И пришел Солнцеликий - Алекс Войтенко

— Почему? — возмущалась она. — Ведь нарушитель нарушил закон и заповедь богов! Его нужно казнить, в назидание всем остальным, а не грозить пальчиком. Толко от того. Стоит ему выйти с собрания, как он все это забывает и начинает нарушать снова.

И объяснить ей, что там за это не наказывают так строге, было практически невозможно.

Наконец, убедившись, что жене вполне по силам освоить «Справочник сельского Фельдшера-Акушера», Рамазон торжественно вручил ей в руки данную книгу. При этом его напутствие говорило о том, что книга, составлена именно с таким расчетом, чтобы была понятна, некоторым, особенно доверенным земным жителям. Но все же не стоит относиться к сказанному с полным доверием.

Последние слова Рамазона очень удивили его супругу и она воскликнула.

— Как де так. Ведь если эта книга написана одним из богов, как я могу идти против его воли?

— Дело не в том, чтобы идти против воли небесного целителя, написавшего этот труд. А в том, что описываемые в книге методы лечения и дозы лекарств, применяемые для этого, не всегда одинаково подходят для божественных и земных сущностей. Люди хоть и созданы по образу и подобию, но согласись, все же отличаются от небожителей. Именно поэтому, те дозы которые указаны там, нужно делить минимум вдвое, а то и в трое, чтобы не нанести вред больному.

Рамазон, вовремя вспомнил о том, что организмы живущих сейчас сильно отличаются от тех кто будет жить много позже. Следовательно и дозы лекарств должны быть сильно сокращены, а некоторые из них, могут оказаться или бесполезными, или хуже того смертельными для нынешних людей. Ведь на организм человека влияет множество факторов. Взять ту же экологию. Если человек будущего относительно спокойно воспринимает загазованность больших городов, то помести туда любого дикаря, который всю свою жизнь дышал чистым, насыщенным кислородом воздухом, пил родниковую воду и ел натуральные продукты, безо всякой химии, то боюсь окажись он в любом из городов не выдержит местной обстановки и недели. Просто задохнувшись от всей той грязи, которую мы практически не замечаем.

Соответственно и дозы лекарственных препаратов, тоже должны быть существенно меньшими. Если даже недавно налитая стопка коньяка, вырубила Ануака более чем на двенадцать часов, и подвесила ему по пробуждении жуткое похмелье и головную боль, то что говорить об остальном. Именно это Рамазон и пытался донести до своей супруги.

Уже через неделю, после начала изучения материалов, та с некоторой грустью призналась в том, что большая часть написанного в книге, ей давно известна. Инки все же были достаточно подкованы в медицине, и такие понятия, как чистота, и гигиена, были им известны. И даже такое понятие как — микроб, оказалось известно супруге. Конечно, это носило несколько другое наименование, и было связано, скорее, с божьим гневом, но по большому счету, сути не меняло. И потому, извлеченный из недр одного из ящиков микроскоп, когда-то обнаруженный Рамазоном, среди прочих приборов, и показанные жене живущие в капле воды микроорганизмы, хоть и произвели на нее огромное впечатление, но лишь доказали то, о чем она в принципе и так знала или догадывалась. Просто одно дело знать и верить в это, а другое, увидеть все это собственными глазами.

И только после того, как жена призналась в том, что большая часть лечения описанного в книге, основана на применении каких-то медикаментозных препаратов, которых у нее не имеется. Вот именно в этот момент, Рамазон открыл перед нею, тот самый заветный ящик с медикаментами, еще раз наказав супруге, что дозы установленные в справочнике слишком велики для обычных жителей, и могут быть применены без изменений, разве что к нему самому. И пока Ацальпиоками, разбиралась с полученными медикаментами, Рамазон занялся изготовлением люнета.

Как оказалось, на самолете имелся небольшой ящик, предназначавшийся для какой-то аппаратуры, который выдвигался на роликах из своего гнезда. Аппаратуры в нем почему-то не оказалось, за исключением нескольких жгутов проводов, идущих в сторону ранее расположенного двигателя. Но вот ролики, прекрасно подошли. Из нескольких штампованных деталей все того же крыла, Рамазон склепал некую конструкцию, которая могла быть установлена на станину, и внутри этой конструкции были установлены, те самые ролики, которые можно было с помощью резьбовых штоков придвигать к обрабатываемой детали.

Получалось примерно следующее. Вначале, освобожденный от коры чурбак закреплялся между бабками станка, и у него с помощью грубого резца, выравнивалась внешняя поверхность, под необходимый диаметр.

Затем, подводился и устанавливался изготовленный Рамазоном примитивный люнет. За счет винтовых соединений, ролики упирались во внешнюю стенку обрабатываемой детали, и гасили вибрации, возникающие в ней при вращении. Конечно, при дальнейшей обработке, приходилось сильно снижать скорость вращения, что сказывалось и на времени обработки и на чистоте, но зато, появилась возможность проделывать отверстие практически, на всю глубину чурбака. Правда чуть позже, Рамазон сообразил, как сделать это отверстие гораздо проще. Он просто выточил из имеющейся стальной пластины, обычное трехперое сверло по дереву, которое просверливало большую часть канала, а затем канал расширялся обычным резцом. Но люнет был необходим и в этом случае.

В середине зимы, Ацальпиоками родила двойню. Это были мальчик и девочка. Двойня вообще считалась редким событием среди местных жителей, и всегда расценивалась, как особое расположение богов. Семьи были большими, и потому рождение двойни, считалось радостью. А тут еще и прямо указывалось на то, что отцом детей был пусть и аватара бога, но в том, что его признаки скажутся на детях, никто и не сомневался. Да и так оно, по сути и было. Правда, признаки распределились между двумя детьми. Мальчик, хоть и оказался довольно крепеньким, и по словам местных повитух, был довольно крупным, но лицом и волосом был точной копией матери. Девочка же, наоборот пошла в отца. Была отчаянно рыжеволоса, с круглым личиком, и несколько мясистым носиком, хотя по сложению и напоминала больше мать. Да и ее вес, говорил, что она будет ее точной копией, в отличии от брата.

По обычаю племени, детей показали новоиспеченному отцу, и уже через несколько дней, увезли на дальний остров, который считался прародиной племени, хотя Рамазон не раз слышал, что племя перешла на острова с материка, и на котором дети, должны были провести первые шесть месяцев своей жизни. Так оно и оказалось, просто после переезда, первым был открыт именно тот остров, с еще живым вулканом, а уже потом, нашли и тот, на котором большая часть племени обитала сейчас. Отцу не возбранялось посещать их, но жить они должны были именно с матерью отдельно