Mushoku Tensei: Крестьянин с копьем - Виталий Петров

Я также не помнил и её, своего боевого товарища и друга, как она представилась мне, но тем не менее чувствовал к Гислен необъяснимое доверие. Само её присутствие казалось мне знакомым и успокаивающим, как будто так и должно быть. Она сидела напротив, скрестив под собой ноги и поигрывая хвостом, который едва слышно шуршал по каменному полу. Её голос, когда она говорила, был низким и слегка хрипловатым, но в нём звучали нотки заботы и решимости, которые помогали мне сосредоточиться и не терять самообладание. Даже её взгляд — единственный видимый алый глаз, светившийся в полумраке пещеры, — внушал уверенность, будто бы она готова стоять за меня горой. Я пытался вспомнить, как мы познакомились, через какие испытания прошли вместе, но память упорно молчала. Однако внутреннее ощущение, что Гислен была важной частью моей жизни, не оставляло меня.

Я знал, что могу доверять ей, даже если не помнил почему. Это было странное, но неоспоримое чувство, которое помогало держаться в этом хаосе.

Время от времени её хвост нервно дёргался, словно она и сама боролась с мыслями, но лицо оставалось спокойным. Она бросала короткие взгляды на меня, возможно, пытаясь понять, как мне помочь, но не знала, с чего начать.

— Память к тебе не вернулась? — её голос прозвучал мягче, чем я ожидал, словно она действительно волновалась за меня. В её глазах мелькнуло едва заметное сочувствие, что-то, что, казалось, редко позволяло себе проявляться.

— Нет, пока ничего, — спокойным голосом ответил я, стараясь не показывать, насколько меня это беспокоит. — Вспоминаю себя тринадцатилетним, сбегающим из деревни и отправляющимся в своё первое путешествие. А всё остальное — просто пустота.

Она кивнула, задумчиво опустив взгляд, её лицо оставалось серьёзным.

— Это плохо. Такой недуг чем-то простым точно не вылечишь, а ты сейчас, наверное, не сможешь использовать магию исцеления на себе, — сказала Гислен, склонив голову и нахмурив брови.

Её глаза пристально следили за мной, словно проверяя, как я отреагирую на эту новость.

— Я владел магией? — переспросил я, пытаясь осмыслить услышанное.

Сердце забилось чуть быстрее, когда я представил себя магом, способным залечивать раны. Воспоминаний, увы, не появилось, но мысль о том, что когда-то я знал такие вещи, вызывала странное ощущение пустоты и воодушевления.

— Угу, — кивнула Гислен с горечью в глазах. — Хотя ты почти её не использовал, но Зенит обучила тебя азам исцеляющей магии. Потом ты покупал какие-то книги и как сам говорил, овладел продвинутым уровнем в лечении и детоксикации. Себя пару раз латал, и меня тоже по мелочам. Но судя по твоей реакции, рассчитывать на это сейчас не стоит.

Я нахмурился, обдумывая её слова. Представление о магии, как и обо всём остальном, расплывалось в голове. В тринадцать лет я о магии разве что слышал, и к волшебникам из-за мудреца относился скорее с насмешкой, чем с уважением.

— Интересно. Получается, я и читать тоже умею? — задал я вопрос, скорее проверяя, сколько же ещё в моей взрослой жизни было неизведанного.

— Угу, — снова кивнула она. — С письмом у тебя не очень было до сих пор, но читать ты умеешь хорошо. Даже меня учить начал, как наша группа распалась три месяца назад. Ты был весьма настойчив в этом, а я учила тебя языку зверолюдей. Типа языковой обмен, но, похоже, придётся всё начинать с нуля, если к тебе так и не придёт озарение.

Гислен прищурилась, как будто пытаясь понять, улавливаю ли я нити её слов, осознать, пробивается ли хоть что-то в моей памяти. Но я лишь покачал головой.

— Лучше, конечно же, всё вспомнить… А кто такая Зенит?

— Тц, — она цокнула с досады, нахмурив брови. — Получается, и это ты тоже не помнишь…

— Ну, я как бы память потерял.

— Да поняла я, что ты забыл всё, — недовольно фыркнула она, но раздражение быстро сменилось на усталое смирение. — Просто думала… ну, что хотя бы что-то останется.

Она вздохнула, бросив взгляд в сторону, как будто надеялась найти ответы где-то среди темноты пещер.

— Ладно, если коротко: мы с тобой авантюристы, входящие сейчас в группу под идиотским названием «Пик Адекватности», состоящую из нас двоих…

— Пик Адекватности? — я с недоумением посмотрел на неё.

— Это ты придумал такое название, когда регистрировал новую группу в Гильдии! — недовольно бросила она, скривив губы. — Но ещё недавно мы были частью большой команды — «Клыки Чёрного Волка», о которой я упоминала недавно. Может, это тебе что-то напомнит? В группе были Зенит, Пол, Таллхенд, Элинализ, Гису, ты и я. Семеро участников — это максимум, который позволяет Гильдия Авантюристов. Тебе эти имена о чём-нибудь говорят?

Я задержал дыхание на секунду, стараясь вызвать хотя бы тень воспоминания, но имена остались всего лишь звуками, не вызывающими никаких образов.

— Нет. Имена просто имена. Никаких ассоциаций они у меня не вызывают, — признался я, чувствуя странное разочарование от осознания собственной беспомощности.

Гислен опустила взгляд, но не дала себе поддаться унынию. Она выпрямила спину, словно принимая ситуацию такой, какая она есть.

— Странно. Столько времени были вместе, и ничего, — она замолчала, но не выглядела подавленной.

— Может, так и должно быть, — я попробовал подбодрить её, хотя чувствовал, как тяжесть нависает над нами обоими. — Всё же память утрачена, но как минимум, смотря на тебя, у меня возникает ощущение полного доверия. То есть тебя я узнаю и чувствую знакомой, хоть и не помню. Такого у меня никогда не возникало с незнакомыми людьми.

Гислен улыбнулась, слегка качнув головой, будто бы усмехаясь чему-то своему.

— Неудивительно, учитывая, что мы с тобой напарники и прикрываем зад друг друга уже столько времени. Но я рада, что хотя бы так, и что я совсем не стала странной незнакомкой в пещерах.

Я посмотрел на неё, на её сильное и уверенное лицо, скрытое полумраком. Ощущение, что передо мной настоящий напарник, тот, кто не предаст и не бросит в беде, согревало.

— Ладно…

Девушка поднялась с лёгкостью и начала разминать плечи, а потом поочерёдно крутя шею в стороны, и её движения были быстрыми, как у кошки перед прыжком.

— Память — не ноги и не хвост, пока жить можно и без неё, если, конечно, не будем задерживаться здесь. Ты хоть похоронил под грудами камней пару сотен