И пришел Солнцеликий - Алекс Войтенко

— А, кто мне говорил о том, что нужно писать какое-то заявление?

— Вообще-то я всем объявлял, но скорее всего ты не слышал потому, что заканчивал десятилетку в ПТУ, а не в детдоме. Но, согласись, я же не обязан бегать за тобой?

— И что же мне теперь делать?

— Даже и не знаю.

Директор пожал плечами, и, казалось, задумался. После недолгого молчания произнес:

— Вообще-то есть один вариант, но не в Ташкенте.

— Где и что? — поинтересовался Рамазон.

— В Ханабаде, комната в семейном общежитии.

— Каком именно?

Дело в том, что только в Узбекистане было как минимум три Ханабада, не считая пары в соседнем Таджикистане, и неизвестно, сколько в Киргизии, даже Туркмения и та отметилась Ханабадом, переименовав в шестидесятых годах Сталинабад. Поэтому, учитывая все эти городки, поселки и колхозы, можно было влезть в такую дыру, из которой после не нашлось бы выхода.

— Андижанский.

Андижанский Ханабад был, пожалуй, наилучшим выбором хотя бы потому, что и сам город находился буквально в десятке километрах от областного центра, да и насколько было известно, там имелся довольно большой кабельный завод, сам городок тоже хвалили, за расположение и благоустройство. Обо всем этом, Рамазон слышал еще в армии, и сейчас даже в какой-то степени обрадовался, надеясь встретить там армейских знакомых.

— Я согласен. — Произнес наш герой, и получил в ответ приглашение прийти завтра, прямо с утра, чтобы оформить документы, а сейчас директор поедет как раз за ордером и кое-какими другими документами, чтобы все сразу можно было оформить. В общем отмазы были достаточно прозрачны и Рамазон согласился. Единственной проблемой, оказалась та, что переночевать было негде, чтобы дождаться завтрашнего дня. О гостиницах не было даже разговора, потому что в них никогда не было свободных мест, оставался только вокзал. Но, в конце концов, ночь можно было перекантоваться и там, тем более что лето было в самом разгаре, а вообще, по большому счету, можно было устроиться под любым кустом. Это все же Ташкент, а не Сибирь. Хотя, уже через пять минут, Рамазон встретил старого товарища, еще по детскому дому. И тот не захотел даже ничего слушать и притащил Рамазона к себе домой. Тем более, как оказалось и его жена была бывшей воспитанницей того же учреждения, и в этот вечер состоялась встреча старых друзей, к которым присоединились две мелкие очаровашки дочери, родившиеся буквально полтора года назад, как раз в тот момент, когда Рамазон служил в армии. И судя по словам друзей, именно рождение дочерей, и стало тем событием, из-за которого им вместо комнаты в общаге, досталась квартира, так называемая малосемейка. Правда убитая в ноль, из-за того, что до них здесь обитали какие-то пьяницы, но тем не менее отдельная и своя. Правда, чтобы хоть как-то здесь устроиться пришлось выворачиваться буквально наизнанку, потому что в квартире не было совершенно ничего. Вынесено и пропито было буквально все, даже входную дверь пришлось где-то искать, чтобы хоть как-то огородиться от постоянно лезущих в квартиру бывших собутыльников старого хозяина. А некоторых из них выпроваживать буквально с боем. Но зато сейчас, хотя до завершения ремонта еще было очень далеко, можно было хотя бы хоть как-то здесь жить.

Правда, учитывая обстоятельства, в квартире, хоть и появились входные двери, оказались застеклены окна, на полу лежал свежий линолеум и даже стены были оклеены дешевенькими обоями в цветочек, спать предлагалось пока на полу, на расстеленных курпачах.

Видя такое дело, Рамазон не стал долго рассусоливать, а подхватив с собою друга, тут же доехал до ближайшего мебельного магазина и купил там раскладной диван, детскую кроватку и платяной шкаф. Все это загрузили на подвернувшийся грузовик, и доставили до дома, не обращая никакого внимания, на то, что товарищ всеми конечностями отбрыкивался от такой щедрости. Все это продолжалось и дома, но Рамазон быстро поставил его на место:

— Не нравится спать на диване, спи на полу, и вообще, считай, что это мой подарок твоим девчонкам, а не тебе.

После чего, дружок, хоть как-то успокоился, хотя и было заметно, что он никак не ожидал подобной щедрости.

На следующий день, все произошло именно так, как и было сказано вчера. Директор, без каких-либо проблем выдал ему ордер на комнату в семейном общежитии кабельного завода, подсунул бумажку на подпись, с согласием о том, что Рамазон готов поехать в Ханабад, и еще одну с каким-то отказом. Честно говоря, Рамазон краем глаза успел заметить, что там было написано о том, что он согласен обменять свое жильё здесь в Ташкенте, на семейное общежитие там. Конечно, можно было взбунтоваться, сказать, что Ташкент ему нравится гораздо больше, какого-то там Ханабада, но он прекрасно понимал, что в этом случае он останется вообще ни с чем. Директор просто напомнит, о каком-нибудь приказе и заявлении, и выпроводит его за дверь. Впрочем, Рамазон все же сказал директору о том, что если в Ханабаде, он не получит того, что ему было обещано, то вернется назад, и будет разбираться уже через милицию. На что директор, состроил возмущенное лицо и с негодованием воскликнул, что он никогда не обманывал своих воспитанников, и делал все только для их блага. Последнее, было, разумеется, откровенной ложью, но делать было нечего и Рамазон попрощавшись, поехал на вокзал.

Глава 2

С билетами никаких проблем не имелось, и потому уже через полчаса Рамазон залег на верхнюю полку плацкартного вагона, готовясь к недолгому путешествию. До Андижана поезд шел около суток, поэтому хватало времени только на то, чтобы выспаться с некоторым запасом.

Как оказалось, от вокзала города Андижан, до Ханабада курсирует местный автобус, поэтому недолго думая, наш герой прикупил пяток пирожков самсы, бутылочку минералки и оплатив водителю за проезд устроился в самом конце довольно свежего «ЛАЗа», правда вскоре уже пожалел о своей опрометчивости. «ЛАЗ» вообще хороший автобус, мягкий, просторный, вот только двигатель, расположенный как раз под сиденьями заднего ряда, нагревал их настолько, что уже через полчаса сидеть на них было, сродни пытки. А самыми паршивым оказалось то, что и встать тоже не было никакой возможности, потому что салон автобуса оказался забит до предела. Спасала только форточка, возле которой он сидел. Правда дующий из нее воздух тоже был достаточно горячим, но он хотя бы был. Пирожки были съедены на ура, все же в республике с этим делом все обстоит просто прекрасно.