Проснись и обернись - Алексей Андреевич Корнелюк

Край полотенца, которым я накрывал зеркало, топорщился, и, решив поправить его, я не рассчитав силы случайно его сдёрнул.

Полотенце тут же слетело с зеркала, оставив меня наедине со своим отражением.

Я отшатнулся.

На меня смотрел не я… Там, по ту сторону отражения, был только похожий на меня человек. Уставший, изможденный, с лопнувшими капиллярами в глазах – некто, но не я.

Грудь впала, спина и плечи единым комком нервов вытекали в сутулость. Кожа на вид болезненного цвета, даже волосы потеряли былой блеск. Я отшатнулся назад, упершись о стену напротив…

Я сполз по стене на пол и безмолвно сел.

Во что я превратился?

Закрытый в собственном мирке социопат, сущность, которая относилась к телу так же, как к кожаному мешку.

Ватный диск полностью пропитался кровью, и, дотянувшись до полки, я сменил его на новый.

Запрокинув голову на холодную кафельную плитку, я ждал…

Не знаю чего: может, когда кровотечение закончится, а может, когда утихнет боль от увиденного.

Меня распирала жалость к себе. Руки задрожали, и, стиснув зубы, я зашептал под нос:

– Только не плачь… Только не плачь.

Я не знаю, сколько так просидел на полу: 10 минут, полчаса или целую вечность. Время будто ушло на второй план, оставив меня наедине с собственными мыслями.

Это был катарсис, безмолвное принятие, коктейль из боли и сожалений, которым я упивался, сидя на холодном полу.

Я знал, нет, даже чувствовал, что в своей жизни я сам во всём виноват… Зацикленность на собственной нереализованности копилась, как снежный ком, и вот наконец ком достиг цели, размазав, переехав меня без сожалений.

Всё-таки плачу.. Капли слёз бусинами долго нерешительно собирались в слёзных каналах, ждали команды и наконец обрушились градом.

Тело содрогалось. Я рыдал, стонал, из меня ручьём текли слёзы.

Глаза опухли, и, приподняв голову, я впервые посмотрел в зеркало без отвращения.

Глава 34

День пронёсся незаметно: обработка раны над бровью, холодный душ, дрянной обед…

Приняв заказ, я надолго засиделся за компьютером, латая бреши.

Пауза, глубокий вдох…

Интенсивно растираю ладони и прислоняю разгорячённые подушечки пальцев к уставшим глазам.

Тянусь за сигаретой..

Голова упирается в спинку кресла, на фоне тихо, почти неслышно играет плейлист ChiilHop“а

Поздний ужин, коробка из-под последней пиццы еле-еле залезает в мусорное ведро.

Холодная вода обволакивает кожу лица и стекает мелкими каплями в раковину.

Глубокий вдох… Принятие.

Тот, кто по ту сторону зеркала, больше не хочет убегать, скрываться и прятать лицо.

“Щёлк”. Комната погружается в темноту.

Белый свет от монитора падает на кровать.

Я нерешительно стою в проёме двери и крепко сжимаю косяк.

А не сплю ли я сейчас? Другим сном, без всяких спецэффектов и мудрости?

Покрытый лаком деревянный косяк вполне реальный… Провожу рукой вниз, собирая ладонью все шероховатости.

Ступаю вперёд и задеваю пальцем ноги половицу.

Сажусь на корточки, опустив руки на грубый ворс. На губах вырисовывается улыбка.

Не припомню, когда я в последний раз с таким интересом что-то разглядывал.

Ковёр как ковёр, ничего особенного, только вот что-то поменялось: я ли или моё отношение?

Перемена была незаметной, еле уловимой, неосязаемой, однако этого было достаточно, чтобы пробудиться.

Я сел на край кровати и со вздохом опустил голову на покрывало.

Да, в глубине души я ждал, нет, даже жаждал перемен, но не думал, что они могут быть в таком ключе.. Новая работа, может быть, даже отношения.

Я облизнул губы и, сам того не замечая, прикрыл глаза. Внутренний проектор включился, поставив архивный видеофильм под названием “Бывшая”.

– Тебе всегда ничего не надо! – Всплеснула руками длинноволосая девушка, поджав губы.

Я молча сидел, опустив голову вниз, отсчитывая про себя секунды..

– Когда мы в последний раз ходили в ресторан, а?! Да что там, – она засмеялась, – когда мы вообще куда-то с тобой выходили, кроме магазина?

Быстро обойдя кровать, она дёрнула меня за плечо.

– Я с тобой говорю! Ты можешь не закрываться в себе, а хоть раз… ХОТЬ РАЗ УСЛЫШАТЬ МЕНЯ!?

Я высвободил руку и медленно произнёс:

– Чего ты от меня хочешь?

– ТЫ ВООБЩЕ МЕНЯ СЛУШАЕШЬ? – Заорала она, схватив со стола клавиатуру и, выдернув её вместе со шнуром, запустила в стену.

От удара пластиковые кнопки с треском разлетелись по комнате.

Я встал.

– О, услышал?! И что же? Ударишь меня?! Ты и на это не способен!

Снова кинувшись к компьютеру, она вырвала мышь, принялась за монитор, и тут я схватил её за талию, с трудом оттаскивая.

Она кричит, в припадке вырывается из рук, но мышь из кулака не выпускает.

Я валю её на кровать и прошу успокоиться. Теперь она меня не слышит.

Планка упала.. Ругательство за ругательством вырывается и её миленького рта. Потеряв терпение, я плотно закрыл его ладонью.

Она кусает за палец, и я отдёргиваю руку.

– НИЧТОЖЕСТВО, НЕУДАЧНИК! ВЫПУСТИ МЕНЯ! – Визжит она.

Ударяет меня коленом, вырывается из захвата и вся в слезах выбегает из комнаты.

Камера отъезжает, оставляя меня сидеть на кровати, потирая пальцем укушенное до крови место.

Картинка всё дальше, превращается в точку, вытягивается в линию и наконец исчезает..

…

Засыпаю… Руки онемели, веки тяжёлые-претяжёлые. В комнате тихо-тихо, как вдруг…

“Цок-цок-цок”.

Я поворачиваюсь на звук и принимаю из зажатых лап овцы бокал шампанского.

– Мееее, это ваш заказ, извееееените за задержку, – проблеяла овца, одетая как официант. Стоя на двух лапах, она обошла меня сбоку и пошла дальше обслуживать гостей бара.

Жираф за соседним столом курил кальян с длинной-предлинной трубкой. Пуская колечки, он то и дело бился головой о подвешенную к потолку жёлтую лампу.

Что за?… Дымный бар, за столом одни животные, одетые как люди, на сцене гитарист-зебра, енот-барабанщик и свинка-вокалист в кожанках перепевают Nirvana – Smells Like Teen Spirit.

В спину что-то упирается.

Я отпрыгиваю вправо.

– Спокойно, малыш, я по делам. – Проорал мне, перекрикивая музыку, мультяшный бык.

Хватаясь за промежность, он пробежал через весь зал, на ходу сбивая выпивку страусов. Добежав до сцены, он скрылся за поворотом с табличкой WC.

ДА ЧТО За?!

Секунду… В голове всплывает инструкция прыгунов по выходу на следующий слой сна.

Поворачиваюсь на 180 градусов, и бар медленно, не успев прорисоваться, наполняется текстурами.

“Hello, hello, hello, how low…” – Орёт свин-Кобэйн.

Ослик катит передними лапами бочонок пива в сторону барной стойки.

Провожу руками перед собой… Ничего… Хотя… Прищурившись, вижу поблёскивающий контур дверного косяка.

“Hello, hello, hello,