100 великих драм и трагедий истории - Николай Николаевич Непомнящий

погибли 685 человек. Кроме них, жертвами трагедии стали все дети, ученики ремесленного училища, члены семей офицеров, а также вольнонаемные работники Артиллерийского и Технического управлений ВМФ и другие лица, сумевшие погрузиться на баржу. Погиб также взвод курсантов Ленинградского военно-инженерного училища им. А.А. Жданова.

Спустя годы на берегу Ладожского озера – там, куда волны еще долго выносили тела погибших – поставили памятную стелу, а затем – надгробную плиту с их именами. Теперь этот памятник называется «Ладожский курган». Рядом открыт музей «Дорога жизни».

Гибель «Армении»

Несколько лет назад вблизи Ялты украинские ученые и водолазы с помощью американских коллег обнаружили с помощью подводных аппаратов место гибели санитарного теплохода «Армения», торпедированного гитлеровской авиацией 7 ноября 1941 года. Сегодня точно известны координаты одной из самых крупных подводных братских могил мира. Но эта находка способна приоткрыть только часть тайны. Официальная советская историография сделала все, чтобы утаить подробности страшной трагедии, в считанные минуты унесшей жизни примерно 7000 человек. Это вчетверо больше числа жертв «Титаника».

Что, собственно, известно из официальных источников? 6 ноября 1941 года санитарный транспорт в последний раз вышел из Севастополя. На борту – раненые, медперсонал и эвакуированные. Общее число людей, оказавшихся на палубе, в трюмах и отсеках «Армении», по официальным данным, достигло 5500 человек. Все, что происходило дальше, похоже на безрассудство командира транспорта.

Неизвестно, почему утром без прикрытия при полном господстве в воздухе гитлеровской авиации он в охранении сторожевого катера вывел переполненный теплоход из Ялты и направил его в сторону Кавказа. В 11 часов 25 минут на траверзе Гурзуфа крошечный конвой атаковал немецкий торпедоносец «Хейнкель-111». Он сбросил две торпеды, одна из которых попала в носовую часть теплохода. Всего через четыре минуты – в 11 часов 29 минут – кормой вверх теплоход ушел на дно. Катер охранения смог спасти, по одним данным, 8, по другим – 82 человека.

И это все, что содержится в мемуарах советских адмиралов на этот счет. Даже в изданной в 1983 году Министерством обороны на основе архивов Главного штаба ВМФ СССР «Боевой летописи советского Военно-морского флота в 1941–1942 гг.» о самой крупной морской трагедии той войны на Черном море – ни слова.

Теплоход «Армения» относился к первенцам советского пассажирского судостроения – так называемым «крымчакам», сооружение которых началось в 1926 году. Названы так они были потому, что предназначались для перевозки людей между портами Крыма и Кавказа. Двухтрубные теплоходы получились удачными. Рассчитаны были почти на тысячу пассажиров. При длине в 110 метров и водоизмещении в 5770 тонн скорость имели вполне приличную – 14,5 узла. На случай несчастья имелось 16 спасательных шлюпок по 48 мест каждая. Удивительно ли, что с началом Великой Отечественной именно «крымчаков» первыми передали медицинской службе Черноморского флота для эвакуации раненых?

Теплоход «Армения»

Опытного капитана Владимира Плаушевского стали именовать командиром санитарного транспорта. Главным врачом плавгоспиталя стал военврач 2-го ранга Петр Дмитриевский, мобилизованный из железнодорожной больницы Одессы. На верхнюю палубу и борта нанесли огромные красные кресты, свидетельствовавшие об исключительно медицинском назначении судна. Но поскольку насчет соблюдения гитлеровцами цивилизованных правил ведения войны иллюзий и тогда никто не питал, на теплоходе, который покрасили в защитный цвет, установили зенитные пулеметы. Только научиться бить из них по воздушным целям гражданским морякам было некогда.

До своей гибели санитарный транспорт успел вывезти из Одессы и Севастополя на Большую землю 15 тысяч человек. Его последний поход начался в Туапсе ранним утром 4 ноября 1941 года. Приняв на борт маршевое пополнение для гарнизона Севастополя, «Армения» в охранении эсминца «Сообразительный» вышел к городу, осада которого только начиналась. Пришвартовалась к Угольной пристани. И вдруг Плаушевский получил приказ: в обратный путь вместе с ранеными принять на борт все без исключения медицинские учреждения флота. Вы только представьте: враг у ворот, с 29 октября Севастополь объявлен на осадном положении, бои идут в полутора десятках километров, а из города в тыл отправляют все госпитали! Этому, полагаю, может быть лишь одно объяснение – командование флота в те дни не рассчитывало, что главная база ЧФ продержится хотя бы несколько дней. И именно этот вывод все послевоенные годы политиканы и цензоры от истории старались закопать под архивными грифами «Совершенно секретно».

Для пессимизма черноморских адмиралов фактов было достаточно. 11-я немецкая армия генерал-полковника Манштейна в считанные недели прогрызла нашу жидкую и неумело построенную оборону на узком Перекопском перешейке и в конце октября лавиной ворвалась в степной Крым. Растерявшаяся Москва так и не решила, кому следует оборонять Севастополь. В самом городе гарнизон состоял лишь из двух полков морской пехоты и местного стрелкового полка. 30–31 октября на подмогу из Новороссийска была спешно переброшена кораблями 8-я бригада морской пехоты. Но и с ней численность обороняющихся составила всего около 20 тысяч человек. Как их ни расставляй – от Манштейна не отбиться.

Севастополь спас, в сущности, случай и полководческий талант командующего Приморской армией генерала Ивана Петрова. После перекопского разгрома его армия в крымских степях была брошена на произвол судьбы. Не было связи ни с Москвой, ни с командующим войсками Крыма, адмиралом Гордеем Левченко, со своим штабом отходившим к Алуште. Не было связных самолетов. Не было даже приказа, куда отступать – к Керчи или к Севастополю?

Стоит ли удивляться, что в обстановке нараставшей паники и было принято решение весь медперсонал флота экстренно грузить на «Армению»? Кроме раненых, приняли на борт персонал четырех госпиталей. И еще много кого, даже артистов городского театра имени Луначарского. Несмотря на давку на узких трапах, стоянку «Армении» в Севастополе сократили на два часа: из Ялты сообщили, что там вместе с толпами раненых и беженцев эвакуации ожидает крупная группа партийных работников Крыма. Надо было зайти и за ними. В сопровождении сторожевого катера СКА-041 под командованием старшего лейтенанта Кулашова теплоход отправился навстречу гибели. В Ялте, судя по всему, ворвавшихся на палубу беженцев никто и не считал. Так что всего на транспорте оказалось, по всей видимости, не менее 7000 человек.

Впоследствии в своих дневниках адмирал Октябрьский записал, что командир «Армении» нарушил его приказ дожидаться в Ялте ночи на 8 ноября, чтобы обезопасить судно от удара с воздуха. Но опытный капитан Плаушевский и без командующего прекрасно знал, чем грозит ему утренний поход. Однако в Ялте царила паника, власти не было, разведка гитлеровцев беспрепятственно катила к городу с двух сторон – от Гурзуфа и Мисхора. В Ялту противник вошел в 8