Все, что душа пожелает, или Фактор Аладдина - Марк Виктор Хансен

* * *

– Что же последует теперь, о джинн? У меня есть новое одеяние… ковер-самолет, лампа, список желаний, и я знаю, чего хочу.

* * *

– Теперь пришло время исполнить твое самое первое желание… – то, которое сформирует и предопределит результат всех последующих твоих стремлений. Оно по служит для тебя путеводной звездой, и в нем будет скрыто то сокровище, которое потом станет твоим. Итак, каково твое самое заветное желание, о Аладдин?

* * *

Аладдин открыл было рот, но тут же закрыл его. Ведь ему задали не тот вопрос, на который легко ответить. Еще бы! Ему хотелось столь многого, и притом самого разного! С помощью процесса визуализации Аладдин четко сфокусировал свое внутреннее зрение и добился полной ясности и отчетливости собственных желаний. Он научился твердо верить, что любую выбранную им вещь можно будет получить, если только должным образом воспользоваться теми инструментами и методами, которым обучил его всемогущий джинн. Юноша понимал, что и теперь на него могут накатывать волны страха, но после лабиринта он знал, что страх не может и не должен стать непреодолимым препятствием на пути к заветной цели. Он мог проложить путь к любым своим желаниям, поборов для этого собственный страх, и уже отлично знал, как это сделать. Аладдин закрыл глаза и глубоко вздохнул.

* * *

– Хорошо ли ты себя чувствуешь, о мой властелин? Нет ли у тебя каких-нибудь проблем?

* * *

– Я в полном порядке, мой джинн, и все прекрасно, – ответил Аладдин, снова открыв глаза. – Мне лишь потребовалось немного успокоиться и поразмышлять, дабы понять, что же для меня в эту минуту самое важное. Ведь на свете так много разных вещей, а у меня сейчас такое чувство, что я могу обладать буквально всем, чем ни пожелаю! Я лишь хотел подумать, с чего бы лучше начать.

* * *

– Благодаря многочисленным приключениям, через которые ты прошел в ходе своих странствий, ты обрел много мудрости, мой повелитель. И если бы я задал тебе тот же самый вопрос до того, как началось наше путешествие, то, на мой непросвещенный взгляд, вполне возможно, ты попросил бы о вкусной пище и этим ограничился! – усмехнулся джинн. – Зато теперь ты отлично знаешь, что умение надлежащим образом обратиться с просьбой к надлежащему человеку, причем в надлежащее время – это ключ к обладанию всем королевством. Я назову его фактором Аладдина.

* * *

– Спасибо тебе, о мой джинн. Мне за столь многое следует бесконечно благодарить тебя, что я действительно не знаю, с чего начать.

* * *

– Принципиально важно, мой Аладдин, понимать вот что. Умение просить и затем принимать то, о чем ты просил и что тебе было дано, – это только часть фактора Аладдина. У него существует еще одна сторона – благодарность. Когда ты благодарен людям, присутствующим в твоей жизни, благодарен обстоятельствам, сопутствующим твоим достижениям, и благодарен всему миру в целом, это замыкает круг твоей признательности. И тогда ты живешь в благословенной реальности, пребывая в вечном состоянии блаженства.

* * *

– Именно поэтому я решился задать тебе следующий вопрос: в чем же состоит твое самое сокровенное желание, о мой джинн?

* * *

За этим последовало сосредоточенное молчание. Джинн долго-долго думал, а затем глубоко вздохнул:

– По-настоящему я желаю только одного – свободы. Если бы ты даровал мне свободу, я был бы самым счастливым джинном на свете.

* * *

Бросив на него мимолетный взгляд, Аладдин сказал:

– Я дарую тебе, мой джинн, столь желанную свободу.

Все затихло, и в воздухе повисло длительное молчание. Глаза Аладдина наполнились слезами. Неужто джинн настолько равнодушен к нему, что сейчас, обретя свободу, вообще исчезнет из его жизни? Учитывая, через что им довелось пройти вместе, и принимая во внимание, сколь много джинн значил для юноши, будучи одновременно и воспитателем, и наставником, и другом, Аладдин все-таки надеялся, что джинн останется с ним… – даже став совершенно свободным.

– О джинн… Мой дорогой друг, мой мудрый учитель, теперь я должен идти вперед по предназначенному мне пути уже один, без тебя. Я знаю, что буду сильно скучать по такому другу и мне будет очень не хватать тебя, твоей помощи и советов… А потому я молюсь, чтобы ты по своему свободному выбору остался со мной. О джинн… где же ты теперь?

* * *

– Здесь, мой Аладдин. Я по-прежнему здесь.

* * *

– Но где же, где? – Аладдин стал оглядываться вокруг, посмотрел назад, кинул взор вправо, взглянул влево. – Где же ты?

* * *

– Я здесь, о Аладдин. Осмотрись снова, как следует. Загляни в самые сокровенные уголки собственного сердца, в свою глубинную внутреннюю сущность. Ибо я не просто здесь, но пребываю в тебе как твой неизменный наставник и друг. Ты никогда не останешься в одиночестве, поскольку я навеки с тобой. Я здесь – в тебе, в твоей душе… Там, где и был всегда.