Тео. Теодор. Мистер Нотт - Hashirama Senju

— Позвать что ли его обратно… — в шутку усмехнулся Нотт.

— Нет! Не надо, он единственный, кто их удерживает от драки. Билла и дядю Руперта.

— Так уж прям от драки?

— Дядя переписал на Билла, как наследника, свой коттедж, — пояснила девушка. — «Ракушка», он на восточном побережье, в Суффолке. И вот, оказывается, это будет свадебный подарок на свадьбу с той, кого он знать не хочет. Мужчины…

Тео вздохнул. Бабушка была единственной его родственницей, и она к Уизли относилась прохладно — впрочем, ни разу не сказав ни единого неодобрительного слова в сторону Джинни.

Пожелав друг другу спокойной ночи, они разорвали соединение.

Наутро Теодор отправился в Бримингем — там была самая дешёвая совятня из тех, что он знал. До заседания оставалось два дня, но Нотт не сомневался в исходе суда — Бут уверял его в этом, а список свидетелей включал Кингсли Шеклболта и Гризельду Эсканор, которые вступили в бой у Больничного крыла на их стороне. Собственно, суды над Клируотер и выжившим вампиром должны были пройти в тот же день. Пусть они и были тёмными тварями, они оба были ещё и колдунами.

«Джереми! Возникла потребность в твоих услугах. Пришли, пожалуйста, весточку до востребования на почту Хогсмида, где мы могли бы встретиться до конца июня. Т.Н.»

«Уважаемый мистер Фоули!

Как вы знаете, ваш внук Грим и мой сводный брат, Луи, поладили. Учитывая сложившуюся обстановку на политической арене Британских островов и трагическую судьбу вашего сына и невестки, я предлагаю нам с вами встретиться и обсудить возможное времяпрепровождение каникул мальчиками совместно.

С уважением, Т.Н.»

Когда оба письма были отправлены (цены за прошедший год выросли — аж семь кнатов за каждое письмо, а ещё пять за бечёвку и скиль на пожертвование в пользу сов), Тео отправился в Ливерпуль, купить пару холстов для Артура и краски.

Аппарировать было легко и приятно. Школьные занятия по аппарации он пропустил — больше таких досадных оплошностей с расщепом не повторялось, и он наслаждался каждым прыжком. Пожалуй, только сейчас он полноценно почувствовал, что такое быть магом. Лёгкость и свобода передвижения, беззаботность в каждом движении… шагая по улицам Ливерпуля, он мурлыкал незатейливый мотив песенки про каких-то ниндзя-черепашек, услышанный накануне в поезде.

Магазин «Саруман Всецветный» (название было так себе, вспоминая историю, стоявшую за этим именем у Толкина) несколько раз упоминался Артуром как место, где продавали самую качественную лазурь, кроваво-красную киноварь и настоящее одуванчиковое жёлтое. И холсты, что ткали зачарованные машины на дворе Сарумана Бёрка, родственника тех самых Бёрков, тоже были пристойные.

— Прошу, можно, пожалуйста, полный набор красок и два холста.

— Размер, юноша, — проскрежетал седобородый старик, не отрываясь от собственной картины. Он рисовал большую площадь, вымощенную брусчаткой и кирпичную стену на ней с двумя башнями. На левой башне сверкала рубиновым цветом звезда, а на правой он золотой краской выцарапывал какую-то сложную фигуру. — У холстов десятки размеров!

— Эээ… — замялся Нотт. Он посчитал, что подарок в виде картины на свадьбу Билла и Флер был бы вполне разумным и достаточно очаровательным, но какой должна была быть эта картина? — А какие есть?

Старик отложил кисточку, с сожалением отрывая взгляд от нарисованной части. Лишь он взглянул на Тео, его глаза метнули искры, а борода пошла колтунами.

— Вот есть такие, — он указал в одну сторону.

Огромный, на половину родового гобелена Ноттов, холст изображал штурмуемое аббатство с красными стенами. Художник детально изобразил на нём мышей и хорьков, что сражались друг против друга. Это было весьма экспрессивно.

— Нет, это великовато, — смущённо ответил Тео.

— Тогда вот, — указал теряющий терпение Саруман в другую сторону. Там была реплика виденной где-то в книгах картины. Три воина в средневековых доспехах, сильных и мужественных по всему виду, переговаривались друг с другом, пока их кони взрывали копытами черную землю, а потом один вскидывал руку к голове и смотрел вдаль.

— Н-нет, спасибо, а есть что-то поменьше?

— Вот, такой размер пойдёт? Быстрее! — Саруман вытащил портрет большого крокодила в пальто, размером с подарочное издание какого-нибудь фолианта.

— Это… это что, председатель Международной конфедерации в своей анимагической форме? — опешил Нотт.

— Юноша, я вообще-то почётный член Кембриджской семёрки, — язвительно ответил художник. — Вы с выбором определились?

— Давайте такой, да, — решился Нотт. Распрощавшись с пятью галлеонами (разорительные цены!), он, не прощаясь, прямо из лавки аппарировал в гостиную, где и огорошил Артура новым заказом. Тот, конечно же, был не против.

* * *

Очутившись в квартире, где жила семья Дина, Теодор сначала решил, что ошибся местом. Чёрные, выгоревшие до углей помещения едва ли походили на место, где можно жить. Нотт представил, как в огне здесь, под безумный хохот Пожирателей смерти, горели заживо родные Томаса… ему вдруг стало стыдно и неловко.

— Гоменум Ревелио! — взмахнул он палочкой. Разумеется, никаких людей на пепелище не оказалось.

Теодор вышел на улицу. За несколько лет квартал, что переживал не лучшие годы, впал в упадок. Тут и там валялись разбитые стёкла от бутылок, неодобрительные взгляды из окон заставляли оборачиваться, а выщербины на стенах говорили о частой стрельбе. И всё же ему нужно было найти здесь Дина. Он просил о помощи вполне официально — и Нотт вполне официально мог бывшему другу помочь.

Покосившись на группу темнокожих подростков, он пнул пустую бутылку и пошёл по памяти к месту, которое, как подсказывала ему интуиция, могло бы стать прибежищем Томаса. Впрочем, путешествие по такому району не могло пройти спокойно, и уже в конце квартала ему переступили путь трое магглов примерно его же возраста.

— Эй, снежок, ты чё тут делаешь? Ты чё, забыл, как мы пиздим здесь дружков Турецкого?

Нотт поморщился.

— Пшли нахер, — ответил он, проводя рукой перед их лицами и вкладывая в слова намерение наложить беспалочковый Конфундус. На двоих это подействовало отлично — их глаза потеряли фокус и, что называется, затуманились, а третий смог прорвать осоловелую дрему. Вероятно, сквиб — или природная резистентность.

— Ты чё, бля, типа Обиван? — вяло проговорил он вслед обошедшему их Теодору. Нотт не знал, кого он имеет в виду, но на всякий случай ускорился.

Вскоре он миновал тот самый перекрёсток, на котором когда-то заколдовал воду и повалил преследователей, включая Кинжала, брата Дина. Дом, который они обокрали без малого пять лет назад, выглядел не таким заброшенным, как мог бы. На свежих, сияющих неуместной