Иван Царевич и Серый Волк - Елена Александровна Усачева

– А ты всё-таки голова! – одобрительно сказал Царь. – Хоть и с ушами...

Он приложил ладони к своей голове, показывая, какой он, Волк. Серый довольно ухмыльнулся. Да, он такой.

– Царь-батюшка... – робко напомнил о себе Первый Министр.

– Что? А, да! – Царь опустил руки. – Короче, я иду к Василисе! – Он ткнул пальцем в Серого Волка. – Ты составь мне список лучших женихов из окрестных царств. – Министру же приказал: – А ты подготовь спортивные объекты. К четырнадцатому. Всё, свободны!

И отправился Царь к дочке. Пусть готовится жениха выбирать.

Глава пятая

Первый встречный

Иван тем временем гулял по базару. И всё больше подмечал отличий между двумя соседними царствами.

– А это у вас, значит, такой базар? – бормотал он, бродя между прилавков. – Нет, у нас базар совсем другой. У вас всё больше продают, а у нас – покупают. – Он остановился перед старушкой. – Это у тебя что, хозяйка?

– Капустка солёная, – не без гордости сообщила продавщица и показала на кадки с соленьями.

Иван подхватил горстку, попробовал. Кивнул вежливо:

– Ничего. Но у нас по-другому. У вас капусту солят, а у нас соль капустят...

Старушке оставалось только развести руками.

Тут Ивану навстречу попалась девушка с коромыслом через плечо, на коромысле – вёдра.

– А это что? Ведро? – Иван ткнул пальцем. – Не, у нас ведро не так устроено. Вы воду внутрь наливаете, а мы наружу, чтоб выливать быстрее.

Девушка улыбнулась – чудной парень ей встретился.

А во дворце были свои треволнения. Царь всё собирался отправиться к Василисе на разговор, но никак не решался из своих покоев выйти. И у окна постоял. И на своё отражение в самоваре поглядел. Заметил портрет дочери на стене.

– А ну как не захочет она меня слушать? – с сомнением пробормотал он.

– Это возможно... – согласился Волк.

Он один сейчас с Царём был – Министр ушёл спортивные мероприятия готовить.

– Что значит – возможно? – Государь чуть не кинулся на Волка с кулаками. – Ты думай, что говоришь! Я Царь или не Царь?

– Царь, Царь, – заверил правителя Волк.

Ну и нервный он сегодня. Как будто не выспался. А говорил, что ночь тихая была.

– Вот! – Царь погрозил портрету пальцем. – Начнёт ерепениться – выдам замуж силой!

И для острастки стукнул кулаком по столу. Отбил руку. Самовар подпрыгнул.

– Правильно, – кивнул Волк. – Прояви царскую волю!

– Что правильно? – Государь потряс ушибленной рукой. – Жалко же девку! Да и самому неприятно: приедет какой-нибудь Иван Царевич, будет тут ходить в трусах, командовать. Тьфу!.. – Он ещё раз посмотрел на дочкин портрет. – Ладно, пойду, попробую.

И направился к двери.

– Да всё будет хорошо! – сказал ему в спину Волк, стараясь подбодрить государя.

А Царь только огрызнулся:

– Что хорошо?!

Волк пожал плечами. Правитель взял со стола каталог женихов, вышел из комнаты, пересёк коридор, остановился перед дверью, что вела в покои Василисы. Волк следовал за ним.

– Корону сними, – приказал Царь, замирая на пороге – руки у него были заняты.

– Что? – не понял Волк.

– Корону сними! – с нажимом повторил Царь. – Чтоб по-домашнему как- то... по-семейному...

Волк осторожно подхватил с венценосной головы корону, поискал, куда её положить. Не на пол же! Нахлобучил себе на голову.

Государь не двигался с места.

– Только ты, Царь-батюшка, не сразу про женитьбу говори, – посоветовал Волк. – Зайди издалека.

– Не учи учёного! – огрызнулся Царь. – Слава богу, в политике двести лет! Открывай.

Волк толкнул дверь, и государь скрылся в комнате.

Да, боялся Царь дочку. Никого не боялся, а дочку боялся...

Василиса была не одна. За пианино сидел Кот Учёный и негромко наигрывал незатейливую мелодию – «Собачий вальс» называется. Такая вот ирония... Василиса стояла у мольберта и вышивала гладью портрет великого учёного. Некого Эйнштейна. Язык у него почему-то был высунут, совсем не по-учёному...

Царь потоптался на месте и осторожно присел на табуреточку у входа.

– Во-от, – протянул он. – Ты это, дочка... Погода сегодня какая, да?

– Какая? – уточнила Василиса, не отрываясь от работы. Она во всём любила точность.

– Что ты сразу начинаешь! – сорвался от волнения Царь. – Какая-какая? Нормальная!

Он перевёл дух. Эх, не с того зашёл. Нужно сначала похвалить. Царь поискал, что в комнате может быть хорошего. Вслушался.

– Как у тебя Кот красиво Чайковского-то играет.

– Это Шуберт, – бросил через плечо Кот.

Хотя Шуберт тут точно был ни при чём. Вроде как сочинение это Шопену приписывали.

– Тебя никто не спрашивает, – опять вспыхнул Царь. – Ты так Шуберта играешь, что как будто Чайковский! Даже ещё хуже. Ты, кстати, почему не на работе?

– У меня обеденный перерыв, – проворчал Кот в усы.

– Вот и иди, обедай, – погнал его Царь. Ему нужно было с дочкой наедине поговорить. – Брысь, говорю!

Коту ничего не оставалось, кроме как отправиться восвояси. Он степенно прошёл через комнату на задних лапах и закрыл за собой дверь.

– Вы, папенька, зря стараетесь, – произнесла Василиса, как только Кот скрылся. – Я замуж всё равно не пойду.

Царь так и подпрыгнул:

– Да при чём тут «замуж»?! И вообще... – Он сбился. – А почему не пойдёшь? Тебе что, лень сходить, что ли? Тем более, это недалеко. В смысле... Ну, ты понимаешь?

Царь окончательно смутился.

Василиса презрительно фыркнула и отвернулась.

– Ты посмотри только, каких тебе тут женихов подобрали! – Царь сунул ей под нос каталог молодцев и принялся листать. – Одни красавцы. Так, этот не в счёт... Вот, смотри, какой! Ага, старый. А зато вот этот вот... О, нормальный! Хе, нормальные пошли. Вот чем тебе этот плох?

Но никто Василису не устраивал, и вскоре Царь вылетел из дворца красный как рак.

– Если я и выйду замуж, то только по любви! – кричала в окно Василиса.

– Да что это такое, твоя любовь-то? – орал в ответ Царь-батюшка. – Её ни потрогать, ни увидеть. Тьфу! Не пойми чего!

А Иван продолжал бродить вдоль базарных рядов.

– Это у вас такие семечки? –