Троя. Мифы, история, археология - Олег Ивик

В свете поразительных масштабов открытий, состоявшихся в последние 10–15 лет, бремя доказательства теперь должно быть возложено на тех, кто полагает, что не существует абсолютно никакой связи между тем, что случилось в Трое конца бронзового века, и событиями “Илиады”. 〈…〉

Согласно археологическим и историческим открытиям, особенно совершенным в последнее десятилетие, сегодня скорее вероятно, чем невероятно, что в конце бронзового века в Трое и вокруг нее произошло несколько вооруженных конфликтов. Сегодня нам не известно, слились ли в памяти следующих поколений некоторые или все эти конфликты в Троянскую вой ну или среди них была единственная, особенно памятная Троянская война. Однако сегодня все указывает на то, что Гомера следует принимать всерьез, что его рассказ о военном столкновении между греками и троянцами основан на памяти об исторических событиях – каковы бы они ни были. Если бы однажды на раскопках ко мне кто-то подошел и заявил, что Троянская война действительно здесь произошла, то я как археолог, работающий в Трое, ответил бы: “Почему нет?”»{750}.

Глава 13

Троя греческая

XII–XI века до н. э. были неспокойным временем. Походы «народов моря» привели к падению Хеттского царства. Греки продолжали завоевывать и осваивать западные берега Малой Азии. На смену эпохе бронзы шла эпоха железа; возможно, в Троаде она началась именно с греческой колонизацией. Но технический прогресс не оживил городов, разоренных «народами моря». Ремесла и культура пришли в упадок, и Эгеида погрузилась в «темные века», которым суждено будет завершиться лишь в VIII веке.

Отметим, что некоторые исследователи считают причиной упадка не только социальные катаклизмы, но и резкое изменение климата – именно в это время в Эгеиду хлынули потоки холодного воздуха из Сибири. В результате зимы и весны стали непривычно холодными и сухими{751}. И если жители более или менее благополучных городов сумели как-то пережить климатические проблемы, в разоренной Трое дела обстояли совсем плохо.

Когда-то считалось, что Троя в это смутное время лежала в руинах, что люди полностью ее оставили и вернулись сюда лишь на рубеже VIII и VII веков до н.э. Согласно Блегену, город был окончательно покинут около 1100 года до н.э.{752} Но Корфман отметил в Трое период VIIb3, который, с его точки зрения, продолжался до 950 года. Одним из признаков того, что после этого город опустел, Корфман считает загрязнение источника пресной воды, находившегося в «Северном бастионе». О нем перестали заботиться, и в цистерне образовался пятиметровый слой ила{753}.

Но потом выяснилось, что и после этого на развалинах Илиона теплилась жизнь[105]. Правда, жилых домов, построенных в X–IX веках до н. э., в Трое не найдено, и создается впечатление, что в городе «обитали» скорее боги и духи, чем люди. Немногие уцелевшие троянцы внезапно ударились в религиозность, и в опустевшем городе вместо домов и пекарен начинают возводиться культовые сооружения.

К этому времени в Трое, возможно, уже стоял храм Афины. Правда, никаких его следов археологи не нашли (знаменитый храм, посвященный этой богине, будет построен позже). Однако в город все эти годы регулярно поступали локрийские девушки, и значит, какой-то храм Афины имелся. Сообщения о злополучных жертвах богини оставлены слишком многими античными авторами, чтобы их можно было посчитать просто легендой.

Археологи тоже отмечают, что в городе впервые появляются явные и недвусмысленные следы поклонения богам и предкам. Напомним, что о религиозной жизни троянцев мы знаем в основном из поэм Гомера. Что же касается археологов – их находки говорят о том, что за все время существования города, с первых его дней и примерно до XI века до н. э. включительно, троянцы не отличались особой религиозностью. И вот, в разоренном и почти опустевшем Илионе запылали жертвенные костры.

Мы уже упоминали здание, где незадолго до Троянской войны, возможно, проводились какие-то скромные ритуалы,– там была обнаружена фигурка то ли божества, то ли богомольца, ритон в форме быка и миниатюрный каменный топорик. Дом этот находился снаружи цитадели, недалеко от западных ворот, и был разрушен в дни взятия Трои. 130 лет он простоял в развалинах. Но теперь немногие оставшиеся троянцы неожиданно загорелись религиозным рвением и перестроили здание, воздвигнув в центральной зале гигантский каменный алтарь размером 5,6 × 1,8 метра. Рядом археологи обнаружили пьедестал, на котором раньше стоял какой-то объект поклонения – возможно, статуя. У его подножия ревностные богомольцы закопали овцу. Алтарь был заполнен пеплом и костями – в основном овечьими или козьими, хотя встречались и кости быков и свиней. Здесь же лежали приношения другого рода – бронзовые фибулы, кольца, наконечник копья. Здание это археологи назвали «Террасный дом». Где обитали сами богомольцы – неизвестно, вероятно, не в городе, а в окрестностях, а в Трою приходили лишь для богослужений. Так или иначе, какая-то жизнь, хотя бы и только религиозная, здесь продолжалась{754}.

Вскоре вокруг «Террасного дома» возник целый культовый комплекс – так называемое «Западное святилище». Возможно, такой всплеск религиозности связан с тем, что Троада стала понемногу заселяться греками, а греки охотно обращались за помощью к богам и не забывали благодарить их жертвоприношениями. По всему западу Малой Азии тогда шла греческая колонизация, и Трою она не миновала. Археологи нашли в Трое черепки, относящиеся к разным периодам протогеометрического и геометрического стиля. Эти стили греческой керамики существовали примерно с 1150 до 700 года, и значит, в это время в Троаду поступали греческие товары{755}.

Корфман считает, что в «геометрический» период память о великой войне и гибели Илиона могла сохраняться окрестными жителями{756} – полностью безлюдными эти земли не становились никогда, а замещение троянцев и дарданцев на фракийцев и греков происходило не сразу.

На рубеже VIII и VII веков начинается новый, «греческий», период, который археологи назвали Троя-VIII,– он продлится до 85 года до н.э. Теперь город на Гиссарлыке будут часто называть «Новый Илион», подчеркивая его отличие от Илиона «старого». А со временем появятся и сомнения по поводу того, что Новый Илион стоит на том самом месте, где стояла Троя Гомера. Уже в V веке до н.э. тождество Нового Илиона и гомеровской Трои будет требовать доказательств и обоснований. Так, Гелланик Лесбосский[106] согласился признать тождество современного ему Илиона с древним, но сделал это, по словам Страбона, лишь «чтобы доставить удовольствие илионцам»{757}. Сам же Страбон на рубеже эр будет считать, что Новый Илион не совпадает со «старым»{758}. Эти сомнения разрешатся лишь