Карбоновое сердце - Марьяна Куприянова

Марьяна Куприянова

Карбоновое сердце

© Куприянова М., 2025

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025

* * *

I don't know what it is

That makes me feel like this

I don't know who you are

But you must be some kind of superstar

'Cause you got all eyes on you

No matter where you are

You just make me wanna play

Jamelia – Superstar

1. Будь как дома

– Н-ну… как там твоя нога? – натянуто уточнил Патрик, взглянув на меня с таким сомнением, будто и сам не понимал, какая ему выгода делать вид, будто его волнует мое здоровье.

Меня, кстати, тоже это интересовало. Но не настолько, чтобы удостоить его ответом. Поэтому я лишь окинула мужчину презрительным взглядом и отвернулась, уставившись в окно.

Снаружи бушевал дождь. Его кристально чистые холодные струи омывали стекло автомобиля, крупные капли сливались в одну и стремились к оконной раме, чтобы сбежать по металлическим дверцам наискось прямиком к земле.

От обилия влаги краски внешнего мира становились темнее и контрастнее. Дождь насыщал их мрачными, почти мистическими тонами. Несущийся за стеклом черно-изумрудный пласт пейзажа, пестрый, как кожа мангрового крокодила в слоях тины, постанывал сырыми стволами и шевелил кронами, роняя капли на темно-синее дорожное полотно, разрезанное ослепительно белыми стрелами разметки и отливающее бликами серого антрацита.

Небо казалось таким густым и низким, будто намеревалось обрушиться на город, в котором каждое здание в такую погоду выглядело заброшенным еще в прошлом веке. Водяные пятна быстро разрастались на бетонных плоскостях строений, словно плесень.

Господи, ну и городок. Гребаные «Сумерки». Надеюсь, вампиров тут не водится, потому что мою кровь и так будет кому пить.

Все выглядело каким-то застывшим, умершим давным-давно, но дождь оживлял этот изолированный мирок, наполняя силой и скрытым могуществом. Наблюдать за пейзажем было куда приятнее, чем видеть кислую рожу Патрика, даже боковым зрением. Хотя в таких местах только психологические триллеры снимать, наверное. Подходящая атмосфера, чтобы сходить с ума и утаскивать кого-нибудь с собой на ту сторону рассудка.

Никогда прежде я не бывала в Уотербери и не думала, что визит сюда предстоит в ближайшее время. Но жизнь обожает устраивать сюрпризы. И теперь я еду в машине с человеком, которого ненавижу, туда, где жить не хочу. Кто-то скажет, что выбор есть всегда. Я отвечу, что это херня собачья.

Мы напряженно молчали всю дорогу, будучи оба одинаково не рады ситуации, в которой оказались. Патрик, конечно, безумно «счастлив», что я приехала. Прямо как утопающий с железной цепью на шее.

Едва показался небольшой белый домик с бордовой крышей, приятный и аккуратный, мужчина сказал:

– Давай хотя бы при ней делать вид, что не собираемся загрызть друг друга.

Это была третья фраза, которую он произнес от самого аэропорта, где встретил меня с моим «скромным» багажом. В отличие от нового мужа моей мамаши я держалась молодцом и не произнесла ни слова. Промолчала и в этот раз. Но Патрик был безусловно прав. Придется нам изображать приятелей. Хотя бы в то время, пока она рядом.

Гвен стояла на крыльце, облицованном красивой мелкой плиткой, держа над собою вишневый зонт с японским орнаментом. Такая маленькая фигурка в теплом кремовом халате. Ежится, поправляет свою идеальную укладку, как у гребаной Мэрилин Монро, щурится, выглядывая меня и Патрика за мокрыми стеклами и скользящими дворниками приближающегося седана.

Должно быть, мой приезд для нее действительно что-то значит, если она в такую непогоду вышла меня встречать. Вот только для меня ее великодушный жест не значит ничего.

Патрик плавно нажал на тормоз, и его любимый Chevrolet, такой же безупречный, красивый и честно заработанный, как этот домик, мягко остановился на мокром асфальте. Мгновение я смотрела на Гвен – она вся напряглась, встретившись со мной взглядом. Дверца открылась и захлопнулась, выпустив меня под дождь. Стараясь больше не смотреть в сторону миниатюрной женщины, я открыла багажник и взвалила на плечи бо́льшую часть своих вещей.

– Остальное принесешь ты, – тихо буркнула я.

Патрик кивнул, принимая условия игры.

Намокшие волосы липли на лоб и губы, лезли в глаза, но обе руки были заняты, чтобы поправить их.

– Господи, Сара! Пусть Пат все перенесет, зачем ты берешь такие тяжести, ты же девочка! Иди скорее под крышу, промокнешь.

Сама же Гвен, однако, не сделала и шагу в мою сторону, чтобы помочь или укрыть зонтом. В этом фальшивом участии и напускной заботливости вся ее эгоистичная натура. Я поднялась на крыльцо, остановилась и спросила только одно:

– Где моя комната?

– Комната? Но я думала, мы сначала посидим вместе, выпьем чаю, ты согреешься, расскажешь нам, как перелет…

– Ладно. Сама найду.

– Сара, но…

– Не надо, – угрюмо предупредила я и вошла в дом.

Только приехала, а уже устала от ее нарциссичного желания выслужиться и показать себя с наилучшей стороны. Будто я ее не знаю! Или спустя столько лет я для нее уже как новый человек? Пока я искала комнату, любезно предоставленную для моего проживания, а по мне стекала вода, капая на дорогие ковры, Гвен и Патрик о чем-то перешептывались у входа, поглядывая на меня весьма неодобрительно, но не решаясь сделать мне замечание.

– Миленько тут у вас, – как можно дружелюбнее, но не без нажима произнесла я, когда молчание стало невыносимым и неприличным. Даже для меня.

Лицо Гвен тут же разгладилось, будто по нему отпаривателем прошлись. Лет на пять точно помолодела. Она готова была уцепиться за любой намек на вежливость с моей стороны, чтобы завязать разговор и разрядить обстановку, но не додумалась до самого примитивного – дать мне, черт возьми, полотенце. Я стояла в коридоре у двери, очевидно, ведущей к искомому помещению, смотрела в глаза Гвен – глупые, как у косули, – и искренне не понимала, как эта женщина может быть моей матерью. Мы ведь с ней настолько разные люди, насколько это вообще можно представить.

– Тебе правда у нас нравится? Это так здорово, а я переживала, знаешь… Патрик, налей Саре чаю, а я покажу комнату.

– Это не обязательно, у меня все-таки есть глаза.

– М-м-м?

– Сама осмотрюсь.

– Хорошо, тогда мы подождем тебя на кухне. Располагайся,