Да здравствует магия! – 2 - Константин Зубов

— Тогда рекомендую расширяться в мою сторону. Тогда, когда-нибудь границы наших баронств встретятся, и как минимум одну сторону не нужно будет оборонять.

Если мы к этому моменту не поссоримся.

Последнюю мысль вслух я, разумеется, озвучивать не стал.

До выхода с третьего этажа нам оставалось ещё метров триста, когда впереди вдруг ярко вспыхнули фары — первая из шести машин заехала на третий этаж.

Внешне изделие не впечатляло. Это была просто снабжённая четырьмя большими колёсами, креслом, рулём и двумя педалями платформа шириной два метра и длиной четыре. Зато с точки зрения функциональности всё было в порядке: она разгонялась до сорока километров в час, поднимала тяжёлой груз и, главное, спокойно преодолевала переходы между этажами.

Пока мы дошли, Женя уже развернул платформу передней частью к выходу и принялся устанавливать первый прожектор, предназначенный для освещения пещеры. Другие мужики занялись монстрами, а на этаж заехали ещё две машины.

— Перед выездом с этажей притормаживай! — напомнил Жене Снегирь.

— Помню!

Да, это было важно, на большой скорости можно было кого-нибудь сбить на верхнем этаже, а также, если бы кто-то спустился в последний момент, машина, вместо того чтобы исчезнуть в стене, впечаталась бы в неё.

Я ещё раз обернулся, глядя во тьму теперь относительно безопасной пещеры, и мы покинули этаж. Сегодня нам предстояло зачистить ещё одну.

* * *

Несмотря на то что нас стало на одну группу меньше, никаких проблем на третьем этаже второй пещеры не возникло. Снова всё решили пушки, ну и с монстрами, конечно, повезло. Пятёрками оказались пусть очень здоровые и страшные, но достаточно бестолковые тараканы.

Закончили мы в три часа дня, и до следующего утра, сменяя друг друга, жители всех трёх деревень занимались тяжёлым, но очень приятным делом — таскали из ям добычу.

Хотя нет, не одним — большая часть женщин так же рьяно готовили все три деревни к предстоящему торжеству.

И, признаться, хоть мне и хотелось зачистить все пять запланированных ям как можно скорее, я тоже ждал этого события, и чем ближе оно подходило, тем отчётливее понимал, что мне не терпится увидеть Аню.

* * *

— А я всё жду, когда вы приедете, Михаил Ярославович! — Сотрудник СКА указал на кресло. — Добыча, которую всю ночь возили ваши люди, впечатляет. Из-за неё, кстати, моему сменщику так и не удалось сомкнуть глаз.

— Надеюсь, днём он отоспится. — Я сел в кресло и достал из рюкзака папку с документами. — Вот тут все необходимые данные по двум зачищенным ямам. Я очень рассчитываю, что теперь, когда ваш штат увеличился, проблем с проверкой не возникнет.

— Да что там проверять, — пожал плечами Антон Антонович. — Разрешение на закрытие вы получили, и теперь, когда мы точно знаем, что яма там была, нам просто надо убедиться, что её там больше нет.

— Отлично, а что насчёт разрешения на другие ямы?

— Вот. — Полковник открыл ящик стола и достал оттуда три листа. — Только перед тем, как их отдать, я бы хотел вам кое-что сказать.

— Внимательно слушаю, — произнёс я, откинувшись в кресле.

— Хочу напомнить, что после полной зачистки ямы вы вправе отказаться от причитающихся вам земель и взять только положенный вам миллион и дополнительно триста тысяч, если яма близко к имперской трассе.

Признаться, это интересное напоминание поначалу ввело меня в ступор. Зачем бы мне отказываться от земель? Особенно в свете предстоящих событий. В крайнем случае, если вдруг решу отойти от дел, я могу их продать или сдать в аренду. Немного поразмыслив, я пришёл к выводу, что сотрудник СКА таким образом предостерегает меня от возможных конфликтов.

— Вы боитесь, что, если у меня будет слишком много земли, могут начаться проблемы? — на всякий случай уточнил я.

— Люди прибывают… — Антон Антонович многозначительно посмотрел на меня. — И поток может усилиться.

— Да, я слышал сегодня по радио приказ об эвакуации севера, — кивнул я. — И, между нами говоря, я не только хорошо зачищаю ямы, но и считаю себя прекрасным хозяйственником, поэтому с удовольствием приму людей на своих землях, и мы вместе сделаем их процветающими. Ну а аристократы… думаю, и с ними как-нибудь разберёмся.

Глядя на вдруг появившиеся на лбу полковника три глубокие морщины, я почему-то подумал, что он вспомнил Васнецова.

— Кстати, Антон Антонович, — решил я перевести тему и достал ещё одну папку. — Вот тут я в подробностях записал своё видение с третьего этажа водной ямы. Той, откуда мы звёзды привозили.

— Вот как! — Полковник с любопытством открыл папку. — Вам везёт, насколько я помню, это третье видение?

— Да.

— Так… броня, защита, полезная штука! Подобные данные у нас уже есть, и они не входят в перечень запрещённых к распространению. — Антон Антонович многозначительно посмотрел на монитор, намекая на то, что ему нужно заниматься приёмом диггеров. — Зайдите послезавтра, Михаил Ярославович, документы на земли и ваши деньги за две ямы будут готовы.

— Прекрасно, всего доброго!

Широко улыбнувшись, я встал и вышел из кабинета.

* * *

В городе я проторчал до пяти вечера. За это время встретился с четырьмя людьми, включая Дениса Анатольевича Подушкина и главу «Белых медведей». Проверил, как дела в секции и на рынке. И, разумеется, как и всегда это делал, приезжая в Волхов, зашёл в торговый дом Соколова и перерисовал ещё две комбинации рун.

После того как дела были закончены, под предлогом важного репортажа выкрал Аню с работы, и мы большой колонной поехали в деревни.

Сначала свернули в Северово, где я пообщался с людьми, а потом толкнул длинную речь о том, что всегда отвечаю за свои слова и что светлое будущее стало заметно ближе. По счастью, здесь обошлось только двумя рюмками, и меня отпустили. Во Фролово я повторил выступление, правда, тут пришлось выпить трижды, и, наконец, поехал в Афонино.

Как и в прошлый раз, люди собрались на трёх ставших центром деревни участках, а яму, чтобы в неё никто не провалился, обнесли низким заборчиком. Правда, с калиткой.

Шёл уже девятый час, и, согласно моей просьбе, меня не ждали и начали в шесть. В результате чего я приехал, когда уже готовились раздвигать столы для танцев.

Разумеется, мне опять пришлось говорить, но я не жаловался.

— И не устану повторять: вы все молодцы!