Твари Бермудского треугольника - Катарина Ховард

Блондин раздражённо вздохнул, будто друг надоел ему постоянным нытьём и взглянул в тучи, чтобы убедиться в своих мыслях, но по итогу удивлённо поднял брови, а лицо непроизвольно вытянулось. Кажется, не только его заинтересовало это удивительное зрелище, которое по странному стечению обстоятельств он не заметил сразу. Парни то и дело поглядывали на небо, где невероятные облака, угрожающие повисли над их головами.

Небо представляло собой в серые облака, которые были похожи на вымя коровы, чем заполонили всё пространство на много миль вперёд. Создавалось впечатление что в каждом облачном мешочке скопились тонны воды, и они вот-вот прольются на их головы.

Позади ребят на старом табурете сидел профессор и что-то очень быстро писал, разглядывая небо. Кэм переводил взгляд то на него, то на тучи и в итоге любопытство взяло верх. Он двумя широкими шагами преодолел пространство между ними и навис над Томом с его записями.

В верхней части листа было нарисовано небо, каким его видел Белфоер и Кэм отметил в нём замечательного художника. Минуту бегав глазами по строчкам, написанных второпях на неудобной поверхности, Кэм всё же решил задать вопрос, ибо из научных записей он мало что понял и хотел, чтобы ему объяснили простым языком.

– Том, что всё это значит?

Мужчина взглянул на него так словно только что понял, что за ним долго наблюдали. Почесав небритую щёку, он похоже подбирал слова, которыми хотел объяснить данное явление.

– Эти облака, Кэм, для нас большая проблема. Они называются “Мамматус”, редкое явление. Встречается только в тропиках и субтропиках, и они являются штормовым предупреждением. Дождевые осадки скапливаются и в местах с меньшей плотностью оседают. Так что поэтому они и похожи на вымя коровы, ты не мог этого не заметить.

Он сделал плавное движение рукой, изображая выпуклости на тучах и снова опустил голову, продолжая фиксировать изменения в погоде. Смысл услышанных слов дошёл до Кэма только через несколько секунд, и он как ужаленный понёсся вниз.

– Нэйт это шторм! Опять! – Истошно орал блондин, но тот лишь пожал плечами словно не понял, что крикнул друг. Матросы в свою очередь обратили на капитана взгляды будто тот потерял рассудок. И в этот момент, как в доказательство его словам, раздался жуткий рокот грома. Низкий, булькающий и грозный. Все ощутили себя ничтожно маленькими и словно испуганные щенки вжали головы в плечи.

– Кэм, какого чёрта? – В недоумении воскликнул Нэйт.

– Спроси у профессора. – Со злостью и отвращением он ткнул пальцем за спину друга. Тот мгновенно обернулся и начал что-то орать Белфоеру. Он что-то бормотал, чем заметно начал выводить из себя Нэйта.

Кэм побежал по палубе раздавая команды, чтобы судно было готово, когда шторм накроет их с головой. Нэйт в свою очередь пытался быстрее разговорить профессора и уже терял остатки терпения.

– Ну? Что за шторм, мать твою, отвечай уже!

– Я… Ну, это… Это штормовые облака. Обычно, э-э-э…

– Ради Бога, Белфоер, рожай уже! – Начал бушевать брюнет.

– Обычно, когда появляются “мамматусы” это предвещает особо сильный шторм. Потому что они редкие.

– И давно мы ты понял, что это за облака?

Том пожал плечами после чего протянул Нэйту свои записи, которые размещались на пяти листах, исписанные и изрисованные с двух сторон. Он осмотрел эти листы свирепея с каждой секундой, потом с силой сунул их в руки профессора, что тот покачнулся и посмотрел в лицо Белфоера.

– То есть ты начал писать и рисовать почти сразу как они появились? По меньшей мере час прошёл, а ты ни черта мне не сказал, хотя я всё это время был в двух метрах от тебя. А сейчас мы должны с горящей задницей бегать по палубе и готовиться. Если бы ты сказал об этом раньше, мы бы всё сделали заранее. Спасибо Кэму что додумался к тебе подойти, иначе возможно ты бы спохватился, когда кормил рыб. А сейчас вали в каюту и продолжай рисовать свои облачка. Словом, делай что хочешь, но не мешай нам.

Том опустил глаза и поспешно скрылся от Нэйта. Лицо его слегка порозовело и пока он шёл к каюте, бережно разглаживал записи, бросая последний взгляд на стремительно потемневшее небо.

Тем временем раскаты грома становились чаще и громче, что не на шутку встревожило команду. Подобного они ещё ни разу не встречали, поэтому не знали, чего ожидать от этого шторма. Будет ли он таким же как те, что они уже пережили или же во влиянии треугольника они познакомятся с чем-то новым. Более сильным, непонятным, сверхъестественным. Судно было готово к напасти, а команда напряжена, но спокойна. Раскаты грома стали на столько невыносимо громкими, что заставляли корабль дрожать и оставляли рябь на воде, а молнии были всё ближе к “Калипсо”. Тяжёлые тучи вновь поглотили те единственные лучи солнца, что пробивались через рваные облака. Кажется вода, что скопилась в облаках, добавила веса небесному своду и тучи опускались всё ниже, не в силах сдержать этот вес.

Наконец на палубу упали первые холодные капли дождя. Пронзительный ветер с воем пронёсся между мачтами в надежде врезаться в паруса, но матросы перехитрили бушующую стихию. Растрепав парням волосы, ветер уносился прочь, но возвращался чтобы снова ударить по судну. Громовой гул усиливался, а молнии сверкали почти каждую секунду. Становилось всё темнее, а море всё беспокойнее, пока наконец не вспенилось и не подняло высокие волны.

Матросы засуетились, а Нэйт мёртвой хваткой вцепился в штурвал. Корабль начало швырять из стороны в сторону, стараясь сбить его с курса, но капитан не позволял ветру и волнам захватить власть. Через минуту все были мокрые насквозь, и дождевая вода соединилась с морской уже на палубе, где команда молилась о том, чтобы пережить эту напасть.

Новый раскат грома был такой сильный, что на мгновение Нэйт оглох, приложив к голове руку и из-за этого ослабил хватку. Море не стало упускать возможности перевернуть корабль, но в очередной раз осталось ни с чем. “Калипсо” так резко подбросило на волне что палуба понеслась вверх чтобы влепить Кэму свой мокрый поцелуй. Один виток и Нэйт пришёл в себя, а Кэму никак не удавалось подняться с колен. Доски скользили под ботинками, и он уже потерял всякую надежду на то, чтобы встать.

Если бы не адреналин, вызванный липким страхом, вся команда бы уже дрожала от соленого ветра и ледяной воды, что обрушилась на них с неба беспощадным потоком. Новый удар грома прозвучал тише предыдущего, но более устрашающим и подвязав штурвал верёвкой,