Почему я умею читать мысли убийц. Лекции от профайлера №1 в Южной Корее - Иль Ён Квон

Если подобное агрессивное выражение негативных эмоций закреплялось, то позже, во взрослой жизни, когда у них возникали конфликты с окружающими людьми, вместо логического и взвешенного решения они были склонны решать проблему теми же способами, которые запомнили с детства, – мучая и убивая.

Такой была Ко Ю Чжон[39], а также серийные убийцы Кан Хо Сун и Чон Нам Гю. В подростковом возрасте они не научились решать возникающие в их жизни конфликты и проживать чувство гнева подобающим образом, а когда они стали взрослыми, то продолжили решать свои проблемы теми же методами, что в конечном счете привело к преступлениям. Поэтому весьма важно, чтобы информация о возможных видах преступности и их последствиях объяснялась детям с раннего школьного возраста.

Но не будем забывать, какой огромный груз ответственности лежит на плечах современных детей – часто и на более ранних этапах развития, сопровождающихся стрессом и конфликтами. Например, каждый ребенок, посвящающий много времени учебе, также мечтает гулять с друзьями или играть в любимые игры. Поэтому бывает, что он без спроса родителей играет в компьютер или тайком общается с друзьями. Но в такой момент он не испытывает настоящей радости от того, что хорошо провел время, а напротив, чувствует угрызения совести: «Все вокруг усердно учатся, а я лентяйничаю и обманываю, так ведь нельзя». И взрослые не догадываются о душевных терзаниях ребенка.

Если вызвать ребенка на откровенный разговор, мы поймем, как ему совестно перед родителями за то, что он поддался слабости и поступил, как ему хотелось. Но не стоит его за это ругать – наоборот, надо помочь ему не винить себя и позволить выплакаться.

Возможность видеть и чувствовать, что кто-то тебя понимает, разделяет твои мысли и состояние, значительно повышает способность к эмпатии. Если мы позволим состраданию и эмпатии капля за каплей нарастать в людях, то это станет крепким фундаментом для профилактики правонарушений, например «преступлений просто так», возникающих вследствие общественной изоляции.

Заблуждение, что это по любви

Давайте рассмотрим другой случай, когда травмированная психика становится причиной преступления. Какие особенности психики у людей, подвергшихся газлайтингу? Обладают ли они высокой способностью к эмпатии?

Хоть это и не является обязательным условием, в целом тенденция такова, что у жертв газлайтинга уровень эмпатии выше. Разумом они понимают, что нужно как можно скорее прекратить сложившиеся нездоровые отношения, – но на практике не могут так поступить.

В таких случаях важно помнить, что на самом деле проблема не в жертве, допустившей это и неспособной самостоятельно выпутаться из отношений, а в хитрости и коварности преступника. Поэтому для тех, кто подвергся газлайтингу, безмерно важна помощь окружающих.

Например, бывают случаи, что близкий друг, с которым вы раньше часто общались, вдруг стал гораздо реже выходить на связь или вообще перестал общаться. Если общение и встречи прекратились без видимой на то причины, надо удостовериться, что с человеком не случилось что-то опасное.

Первоочередной целью газлайтера является изолирование жертвы от источников внешней информации, чтобы никто не знал, что происходит с ней и с кем она общается, т. е. избавиться от утечки информации. Главная его стратегия – лишить жертву возможности обратиться к другим людям за советом или помощью. В результате этого жертва постепенно лишается имеющихся социальных связей.

Поэтому, если появились признаки того, что кто-то из вашего окружения попал в такую ситуацию, надо постараться помочь этому человеку раскрыться и рассказать о своем текущем состоянии. Жертва, запутавшись под влиянием газлайтинга, не может объективно оценить опасность сложившихся обстоятельств самостоятельно.

Большинство жертв газлайтинга искренне считают, что газлайтинга не было: они считают, что все, что делал злоумышленник, было из любви к ним и из желания защитить и уберечь их. Если человек, наоборот, признает, что он подвергся газлайтингу, то можно считать влияние газлайтера в какой-то степени нивелированным.

Время ухода за собой

Для предупреждения подобных ситуаций нельзя терпеть даже малейшую фрустрацию: необходимо делиться всем, что вас беспокоит, и озвучивать, если что-то вызывает у вас неудобство. Нужна социально безопасная дистанция, позволяющая контролировать личные эмоции в отношении других. Но не всегда есть легкая и безопасная возможность поделиться своими маленькими личными эмоциями: от каждого требуется проявление стараний и усилий для понимания другого человека.

Меня часто спрашивают: «Разве возможно жить совсем без стресса?» Конечно, невозможно! Мы часто болеем, но несмотря на это, мы поддерживаем свои жизненные силы благодаря семье, друзьям и коллегам – то есть благодаря общению и отношениям с окружающими нас людьми. Такое времяпрепровождение защищает нас от желания пойти на преступление и подтверждает, что мы не одни в этом мире.

Например, если я неделю или дней десять поработаю в отделе расследований без выходных, мои усталость и стресс достигнут критических значений. Но стоит мне поесть вместе с коллегами в кафе или обсудить все накопившиеся трудности, то мне сразу становится немного легче. А расставшись с коллегами и вернувшись домой, где меня радостно и тепло встречают члены семьи, я снова наполняюсь необходимой энергией. Так даже в ежедневной рутине наш мозг естественным образом выделяет нужный серотонин, и мы чувствуем себя счастливыми. Поэтому забота о себе – один из способов защиты от внезапных вспышек гнева и агрессии.

Насколько эффективным является перевоспитание бывших преступников в нашем обществе? Во многих случаях сложно ожидать положительного эффекта от процесса перевоспитания: весьма высок процент преступников-рецидивистов. Крайне важными являются исследования, раскрывающие суть вопросов: почему преступления совершаются, у какого типа преступлений наблюдается тенденция к повышению частотности и что надо делать, чтобы такие преступления прекратить?

Например, существует программа лечения для тех, кто совершил преступление сексуального характера. Судьи выносят приговор о прохождении программы лечения в течение 100 или 150 часов преступникам, совершившим сексуальное насилие. Но сколько в Корее специалистов, способных вести такие программы лечения? Мало того, что их недостаточно, – у многих к тому же остаются сомнения в эффективности таких мер для профилактики повторных правонарушений. Естественно, это лучше, чем не предпринимать никаких попыток, но вопрос: «Насколько такие программы могут изменить заложенную в человеке агрессию?» – остается открытым.

Все это указывает на то, что в данной области недостаточно основательных и серьезных исследований, а также мало специалистов, которые могли бы это изучить.

Лекция 3

Современный театр коварства и зла

Современные виды преступлений

В каждый момент – может быть, даже сейчас – есть те, кто столкнулся