Круг Дней - Кен Фоллетт

усомнился в её прочности. Если обезумевшая корова бросится на один из этих стволов, какая часть круга рухнет? Без сомнения, люди старались не пускать коров в священное место.

Внутри этого круга Сефт разглядел второй, поменьше. Это был овал из отдельно стоящих пар столбов, у каждой пары была своя перекладина, но они не были соединены с другими. Они были обработаны столь же тщательно, но были ещё выше.

Он сразу почувствовал, что главными были именно деревянные кольца. По сравнению с ними внешнее каменное кольцо казалось случайным и грубым. Сефт подумал, не было ли оно древнее и не возвели ли его менее искусные мастера.

Толпа на удивление притихла, ощущая святость места. Сефт ощущал атмосферу напряжённого ожидания. Он бывал здесь уже раньше и видел, как жрицы проводят Весеннее Равнопутье, но это событие было явно важнее, и толпа была куда больше. Середина лета была концом старого года и началом нового. Сегодня все стали на одно лето старше.

Люди знали, что всё, что поддерживало в них жизнь, исходило от солнца, и потому поклонялись ему.

Большинство в толпе были скотоводами. По сути, они составляли большую часть населения Великой Равнины. Но было и несколько земледельцев, что обрабатывали плодородную почву в речных долинах. Их можно было узнать по характерным татуировкам. У женщин обычно были татуировки-браслеты на запястьях, а у мужчин — на шее. Однако сейчас он не видел ни одного мужчины-земледельца и вспомнил вчерашний разговор Ани с Пией и то, как встревожилась Ани из-за их отсутствия.

Не было и лесовиков, но Сефт знал почему. Они отправились в своё ежегодное паломничество, следуя за благородными оленями к Северо-Западным Холмам, где росла свежая летняя трава.

Люди всё ещё прибывали, когда на восточном небе занялась заря. Облаков не было, и когда серебристый свет окреп, он, казалось, благословил головы собравшихся.

Наконец появились жрицы, около тридцати, двигающиеся по двое в танце. На них были кожаные туники, как и у всех, но длиннее, до самых лодыжек. Ноги их были босы.

Одна из них несла барабан, выдолбленное бревно, по которому она ритмично била палкой, извлекая на удивление громкий и чистый звук.

Все они делали одни и те же движения, качаясь из стороны в сторону, словно высокая трава под ветром. Сефт был заворожён. Он никогда не видел, чтобы люди так танцевали, двигаясь все вместе, как косяк рыбы.

Двигаясь в танце, они пели. Одна, седовласая, возможно, Верховная Жрица, запевала строчку, похожую на вопрос, а остальные отвечали ей хором. Они входили и выходили из внешнего круга, петляя между столбами, сплетаясь, словно тростник в руках корзинщика. Казалось, они обращались к каждому деревянному столбу по отдельности, словно каждый имел своё значение. У Сефта возникло чувство, что они считали, пока пели, но слова, которые они произносили, были ему незнакомы.

Танец не был соблазнительным. Ну, или почти не был. Извивающиеся в танце женщины всегда казались Сефту соблазнительными, но суть у этого танца была не в этом.

Внешний круг Голубых камней, расположенный сразу за земляным валом, не играл никакой роли в Обряде, который проходил вокруг двух деревянных колец, круга и незамкнутого овала внутри него. Жрицы обошли круг, затем проделали то же самое вокруг овала, разорванная часть которого находилась напротив входа, опять же, с северо-восточной стороны. Здесь, в этом разрыве, танец и закончился.

Жрицы опустились на землю, всё так же длинной цепью пар. Они запели громче, когда верхний край солнца дюйм за дюймом показался из-за горизонта. Сефт находился почти на одной линии с восходом и увидел, что солнечный диск поднимался точно между двумя деревянными столбами круга. Было ясно, что Монумент был тщательно спроектирован именно так. Столбы и перекладина образовывали раму, и Сефт с благоговением понял, что это и были врата, через которые Бог Солнца являлся в мир.

Толпа замерла в безмолвном молчании, а жрицы запели ещё громче, пока красный диск поднимался в небо. Хотя солнце всходило каждый день, здесь и сейчас его появление казалось особым событием, а толпа взирала на него в священном оцепенении.

Солнце почти полностью взошло. Песня жриц становилась всё громче. Нижний край солнечного диска словно медлил, не желая отрываться от горизонта, но вот наконец он освободился, и между ним и землёй блеснул просвет. Песня достигла вершины, а затем и пение, и барабан внезапно смолкли. Толпа взорвалась торжествующим рёвом, таким громким, что его, казалось, можно было услышать на краю света.

И тут всё кончилось. Жрицы попарно прошествовали через разрыв в земляном валу и скрылись в своих домах. Люди в толпе начали вставать, разминать ноги и переговариваться, пока напряжение спадало.

Сефт и Ниин продолжали сидеть на траве. Он посмотрел на неё.

— Я честно сказать… ошеломлён, — сказал он.

Она кивнула.

— Так всегда бывает, особенно в первый раз.

Он посмотрел на людей, толпившихся у выхода.

— Мне, пожалуй, пора возвращаться к семье. Но я ведь увижу тебя снова?

Она улыбнулась.

— Надеюсь.

— Где мы встретимся?

— Хочешь поужинать с моей семьёй?

— Снова? Ты уверена, что твоя мама не будет против?

— Уверена. Скотоводы любят делиться. Так за едой веселее.

— Тогда я согласен. Вчерашний ужин был чудесным. То есть, еда была восхитительной, но больше всего мне понравилось, что… — Он запнулся, не зная, как выразить то, что почувствовал. — Мне понравилось, что вы все любите друг друга.

— В семьях это обычное дело.

Он покачал головой.

— Не в каждой семье.

— Мне жаль. Приходи к нам и сегодня вечером.

— Спасибо.

Они встали. Сефт с неохотой сказал:

— Мне лучше поторопиться.

— Тогда иди.

Он повернулся и зашагал прочь.

Он не знал, радоваться ему или нет. Он познал любовь с девушкой, которую обожал, и это было чудесно, а потом она сказала, что не уверена, хочет ли провести с ним жизнь. Хуже того, у него, похоже, был соперник. Высокий, уверенный в себе мужчина по имени Энвуд, который был старше Ниин, тогда как сам Сефт был её младше.

Завтра ему придётся уйти с семьёй, и он не увидит её до самого Осеннего Равнопутья. У Энвуда будет целая четверть года, чтобы ухаживать за ней без всякого соперника.

Но сегодня вечером Ниин будет с Сефтом, а не с Энвудом. У Сефта был ещё один шанс сделать их союз постоянным.

За Монументом уже вовсю кипел торг. Толпы людей предлагали свои товары, искали то, что им было нужно,