Сумеречный принц - Рия Тюдор

– Да, вы правы, вам нужно извиниться, – не подумав сказала и только после осознала.

От испуга прижала ладони ко рту, широко раскрывая глаза. Ну зачем? Но реакции гнева или злости не последовало, наоборот, он улыбнулся.

– Свирепая, – меня легко потрепали по голове. – Расслабься, интересно стало, о ком столько слухов во дворце бродит, а тут лишь напуганная гусыня.

Нахмурилась, почему я гусыня? Видимо, что-то прочитал на моем лице, решил ответить:

– Шея длинная, вот и гусыня.

И зачем так называть? Кому понравится сравнение с гусем, я же из-за таких глаз не называю его отмороженным. Промолчала, но недовольство он уловил и хмыкнул.

– Бесит, да? – подается ближе и прихватывает кончик высокого хвостика, в который собрали мои волосы. – Какая белоснежная. Итак, как дела у принцесски во дворце?

Лгать не хотелось, поэтому я последовала привычной модели поведения. Как говорят у нас в Сиэлии: «Молчание – лучшая музыка в мире». Промолчала я снова.

– Ты не очень многословна, – раздражение парню едва удалось скрыть, причем получилось это не очень, я все равно заметила. – Плохо, правильно понимаю?

Исподлобья взглянула на него, а что мне, собственно, ответить? Я всего неделю во дворце, а меня уже начали шантажировать, накормили пирожным, содержавшим зелье молчания, а также успели напоить разного вида зельями правды. Весело, еще и комната похожа на логово упыря.

– Тебя чем-то напоили, – подозрительно прищурился он.

– Действие от зелий уже прошло, ваше высочество, – сдержанно ответила я. Не буду же жаловаться на его сестер? Не буду.

– Вот же стервы, – удивили меня и выражением, и неприкрытым возмущением. – Так, для начала, как тебя звать-то?

Я привстала, поправила сиэлийский национальный сарафан, вызывавший у придворных смешки, сделала книксен и постаралась представиться гордо:

– Люсия тер Коутен, ваше высочество.

– Люси, значит, – сократили мое имя. – Тебе подливают зелья, у моих сестер дебильное чувство юмора. Скоро из Нольтерры приедет еще одна, познакомитесь, скажу ей контролировать тебя. Совсем из ума выжила? Сдохнешь раньше, если продолжишь вести себя, как тряпка.

От удивления я опустилась на скамью, растерянно рассматривая его.

– У тебя магия на нуле?

– Да, а что?

– И зачем ты понадобилась отцу? Да и ваши территории, они даже не для темных, – принц закатил глаза. – Не пей ничего, ясно?! И не бери ничего из рук Агаты, Адрианне все надоест скоро, а младшая бесконтрольная. Да, как у всех Стаури, у нее есть иммунитет к ядам, у тебя его нет, она может ошибиться в нужной дозе и, заигравшись, угробить тебя. Теперь понимаю, почему во дворце устроили тотализатор по твоей выживаемости, самая большая ставка – полгода.

– Что?! – воскликнула я, хватаясь за сердце.

– Да-да, гусик, ты еще малявка – раз, ты человеческая малявка – два, ты без магии – три. На любого другого мне, признаюсь, было бы глубоко на… – он запнулся, посмотрел и нехотя поправил: – наплевать, но тебя, откровенно говоря, жалко, да и Айтине подружка нужна, будете держаться вместе.

– Айтина?

– Та, которая сейчас в Нольтерре.

– А-а-а, – протянула, все еще обдумывая мысли о ставках на мою жизнь. Что за бессердечные существа здесь живут?

– Не «а-а-а», а «впредь я не буду пить всю эту дрянь, которую мне наливают, ваше высочество», – исправил он.

– Я же не знала! Вчера только узнала, леди Далиан подсказала, простите.

– Эй, без жертвенности и без лишних извинений, гусыня, – он беззлобно улыбнулся и щелкнул меня по лбу. – Здесь так не принято. Тин научит тебя, но продержись до ее приезда. Вот одна из причин моей нелюбви к человечкам, – проворчал лорд Стаури. – Старайся не высовываться лишний раз из комнаты.

Я поморщилась. Моя комната – место, где, напротив, лишний раз даже бывать мне не хотелось. Естественно, жаловаться я никому не собиралась, не убьют, и то хорошо, а так, хотя бы родители в безопасности и царство наше.

– Спасибо, – произнесла, рассматривая рунную вязь на манжетах своей кофты. Кажется, о спокойной жизни стоит забыть.

– Отработаешь, – ехидно ответил Алекс Стаури.

Глава 9. Коутен

– Закатного дня, ваше высочество и леди.

Невысокий, как и все представители данной расы, нимф отвесил едва заметный поклон. Лазурного цвета пиджак, являвшийся частью униформы, слегка натянулся при этом движении.

– Вечернего сумрака, господин Эммерик, – ответил Алекс, величественно кивнув.

– Безлунных ночей, господин Эммерик, – с вежливостью произнесла я.

Он приподнял губы в улыбке, поправляя синее жабо. Платиновые волосы, аккуратно уложенные в тугой хвост, оголяли острые, даже острее, чем у эльфов, уши.

– Какой кабинет предпочтете? – он обратил водянистый взгляд на Алекса.

– Какие свободны?

– Для вас освободим любой, – видно, нимфу не хотелось прогонять посетителей с насиженных мест, и я понимала его. Это некрасиво и невежливо, кем бы там ни были Стаури.

– Какие. Свободны, – от такой интонации демона мне стало не по себе, но хоть здесь не стал проявлять эгоистичные замашки, прогоняя гостей.

– Прошу прощения, ваше высочество, – нимф прозрачными когтями незаметно подцепил кружевной манжет. Нервничал.

На Алекса посмотришь, сразу паника начинается от этого выражения лица. А лицо у него, между прочим, являлось помесью эльфийской и демонической сущностей. Вроде и черты лица напоминали народы леса, но нежности в них не было, здесь доминировало наследие Стаури. Выразительные скулы на благородном лице и общий снисходительный взгляд лишь выражали его презрение ко всему окружающему. Особенно профиль лица с ровным носом, который идеальнее многих женских, в том числе и моего. Волосы у него, в отличие от преобладающей части населения, короткие, он не любил заплетать их в длинные косы и собирать в хвосты, а цвет их такой же обсидиановый, как трон императора.

– Сейчас свободны «Золотая клетка» и «Птичий зал».

– «Птичий зал» сойдет.

– Пожалуйста, пройдемте со мной, ваше высочество и леди.

– Коутен, – добавил «жених».

Чтобы добраться до птичьего кабинета, нам пришлось подняться по лестнице, украшенной роскошными эльфийскими балясинами агатового цвета, в лиственные узоры которых внедрены небольшие полудрагоценные камни. На один из столбов водружен ониксовый лебедь, распустивший свои крылья и будто бы приглашавший в одно из помещений. А сам зал оказался невероятным: стены были расписаны изображениями птиц разных видов в естественной среде их обитания.

– Красиво, – пробормотала я, неспособная оторвать взгляд от искусной росписи. Алекс молча повел к столу и помог сесть. Неудобное платье, усталость, недосып забылись при этом виде. Даже люстра изображала ветвь, обвитую фениксом. Действительно, птичий зал.

– Мне как всегда, леди пока думает, – обратился парень к солидному мужчине.

– Да, ваше высочество, я к вашим услугам.

– Подойдите