Азимут между пламенем и порчей - Павел Николаевич Корнев

Я закатил глаза, затем решительно рубанул воздух тростью и потопал прочь.

Меня ждал клуб «Под сенью огнедрева».

Глава 29

16−11

Первый раз мимо клуба я прошёл. Полюбовался из-за спин толпившихся перед парадным входом зевак на красочный витраж и зашагал дальше. Отыскал кабинку чистильщика обуви, кинул загорелому мужичку целковый и взял полупустую банку ваксы, после чего двинулся обратно, подбрасывая её и ловя. С ней и протолкался через горожан к знакомому крыльцу, на котором не один час просидел, надраивая чужие ботинки и туфли. Привратник сегодня на улице не дежурил, а вот составленное из цветных стёклышек изображение дерева с огненной листвой блистало совсем как прежде.

Именно в него я банкой ваксы и запустил!

Со звоном посыпалось вниз разбитое стекло, за спиной кто-то ахнул, а кто-то бросился наутёк, ну а я спокойно и безо всякой спешки поднялся по выдающимся вперёд мраморными полукружьями ступеням. Распахнулась дверь, на улицу выскочил паренёк-аколит, вслед за ним уже не столь поспешно вышел аспирант постарше.

— Это он кинул! — тут же наябедничали из толпы. — Он стекло рассадил!

— Мне к профессору Чернояру, — объявил я, ничуть не смутившись прозвучавшим обвинениям.

Аколит изумлённо захлопал глазами, а вот аспиранта о моём визите определённо уведомили, поскольку молодой человек первым делом уточнил:

— Брат Серый?

— Он самый, — с улыбкой подтвердил я и не стал закрывать дух, уловив попытку прощупать метку.

— Прошу! — пригласил внутрь аспирант.

— А как же витраж? — не сдержался его напарник.

— Один чёрт, на горящий чертополох менять, — усмехнулся я, нисколько не сомневаясь в том, что новые-старые владельцы здания тянуть бы с этим в любом случае не стали.

В приёмной клуба бывать уже доводилось, и потому вертеть там головой по сторонам я не стал, а вот в обеденном зале замедлил шаг и с интересом огляделся. В падавших из окон солнечных лучах блистал натёртый воском пол и посверкивали хрустальные люстры, серебрилась струя устроенного в центре помещения фонтана. Огромный камин, круглые столики, на стенах — картины в оранжево-красно-жёлтой палитре. И — никого.

Под лёгкий плеск воды и негромкие отзвуки шагов мы пересекли зал и поднялись на второй этаж. Там располагались кабинеты для приватных бесед, именно в один из них меня и провели.

— Брат Серый! — объявил аспирант парочке расположившихся за столом тайнознатцев — тем самым, которые представляли школу Чернопламенных терний на вчерашнем несостоявшемся турнире.

Стройный молодой человек с копной каштановых волос и глазами цвета горелого янтаря пил вино, перед широкоплечим лысым стариканом, в радужках которого в равной мере смешались чернота и оранж, теснились многочисленные блюда с разнообразной снедью. Профессор Чернояр изволил завтракать.

— Чем обязаны? — спросил молодой человек, когда сопроводивший меня сюда аспирант отправился восвояси, прикрыв за собой дверь.

Прежде чем ответить, я огляделся и переставил к столу стул с гнутой спинкой и обтянутой красным бархатом подушкой, уселся на него и заложил ногу за ногу.

— Вы знаете.

Аспирант досадливо поморщился и отставил полупустой бокал.

— Хотелось бы избежать недопонимания!

— Его преосвященство сказал, что я смогу выбрать аргумент из трёх мне подходящих.

Профессор продолжил жевать и лишь кивнул, а вот молодой человек — то ли его личный ученик, то ли ассистент не преминул отметить:

— После внесения стандартной для вольного слушателя платы!

Профессор Чернояр воздел вверх указательный палец, прожевал и поправил:

— Не совсем так, Ночемир. Ориентируйся на расценки для внутренних учеников.

Молодой человек уставился на меня и уточнил:

— Располагаешь нужными средствами, брат мой?

В обращении прозвучала нескрываемая насмешка, но я огрызаться не стал и спокойно уточнил:

— Сколько?

— Всё зависит от конкретного аргумента, — уклонился от прямого ответа профессор, приложился к фарфоровой чашечке и позволил себе намёк на улыбку. — Но при всём уважении к его преосвященству мы не можем предложить человеку со стороны что-то действительно уникальное, посему… — Он замолчал, промокнул губы салфеткой и поинтересовался: — Речь ведь идёт о втором колене атрибута?

— О втором, — подтвердил я.

Профессор Чернояр нахмурил лоб и покрутил в воздухе пальцами.

— Подберём, конечно, что-нибудь…

Необходимость войти в положение и оказать услугу человеку епископа его определённо тяготила, и продолжения не последовало, зато высказался Ночемир:

— Точно не меньше тысячи, едва ли больше трёх. Оплата вперёд.

Запросы терниев меня нисколько не порадовали, но я беспечно кивнул.

— Приемлемо.

Профессор Чернояр едва слышно хмыкнул, отодвинул от себя опустевшую тарелку и заменил её блюдом с пирожками.

— Интересует что-то конкретное? — спросил он, прежде чем вернуться к трапезе.

Свои требования к аргументу я обдумал заранее, перечислил их без малейшей заминки:

— Атакующий аркан для поражения отдельных защищённых магией целей на ближней и средней дистанциях.

— Что-то дуэльное? — уточнил молодой человек.

— Можно и так сказать, — подтвердил я, поскольку очень уж запали в душу слова Червеня о бесполезности моего атрибута в противостоянии с сильными тайнознатцами. А по площадям смогу огнештормом бить, когда аспирантом стану.

Профессор прожевал и со значением произнёс:

— Аргументы изменяют атрибут и зачастую делают это достаточно сильно. Готов к неизбежному искажению?

— Готов, — подтвердил я, сразу вспомнил о визите в школу Багряных брызг и поправился: — Но только к искажению в правильную сторону! Чисто огненные аргументы меня не интересуют. Оранж не нужен.

— А что нужно?

Я пожал плечами.

— Посмотрел бы что-нибудь чёрное. К слову, есть возможность сотворить заготовку аркана в этом аспекте?

— Проще простого!

Молодой человек поднялся из-за стола и меж его сведёнными ладонями заклубилось облачко непроницаемого мрака, но непроглядно-однородным оно было лишь до тех пор, пока я не поймал состояние гармонии и не протянул к магическому сгустку руку. А так уловил и жар оранжа и остаточные следы пурпура. Едва ощутимые, но всё же — уловил.

Впрочем — не суть. Попытался отрешиться от примесей и сосредоточиться исключительно на одной лишь черноте — представил, как вбираю её в себя, смешиваю с собственной силой и выбрасываю обратно полноценным арканом. Нельзя сказать, будто внутри что-то так уж сильно откликнулось, но и желания вытереть руку после этого отнюдь не возникло. И да — воображаемый огонь не погас, лишь потемнел и сгустился.

— Годится! — решил я, сочтя случившиеся искажения уместными.

— Тогда приступим! — объявил