Нежный возраст: как радоваться жизни, если ты уже взрослый - Ольмира Беланкова

сил. Но если только вспомнить, что в лесу именно волки, то будет достаточно разводить на ночь большой костер, чтобы отпугивать их.

Главное мужество заключается даже не в том, чтобы начать действовать. А в том, чтобы остаться по-настоящему открытым для новых добрых вестей. Если вы позволите вашему миру радовать вас, то поход за новым опытом действительно может принести множество трофеев.

Что с того, что детская любознательность больше не толкает нас на подвиги, а юношеская наивность не рисует мир в розовых тонах? Теперь мы сами можем управлять и подвигами, и тонами. И для этого нужно быть готовым к серьезной работе.

 Главное мужество заключается даже не в том, чтобы начать действовать. А в том, чтобы остаться по-настоящему открытым для новых добрых вестей. Если вы позволите вашему миру радовать вас, то поход за новым опытом действительно может принести множество трофеев. Решение отправиться открывать (вернее, заново открывать для себя) заброшенные земли, полные воображаемых чудовищ, должно вызреть – медленно и искренне сформироваться внутри нас. Все-таки неспроста мы отгородились от многого – возможно, боль еще не утихла. Скорее всего, риски еще слишком пугают, а потенциальная награда пока недостаточно ясна. Так что я предлагаю посвятить некоторое время очень нежной, ненавязчивой, символической проработке самой задачи. Пусть в глубину души будет брошено маленькое зернышко ощущений и мыслей, чтобы потом, когда настанет время, оно проросло в готовность к действиям, преобразилось в новый, обширный, свободный мир.

Давайте снова возьмем лист бумаги и нарисуем на нем домик, возможно, дворец или укрепленный замок, что вам ближе. Вокруг домика расположим владения. Что на них находится? Как обустроено все вокруг? А вот по краю владений нарисуйте кусты терновника. Это как раз те границы, которые образовались в течение нашей жизни. Мы сами, уберегая себя от будущих (на самом деле от прошлых) травм, высадили эту живую ограду. Пусть за пределами терновника на листе еще останется свободное место. Волшебство рисования заключается в том, что даже если вы очень условно, чисто символически обозначаете что-то на бумаге, то внутренняя работа начинает идти с удвоенной силой. Как под рукой собираются маленькие штрихи, чтобы образовать какой-то рисунок, так и в голове что-то сложное, размытое, может быть, скрытое от нас самих, собирается во что-то ровное, гармоничное, естественное. В общем, когда терновый куст нарисован, он уже не так страшен. Но мы пойдем дальше. Пусть куст терновника зацветет так, что веток почти не будет видно. Вы знаете, терновник очень красиво цветет маленькими белыми цветочками с запахом горького миндаля. На вашем рисунке вы сами выбираете цвет – пусть эта ограда благоухает. И вот когда она из мрачных стен превратится в украшение вашего сада, подумайте, а что же расположено дальше? Что скрывается за терновыми границами? Может быть, там течет река, может быть, там грибная поляна или дворец соседа, которого вы до сих пор не видели? Что бы ни рисовала рука, внутри будет что-то резонировать, возможно, еще неведомое нам из сегодняшней жизни. Из нашего прошлого и будущего. Когда наша голова, наше сердце будут знать, что оказалось за границами нашего привычного мира, то однажды в нас проснется мужество и любопытство шагнуть за невидимую грань… А пока – просто рисуйте!

Иван, 29 лет

Сложно начать рисовать, а потом уже как-то само рисуется. Получилась хижинка. Курочка, козочка, верный пес. С деревом стало еще и уютно. Когда приступил к терновнику, стал осознавать, что это действительно живая изгородь. Может быть, хозяин дома (получается, что это я) даже сам ее высадил. Так и курица не убежит, и собаке легче сторожить. Тепло от такого рисунка. В целом, мне все нравится. Маленькое такое, милое, обтекаемое. Я вообще люблю, когда все лаконично и сдержанно.

Ну а потом, согласно заданию, наступила весна, все зацвело.

Сначала я раскрасил терновник синим (хороший цвет, люблю его во всех проявлениях). Потом понял, что не похоже на цветы получается, надо еще добавить чего-то. Решил дерево расцветить. Это же весна! Действительно, граница в виде цветов уже не выглядит как ограда, скорее, как клумба. Хорошая такая клумба, плотная. И примерно в этот момент я стал думать: а почему, собственно, хижина? Можно же было бы и замок, и дворец, и виллу хотя бы нарисовать. То есть мне хорошо с этой хижиной, но где дверь? Собака что сторожит? Все показалось мне немного спрятанным, и, когда надо было изобразить мир за границами терновника, я стал рисовать мегаполис.

Жизнь не может быть везде такой маленькой и уютной. Странные ощущения. Конечно, сейчас я не хочу выйти из моей маленькой хижины с соломенной крышей и отправиться в этот большой город. Только возникает вопрос: я не иду, потому что мне не нужно, или что-то меня пугает? Чем больше мир вокруг тебя, тем больше требований к себе. В большом городе нужно уметь жить. А я пока не умею, да и не хочу. То есть, конечно, в реальной жизни я живу в городе, но всегда же можно отвоевать свой островок безмятежного покоя и посадить на цепь большого пса. В общем, сейчас и терновник рубить рано, и лезть через него тоже недосуг. Я еще подумаю над этим. Вот только появилось ощущение: как бы потом, когда захочется, не стало поздно…

Глава 40. Как из самого несчастного стать самым счастливым

Ну ладно, самым несчастным быть не обязательно – просто несчастным тоже подойдет.

Живешь ты себе, живешь, и для счастья тебе не хватает, например, личной жизни (да чего угодно, но давайте в качестве примера возьмем личную жизнь). И настолько твое несчастье длительно и глубоко, что оно становится уже не просто реакцией на ситуацию, а повседневностью, привычкой, частью личности. А если это совпало еще и с периодом, когда строится концепция твоего «Я», то все, пиши пропало. Спроси меня, кто я, и я тебе скажу, что я несчастен в любви. И даже если потом что-то складывается, то возникает ощущение, что ты пытаешься поставить палатку на руинах или на пепелище прежних рухнувших надежд. Такая вот грустная история. И чем же она может быть хороша?

Да тем, что человек, которому повезло разрешить в своей судьбе все быстро и безболезненно,