100 великих исчезновений - Николай Николаевич Непомнящий

ambre jaune, итальянском ambro, испанском ambar. Бируни в трактате о «Драгоценных камнях» сообщал, что состоятельные китайцы во время праздничных церемоний бросали в огонь кусочки янтаря винно-красного цвета, и комната наполнялась благоуханием. Этот обычай сродни поступку Клеопатры, растворившей жемчужину в бокале вина, – янтарь ценился выше раба, «живого и полного сил» (Плиний, XXXVI).

И. Кант, посмотрев на муху, заключенную в янтаре, сказал: «О, если бы ты, маленькая муха, могла говорить, насколько иными были бы наши знания о прошлом мира». Тогда же, когда отделывали и сберегали Янтарный кабинет, были в большой моде украшения из янтаря с природными включениями, инклюзами. Букашка в кусочке янтаря представляла собой особую, нерукотворную эмблему Времени, соединившего мгновение и вечность, малость и величие, прошлое и будущее. «Хотя он у людей был в жизнь свою презрен. По смерти в ентаре у них же стал почтен» (М. Ломоносов). «Муравей в ентаре» превратился в эмблему неисповедимости путей Господних, самой Природой отданную в руки человеку.

Известно, что органическое происхождение янтаря не вызывало сомнения ни в древности, ни в Средневековье. Но даже К. Линней, доказавший это, полагал, что янтарем становится смола современных деревьев. М. Ломоносов был первым, кто предложил гипотезу о происхождении янтаря из ископаемых смол. Эта гипотеза была доказана уже в XIX веке.

(По материалам книги «Дворец в истории русской культуры. Опыт типологии». СПб.: Астерион, 2006.)

В действительности тайна Янтарной комнаты гораздо удивительнее, чем принято считать. 1939 г. – время потрясающих надежд для Германии. Рейх силен как никогда. Война неизбежна. Предвкушение того, что со всей Европы на Германию-победительницу, а в этом не было сомнения, польются потоки произведений искусств, кружило голову немецкому искусствоведу Альфреду Роде. Сколько перспектив открывалось для ученого, когда он познакомился с документами министра пропаганды Геббельса, в которых тот дал задание генеральному директору Берлинских музеев Отто Кюммелю подготовить список произведений искусства, которые с XV в. помимо воли немцев или в результате сомнительных сделок попали в руки иностранцев! Эта фраза – «в результате сомнительных сделок» – тут же напомнила Роде историю дорого янтарного подарка Петру I. «Янтарную комнату мы вернем, вернем на родину, в Кёнигсберг, сказал в 1939 г. Альфред Роде своей жене, – в этом не может быть сомнений…»

Искусствовед стал буквально засыпать немецкие издания материалами о янтаре. Благодаря его публикациям многие в Германии впервые узнали, что в Пушкине под Ленинградом есть немецкое чудо – Янтарная комната, которая, конечно же, по «недоразумению» попала в Россию.

И когда немцы блокировали Ленинград, они знали, что и где нужно искать. Янтарная комната стояла одной из первых в этом списке. Причем, когда Альфред Роде узнал о том, что солдаты ее захватили, это им подавалось в публичных выступлениях буквально как спасение янтарного сокровища с линии огня.

Кстати

Янтарный убор, занимавший три стены, был расположен в три яруса.

Центральный (средний) ярус был составлен из восьми симметричных крупных вертикальных панно. В четырех из них установили картины из цветных камней, исполненные в 1850‑х гг. во Флоренции в технике флорентийской мозаики по проекту художника Д. Дзокки и изображавшие пять чувств: зрение, вкус, слух, осязание и обоняние. Расстояние между большими панно занимали высокие зеркальные пилястры. Нижний ярус комнаты покрывали прямоугольные янтарные панно. В юго-западном углу был вмонтирован маленький янтарный столик на изящно изогнутой ножке. Убранство комнаты состояло из наборных янтарных комодов русской работы и китайского фарфора. В Янтарном кабинете, в застекленных витринах хранилось одно из самых значительных в Европе собраний янтарных изделий XVII–XVIII вв. немецких, польских и петербургских мастеров.

…Вместе с немецкими частями, ворвавшимися в Царское Село, прибыли специалисты из команды «Кунсткомисьон». Искусствоведы из этой команды, полковник доктор Пенгсен и майор доктор граф Сольмс-Лаубах, осмотрели Царскосельский дворец и установили, что необходимо срочно спасать Янтарную комнату. В течение 36 часов был проведен демонтаж Янтарной комнаты под руководством одного унтер-офицера и 6 человек из строительного батальона.

Янтарная комната была доставлена из Царского Села в Кёнигсберг, где была передана администрации государственных замков и парков (директор доктор Галь) в собрание произведений искусств г. Кёнигсберга к дальнейшим заботам о ней.

Янтарные панно и двери были выставлены в одном из залов третьего этажа Кёнигсбергского замка. Янтарную комнату в Кёнигсберге уже ждали. Ее похищение было спланировано заранее.

5 апреля 1945 г., за день до начала штурма Кёнигсберга русскими, доктор Альфред Роде под контролем СС осуществил акцию захоронения «Золота Пруссии» (в том числе и Янтарной комнаты) и дал письменную гарантию ее «сохранности во времени». Считается, что в тот же день он был подвергнут воздействию наркотиков, а потом загипнотизирован. Техника такого «воздействия» была хорошо отработана уже к апрелю 1943 г. «врачами» СС, вдоволь потренировавшимися в концлагерях с заключенными. Укол в вену правой руки вызвал у доктора Роде депрессивное состояние. В результате гипноза и наркотического воздействия А. Роде на долгое время потерял память. И он действительно с апреля 1945 г. не мог вспомнить ничего вразумительного о судьбе Янтарной комнаты. Его поведение в этот период жизни расценивалось русскими дознавателями как «петляние», «попытка замести следы» и увести спецслужбы от истинного места захоронения Янтарной комнаты и других ценностей. Когда Роде говорил представителям советской армии о том, что он не помнит, что с ним было с 5 по 9 апреля 1945 г., ему, конечно же, не верили.

Альфред Роде как искусствовед сотрудничал с советской военной администрацией, водил по разрушенному городу, говорил о картинах, ценностях, выполнял техническую работу по инвентаризации произведений искусств, найденных в послевоенном Кёнигсберге.

К концу лета 1945 г. Роде сумел преодолеть беспамятство. В начале сентября 1945 г. он вспомнил все-все до мелочей, даже то, как выглядела система подземных ходов и бункеров, в которых он работал, укрывая ценности «всегерманского наследия». Он также вспомнил, что Янтарная комната уместилась в небольшом пространстве подземного сооружения.

Кстати

Во время укладки Янтарной комнаты в ящики было принято решение о распиливании янтарных панелей, и Роде снял янтарные пластинки в том месте, где позднее прошла пила плотника. В таком виде они и были закрыты в ящиках.

Еще накануне штурма Роде спрятал в один из переплетов старой книги XVIII в. серебряную пластину, найденную им в замке Кёнигсберг, в щели одной из панелей Янтарной комнаты. Он нанес на обратной стороне серебряной пластины инструкции древних мастеров – схему Кёнигсберга и большой иглой при помощи линейки прочертил то место в городе, где захоронена Янтарная комната.

К осени 1945 г. дела А. Роде быстро шли на поправку. И вдруг стало известно, что муж и жена Роде скончались одновременно у