечом («бусо» означает дыру, которую он оставлял в телах своих жертв), умер в возрасте 40 лет, в августе 1521 года. Граф был убит неким Асторре Висконти, бросившим тело в ров, останки так и не нашли. Вот и бродит призрачный граф, надеется, что обнаружатся бренные останки и похоронят их надлежащим образом. А может за кровожадность страдает между мирами, не находя покоя, говорят, был он очень жестоким воином.

ПРИНЦ И ЛОЗА

Замок, принц и виноградная лоза. Что может быть естественнее и романтичнее этого сочетания?

Лет десять назад итальянские газеты взорвались статьями в стиле «как, как же можно себе представить, чтоб молодой принц Гонзага (и маркиз ди Весковато заодно, а еще патриций венетианский) оставил веселую жизнь золотого мальчика, забыл о яхтах и вечеринках и закопался в земле!»

– Действительно как? Ты же мог стать… например, юристом, у тебя же юридическое образование, и вдруг – виноградник.

– Знаешь, я не представляю себя в офисе. Здесь – воздух, небо, земля, лоза, вино. – Он поднимает горсть земли, сжимает ее в руке, ветер треплет буйные кудри. – Как можно променять это на рабочий день в четырех стенах! Виноделие – это целый мир. Когда я начал заниматься виноделием, я даже не представлял, какие просторы мне откроются. Собирая виноград и производя вино уже пятнадцать лет, я каждый раз учусь, каждый раз открываю что-то новое и это стимулирует развиваться дальше. Мир виноделия очаровывает!

– Принцы должны будить спящих красавиц в замках, а не копаться в земле!

– А я что сделал, – смеется принц, – я ее и разбудил. Возродил к жизни лозу Барбера!

В 2003 году принц Джанлодовико Гонзага совместно с агрономами и энологами возобновил семейную традицию виноделия в долине Луретта; в погребах замка Агадзано вновь появились бочки для ферментации и выдержки вина. Барбера и кроатина – две основные лозы его органической винодельни Ле Торричелле.

В 2013 году вино принца обошло 8200 вин со всего мира и получило серебряную медаль на всемирном конкурсе в Брюсселе: приз присудили вину Barbera 2008 Dies Irae IGT (типичное географическое указание), произведенному Джанлодовико Гонзага в подвалах замка ди Агадзано.

Это вино, выдержанное в дубовых бочках, интенсивного рубинового цвета, полнотелое, с нотками вишни, ежевики и красных фруктов, «важное» вино, подходящее для мяса и жаркого, обошло известные французские и итальянские марки, оставив позади и Пьемонт и Тоскану.

Область Пьяченца взорвалась фейерверками. Ведь вино произведено из местного винограда эмилианских холмов, а совсем не из известных международных сортов!

Сыграли роль и подвалы: частично каменные, частично терракотовые стены гарантировали идеальную среду для ферментации вина.

– Поздравляю, это очень круто!

– Я здесь не причем.

– Как это?

– Видишь ли, великие вина не делает великая кантина. Их делает великий виноград. Люди здесь