Я – тело, только тело. Исследование телесности, сознания и ампутированных конечностей - Мохеб Костанди

пациенты ошибочно приписывают полномочия внешним силам из-за отклонений в составлении двигательных образов. Многие исследования движений человека подразумевают регистрацию скорости и точности выполнения того или иного движения рукой, например наведения на целевую область определенного визуального стимула. Как правило, существует некий компромисс между скоростью и точностью: чем меньше целевая область, тем дольше осуществляется указательное движение, причем это справедливо как для воображаемых, так и для реальных движений. У пациентов с шизофренией, не подверженных бреду контроля, размер мишени влияет на выполнение воображаемых движений в той же мере, что и у испытуемых без шизофрении, однако у пациентов с шизофренией, склонных к бреду контроля, размер мишени не влияет на время, необходимое им для выполнения воображаемых движений. Так что, судя по всему, бред контроля при шизофрении связан с нарушением способности различать изменения в зрительном стимуле при выполнении воображаемого движения21.

Другие исследования показывают, что больные шизофренией допускают неточности при прогнозировании последствий своих действий. В серии экспериментов, проведенных в 2010 году, группе из 20 пациентов с шизофренией и контрольной группе из 20 нормотипичных испытуемых предлагалось совершать указательные движения в условиях виртуальной реальности.

При этом компьютерное изображение пальца выводилось на монитор через зеркало. Аппарат был настроен таким образом, что участники видели виртуальное изображение пальца на том же уровне, что и реальный палец. Используя указательный палец правой руки для свободного указания на любое место в правом верхнем квадранте круга, участники эксперимента получали визуальную обратную связь от курсора, движения которого соответствовали движениям кончика пальца. Исследователи вмешивались в эту обратную связь в ходе некоторых указательных движений, поворачивая курсор в ту или иную сторону относительно положения кончика пальца участника, что позволяло варьировать точность зрительной обратной связи и определять, когда именно каждый участник осознает, что эта обратная связь была искажена.

У больных шизофренией был обнаружен значительно более высокий порог обнаружения вызванных экспериментом искажений обратной связи, чем в контрольной группе. В то время как испытуемые из контрольной группы замечали даже малые расхождения между движениями пальцев и курсором обратной связи, больные шизофренией замечали только значительно более существенные. Кроме того, порог обнаружения таких расхождений у пациентов с шизофренией был связан с интенсивностью их бреда: чем более выраженным был бред, тем тяжелее были нарушения в распознавании искажений обратной связи и тем большие расхождения требовались для того, чтобы они их заметили. Авторы интерпретировали эти данные следующим образом: неточные прогнозы больных шизофренией относительно чувственно воспринимаемых последствий их действий являются источником бреда контроля, что заставляет их с большей готовностью приписывать собственные действия внешним силам22.

Другие исследования, впрочем, показывают, что чувство агентности у пациентов с шизофренией не всегда зависит от их способности прогнозировать результаты действий и что агентность может ощущаться даже в процессе выбора действий, а не после их совершения. Напротив, в исследовании, проведенном в 2010 году с участием людей, не страдающих шизофренией, ученые использовали подпороговые сигналы, чтобы повлиять на решение участников нажать одну из двух клавиш, и обнаружили, что такой прайминг [20] действительно повлиял на ощущение участниками собственного контроля над последствиями нажатия клавиш. В результате они с большей вероятностью выполняли действия, на которые их побуждали предшествующие подпороговые сигналы, и чувствовали больший контроль над последствиями нажатия клавиш, которые были согласованы с сигналами, чем над теми, которые им противоречили23.

Подобные результаты заставили некоторых исследователей пересмотреть описанную выше компараторную модель и разработать модель более комплексную, которая рассматривает чувство агентности как двухэтапный процесс, вовлекающий несколько факторов. Согласно этой модели, мозговые механизмы, на которых основано чувство агентности, делятся на две стадии: (1) низкоуровневое, неосознаваемое чувство агентности, включающее интеграцию различных типов информации, таких как опережающая модель результатов действий и различных типов сенсорной обратной связи; (2) высокоуровневое суждение об агентности, которое попадает в наше сознание и позволяет нам интерпретировать низкоуровневую информацию на основе собственных намерений и разнообразных сигналов, поступающих из внешнего мира. Ошибки на каком-либо из этих двух этапов могут привести к чрезмерному доверию к информации, полученной на другом из них, и, следовательно, к неправильному атрибутированию агентности24.

Сбои в системе двигательного контроля также помогают в объяснении синдрома «чужой руки». Данные вскрытий, а также сканирования мозга свидетельствуют о том, что этот синдром зачастую связан с повреждением мозолистого тела – массивного пучка из примерно ста миллионов нервных волокон, соединяющего левое и правое полушария мозга и позволяющего им обмениваться информацией между собой. Чтобы понять, как именно повреждение мозолистого тела приводит к СЧР, необходимо разобраться в двух основных принципах устройства и функционирования мозга – контралатеральном контроле и латерализации функций головного мозга.

Мозг и нервная система человека и многих других животных работают по принципу контралатерального контроля, когда левое полушарие мозга управляет правой стороной тела, а правое – левой. Аксональные волокна нейронов первичной моторной коры объединяются в кортикоспинальный тракт, который спускается в спинной мозг и соединяется со вторичными моторными нейронами, аксоны которых тянутся к мышцам тела. Подавляющее большинство аксональных волокон первичной моторной коры проходят из одного полушария мозга в другое еще до вхождения в спинной мозг, а именно в продолговатом мозге, в нижней части мозгового ствола. Мы пока не знаем, почему нервная система устроена именно таким образом; ясно лишь, что это свойство присутствует у всех позвоночных животных – млекопитающих, птиц, рептилий, земноводных и рыб – и, видимо, возникло сотни миллионов лет назад у какого-то общего эволюционного предка.

Латерализация мозговой деятельности – это склонность некоторых функций мозга осуществляться в специализированных отделах, расположенных в одном из полушарий. Наиболее известным примером является язык. У правшей, составляющих примерно 90 % населения Земли, языковые центры расположены в левом полушарии (хотя сегодня известно, что различные функции, связанные с языком, выполняются и в правом); у левшей же языковые центры более равномерно распределены по обоим полушариям мозга.

По неизвестным причинам поведение, характерное при СЧР, чаще всего наблюдается на левой стороне тела. Это заставило авторов некоторых первых наблюдений попытаться объяснить синдром «чужой руки» нарушением связи между правой моторной корой, которая управляет левой рукой, и левой моторной корой. Сознательная обработка языка обычно локализуется в левом полушарии, поэтому разрыв связи между двумя полушариями мозга привел бы к ситуации, когда намерения действовать и управление действием обрабатывались бы отдельно друг от друга. Если подобное объяснение верно, то правши должны испытывать только левосторонние «чужие руки». Однако, поскольку неврологи выявили несколько пациентов-правшей с правосторонними «чужими руками», объяснение причины возникновения СЧР в разобщении между полушариями мозга не представляется корректным.

При более внимательном рассмотрении выясняется, что повреждение передней части