Большой пожар - Владимир Маркович Санин

– А вдруг я не побоюсь и утону? – возразил Семка. – Не хочу!

– Значит, ты трус, – решил Витька. – Правильно тебя Лешка жжет крапивой.

– Ну, пойдем, – вздохнул Семка. – Только выбрасывай меня не на середине реки, а у берега, ладно?

На речке было много народу. Витька выпросил у Павла Ивановича, соседа по даче, на пять минут лодку и усадил в нее Семку.

– Ты только не бойся, – приободрил он бледного брата. – Авось не утонешь.

– Да я не боюсь, – сказал Семка, вздыхая. – А может, лучше я тебя выброшу, а?

– Чего меня выбрасывать? – Витька ударил веслами по воде. – Я и так плаваю как рыба. Ну, становись ко мне спиной, я тебя неожиданно толкну.

Семка отрицательно замотал головой:

– Не хочу, вода холодная.

– Эх ты, трусишка! – сказал Витька. – Ну ладно, садись на весла, буду учить тебя грести.

Семка осторожно поднялся, чтобы поменяться местами, и Витька сильно толкнул его в грудь. Семка завопил, ухватился рукой за Витькину рубашку, и братья, стукнувшись лбами, шлепнулись в воду.

– Тону! – дико закричал Семка, окунаясь с головой. Но тут же он ударился руками о дно и поднялся. Воды в речке было чуть повыше колена. Семка стоял и бессмысленно таращил глаза на Витьку, который хлопотал около перевернувшейся лодки.

– Негодные мальчишки! – топая ногами, кричал с берега Павел Иванович. – Вы утопили мои туфли!

– Подумаешь, туфли! – возмутился Семка. – Тут человек утонуть мог, а он – туфли!

Витька все-таки нырнул и нашел один туфель.

– А где второй? – кричал Павел Иванович.

– Может быть, у вас был всего один туфель? – предположил Семка.

В воду вошел лодочник. Он выругал братьев, перевернул лодку и разыскал под скамейкой на корме второй туфель. Братья выбрались на берег, старательно обошли стороной Павла Ивановича и отправились домой.

– Все, больше я тебя не тренирую, – заявил Витька. – Теперь тебя даже девчонки будут лупить крапивой.

– Ну, последний разок! – взмолился Семка. – Вот увидишь, все буду слушать. Хочешь, я на обеде компот тебе отдам?

– Ладно уж, – сжалился Витька, – последний раз куда ни шло. Видишь кирпичи? Возьми две штуки и тащи до дому. От тяжестей тоже мускулы растут.

Семка послушно взял два кирпича, прижал их к груди и понес. Шагов через тридцать он сказал:

– Тяжелые! Возьми один кирпич ты.

Витька пожал плечами:

– Мне не надо, у меня и так мускулы есть.

– А ты просто так, помоги, – уговаривал Семка. – Я ведь помогал тебе бидончик с квасом нести.

– Вижу, от тебя никакого толку не будет, – рассердился Витька.

– Ну ладно, ладно, донесу сам, – испугался Семка.

Пыхтя и обливаясь потом, он донес кирпичи до дачи. Витька пощупал у него мускулы и удовлетворенно сказал:

– Вот видишь, уже крепче.

– Правда? – обрадовался Семка.

– Ага, – кивнул Витька. – Не то чтобы очень крепче, но все-таки крепче. Если с месяц будешь тренироваться, тогда мы запросто всыплем Лешке. Только ешь побольше каши, от нее мускулы растут.

Мама удивилась и обрадовалась, когда за обедом Семка попросил добавку. Пока она ходила за кашей, Семка шепнул Витьке:

– Ты знаешь, в меня уже не лезет, я наелся, как волк.

– Все равно ешь, – посоветовал Витька. – Как-нибудь ложкой проталкивай.

Семка наелся каши до того, что начал хрипеть.

