По горам и пустыням Средней Азии - Владимир Афанасьевич Обручев

с которым оно соединялось указанным более низким водоразделом Эмельчик. Плато было не совсем ровное даже в центральной части, а по окраинам расчленено долинами врезавшихся в него речек — истоков Сары- эмеля на севере, Кобука на востоке, Кара-эмеля на западе, Дяма на юге. Более подробное изучение этого горного узла, расположенного так близко к нашей границе, было бы очень желательно.　

После дневки мы направились на запад по южному склону хр. Коджур, гребень которого очень близко возвышался справа от нашей дороги и представлял три вершины, сплошь усыпанные крупными глыбами гранитной породы, образчик которой привез накануне со своей экскурсии Усов.　

Глыбы торчали кое-где, подобно памятникам, и среди альпийских лугов, покрывавших горб Коджура вне трех вершин. Слева от дороги видна была глубокая долина истока р. Кара- эмель, а за ней гребни отрогов плато Токтай и водораздела Эмельчик, между которыми были врезаны ущелья притоков той же реки. Горб Коджура полого понижался на запад. Мы спустились с его южного склона на поверхность узкой гряды Кайкан, которая, примыкая к южному склону Коджура, тянется затем между долиной р. Каинды, впадающей в Сары-эмель, и продолжением долины р. Кара-эмель. По этой гряде мы шли еще следующий день, постепенно спускаясь все ниже по гребню. Гряда окончилась высотами Б. Джилантель, т. е. змеиный язык, которые действительно походили на конец длинного языка гряды Кайкан, высунувшегося из гигантской пасти, образуемой массивом Коджур, с одной стороны, и северными плато Уркашара — с другой. Возле Джилантели в долине р. Сары-эмель был последний наш ночлег в горах. От него по широкой долине р. Эмель мы в два больших перехода дошли до р. Чугучак, где несколько дней заняла ликвидация экспедиции. По почтовому тракту я выехал вместе с сотрудниками в Семипалатинск, на пароходе в Омск и по железной дороге в Томск.

Глава XXIV

ПО СЕВЕРНОЙ ЧАСТИ хр. БАРЛЫК

Экспедиция 1906 г. дала мне гораздо больше интересных наблюдений, чем первая. Я познакомился с золотыми рудниками Джаира, с асфальтовыми холмами и жилами, с юрской угленосной свитой, с оригинальным эоловым городом, с долиной р. Кобук и высокими ступенями Уркашара. Но мало были изучены посещенные во время первой экспедиции хребты Барлык и Майли, манил к себе еще Джаир с его своеобразными особенностями, а обширная впадина между Уркашаром, Джаиром и Кара-аратом, часть которой называлась пустыней Сырхын, требовала дополнительных исследований, чтобы можно было дать более полную характеристику зарубежной части Пограничной Джунгарии. Нужно было сделать по крайней мере еще одну экспедицию.　

Это удалось осуществить только в 1909 г., опять на средства, отпущенные Томским институтом. Мои сотрудники были те же, что и в 1906 г. М. А. Усов уже окончил к тому времени институт и был оставлен стипендиатом при кафедре для подготовки к профессуре. Он собирался делать наблюдения наравне со мной, что позволяло поручать ему самостоятельные экскурсии. Мой сын Сергей взялся вести маршрутную съемку и метеорологические наблюдения. Мы приехали прежним путем через Омск в Семипалатинск и по тракту в Чугучак, где, к сожалению, не застали уже С. В. Сокова, уехавшего в Европейскую Россию. Новый консул, впрочем, также оказал нам полное содействие, а Гайса и его сын Абубекир с удовольствием согласились принять участие в экспедиции. Опять купили лошадей и ишаков и в половине июня начали работу.　

Из Чугучака мы отправились на юг для изучения хр. Барлык, но через чиевую степь пошли немного западнее к пограничному пикету Маниту на р. Эмель, чтобы видеть эту реку в другом месте и выйти западной окраине Барлыка. Вблизи пикета была осмотрена плоская горка того же имени, а затем мы сделали целый переход по степи с песчаной почвой, но хорошей травой. Почва по строению была похожа на лёсс, но сильно песчаный, и приходилось думать, что эта грубая песчаная пыль нанесена ветрами с бугристых песков восточного берега оз. Ала-куль севернее устья р. Эмель. Со степи мы вошли в долину ручья Сары- булак, врезанную в западный конец Барлыка, где и остановились, немного не доходя китайского караула. Склоны долины были покрыты лёссом (уже менее песчаным) и потому не представляли выходов коренных пород. Русло ручья было окаймлено узкой полосой зарослей камыша и кое-где кустов тальника, вблизи которых мы поставили свои палатки (рис. 59). Близость зарослей сказалась в том, что вечером на огонь в палатку забрались фаланги, ядовитые пауки, водящиеся и в Джунгарии, хотя не в изобилии. Я был знаком с этими неприятными ночными гостями по Туркмении и Центральной Азии, но Усов видел их впервые, так как во время экспедиции 1906 г. они ни разу не попадались нам. Он испугался и устроил погоню за фалангами по стенкам и полу палатки, за постелями и вьючными ящиками, пока не истребил всех.

Рис. 59. Долина ручья Сары-булак на северном склоне хр. Барлык. Вид на юг, спереди наша палатка, подальше китайский пограничный пост

Нужно заметить, что фаланги не нападают на человека, а кусают, только если случайно задеть их рукой или босой ногой. Укус вызывает опухоль и боль, но он не смертелен.　

Я прошел к китайскому караулу и заглянул во двор, окруженный невысокой глинобитной стеной вроде маленькой крепости. Весь гарнизон состоял из трех или четырех солдат, которые спали на кане в небольшой фанзе внутри двора. Приезд целого каравана и устройство его лагеря в сотне шагов от караула не потревожил послеобеденный сон этих охранителей границы, которые только вечером наведались в палатку наших рабочих, чтобы угоститься чаем со свежими еще баурсаками и узнать новости о жизни в столице, которой для них, заброшенных в эту долину на границе, являлся Чугучак.　

На следующий день мы поднялись вверх по долине Сары- булак на перевал через северную цепь Барлыка, которая оказалась покрытой лёссом и потому обладающей мягкими формами. Спуск с перевала привел в долину р. Цаган-тогой, уже знакомую нам по первой экспедиции, но выше по течению. Теперь мы вышли к тому месту, где река начинает врезываться живописным ущельем в выдвинутый на запад в Джунгарские ворота выступ Барлыка, внутри которого расположен курорт Арасан, посещенный мной и описанный выше. Этот выступ, названный Арасанским массивом, было интересно изучить подробнее. Поэтому мы разбили лагерь в долине р. Цаган-тогой ниже китайского караула, у начала ущелья, и сделали здесь дневку, во время которой Усов проехал по горам к курорту Арасан и обратно другой дорогой, а я обследовал начало ущелья реки. Последнее оказалось трудно проходимым: на обоих