– Может быть, хватит? – спросила мама. – Возьми, сынок, яблоко, вместо компота сегодня.

– Пусть ест все, – сказал Витька. – Авось не лопнет.

– Что он, верблюд? – рассердился папа. – Ему ведь не нужно в горб про запас откладывать! Что это вы придумали?

Пока Витька рассказывал папе о своем плане, Семка съел свое яблоко и половину Витькиного.

– Ты что чужое яблоко ешь? – набросился на него Витька.

– А ты сам сказал: «Пусть ест все», – разъяснил Семка. – Я и подумал, что можно есть твое яблоко. От яблоков тоже мускулы растут, да?

– Нет, от яблоков не очень, – неуверенно ответил Витька, быстро догрызая спасенную половинку. – Ну, пошли тренироваться.

Братья вышли из дому и побрели в кустарник.

– Представь себе, что я Лешка, – сказал Витька. – Мы его, то есть меня, повалили, и тебе нужно держать его, значит меня, за ноги. Понял? Ну, хватай покрепче!

Витька лег на траву. Семка навалился сверху и вцепился руками в Витькины ноги.

– Еще крепче! – потребовал Витька.

– А чего ты ногами дерешься? – завопил Семка. – Ты мне коленом в лоб ударил!

– Так я же Лешка, – разъяснил снизу Витька и тут же взвыл: – Ты чего щипешься?

– Так ведь это я Лешку, – удивился Семка. – Я Лешку бью, а не тебя.

– Так ты не очень! – повысил голос Витька. – Я все-таки Витька, а не Лешка. Ой! Отпусти, слышишь! Чего ты крапивой жжешься?

Братья вскочили. Перед ними, корча рожи, стоял Лешка с пучком крапивы в руках. Он неожиданно прыгнул к Витьке и еще раз стеганул его по ногам крапивой.

– Ну, погоди, – пригрозил Семка, – через месяц посмотрим!

Лешка засмеялся:

– Через месяц, через месяц! Эх вы, трусишки! Брысь отсюда, мелюзга!

Витька и Семка переглянулись.

– Витька, – с надеждой оказал Семка, – ну, посмотри, может у меня уже мускулы выросли! Ну, пощупай!

Витька пощупал и сказал:

– Знаешь, уже выросли! Почти такие же, как у меня!

Семка счастливо улыбнулся, зажмурил глаза и бросился Лешке под ноги. От неожиданности Лешка свалился. Сверху его оседлал Витька.

– Я держу крепко! – задыхаясь, кричал Семка. – Рви у него крапиву! Лупи его!

Витька, обжигаясь, вырвал из рук поверженного Лешки крапиву и начал его хлестать. Лешка выл, лягался, бил Витьку руками, но никак не мог освободить ноги, в которые мертвой хваткой вцепился Семка.

– Ну, хватит, – переводя дыхание, сказал Витька. – Отпускай его, Семка.

Лешка вскочил, погрозил братьям кулаком и, подвывая, бросился бежать. Братья осмотрели друг друга.

– Смотри, какой он мне синяк поставил, – с гордостью сказал Семка, ощупывая лицо.

– Когда это под глазом, то называется не синяк, а фонарь, – солидно поправил Витька. – Теперь будет знать, правда?

– Ага! – радостно согласился Семка. – Теперь будет знать! Витька, а ты будешь все каникулы меня тренировать, да?

– Конечно, – ответил Витька.

Один прожитый день

Саше – четыре года. У него румяные щеки, короткий нос и розовые уши, а в темно-карих глазах прячутся два бесенка. Саша в принципе человек веселый, но это не мешает ему видеть в жизни «мрачные» стороны.

Например, еда. Весьма неприятная обязанность. Вот папа – тому хорошо: ест и читает что-то смешное, потому что все время фыркает. А Саша знает, что когда читаешь – легче переносить такую неприятную штуку, как еда. Что ж, можно попытать счастья.