Ох уж эта жизнь молодая да сельская! Или жизнь после жизни. - Егорина Ленина

- Дожали девку! Вдвоем держат, чтоб не сбёгла. - покивал пчеловод. - Токмо непонятно, а за кого ж она вышла-то?

- Дак за мальца она собиралась! - встрял дед Митяй. - По зиме они еще обжимались в Колоколах.

Прижала Тимурку к себе покрепче. Тот засипел, но смолчал. Знает, что если оправдываться, то будет только хуже. Виктор обнял нас обоих. Телега тронулась. Новых родственников толпа не решилась пихать в пустую телегу, а весело решила сопроводить до таверны.

- Куда? - послышался голос Ясмины?

- Вся ваша семейка-сумасшедшая! - гневался батюшка. - Теперь они еще и уважаемых людей портить принялись, а ты за нашу деву взялся?

- Это по обоюдному согласию. - выступил Яков Затович.

Все обернулись на церковь. Там Любомир в красной рубахе, расстегнутой до пупа, бережно заводил внутрь Глафиру. Девушка тоже была наряжена в алое платье. Из золотого - их руки были связаны золотыми нитками.

- Попортил дочку мою. - возбухнул мелкий ювелир. - На сносях моя девочка ходит! Вот пусть теперь женится!

- Я же только за! - возмутился Любомир. - Я ж сам пришел к вам руки любимой просить.

- А вот это, - ткнул грозный отец невесты в плоский живот дочери - Как неоспоримый аргумент?

Отец Митрий застонал, но обряд провел. Мы терпеливо подождали. Когда они залезали в нашу телегу, я повернулась к кровным родственникам.

- Папуль, а Любомир точно брат мамы? Не твой?

- Я просто быстро перенимаю опыт старших! - весело ответил дядя, обнимая молодую жену. - А вот это, - потряс он их связанными руками - Тещенька моя любимая подсобила.

Дальше все прошло мирно. Мы доехали до места торжества, под лихие звуки гармони прошли к столам, подождали пока поставят еще четыре стула и расположились. Святой отец первый подбежал.

- У вас больше нет родственников? - запыхавшись, он грозно навис над нами. - Может еще кого поженить?

- Детей наших будете женить, а пока можете расслабиться. - ответил Виктор.

- У нас никаких детей нет! - влезла я. - Кого ты женить собрался?

- Это легко исправимо. - хохотнул Любомир и они с папулей ударили по рукам.

Глафира и Василена покраснели. Я же похвалила себя за целомудренность. И тут выделилась!

В толпе увидела Алеха. Хотела подняться, но Вик не пустил. В другом конце стола, рядом с Танией Власовной заметила Ираиду. Вся мужская часть глазела на нее безо всякого стыда. Я опять хотела встать, и опять не пустили.

- Там дикая несправедливость творится! - зашипела я. - Я не могу этого так оставить!

Виктор меня успокоил тем, что Алех и Ираида еще увидятся. Не в Царь-граде затеряны, а всего лишь за разными столами сидят.

Неужели я такая предсказуемая? Да не может такого быть! С чего он взял, что я об этой парочке пекусь? Вспомнила, что это он и подсказал о сердечной занозе Алеха. Ладно, может пока пожить спокойно. Недолго. Смерила Вика многозначительным взглядом с прищуром.

- У тебя странный взгляд, любимая. - замер он.

- Привыкай, любимый.

Народ вовсю уже гулял и запрокидывал за воротник. Бабули Виктора, а теперь уже и мои, подхватили детей и увели за отдельный стол. Тимурку тоже, хоть он и скорчил жалобную рожицу. Папуля тоже приложился к бокалу под особенно прочувственный тост. Любомир не пил. Сначала я подумала, что он трезвенник-язвенник, но потом разглядела острые ноготки Глафиры, впившиеся в руку муженька. Так ему! Ибо нечего примазываться к чужому празднику. Хотя, сама-то я не лучше... Взгрустнулось.

Девчата решили отправиться плясать и подхватили парней. Дед Митяй бегал вокруг и пытался отбить хоть кого-нибудь. Отбил сначала все ноги, а потом ему отбили шаловливые руки.

Пляска кружилась и вертелась. А я чем хуже? Уволокла Виктора в ручеек и оставила где-то свою туфлю. Попрыгала к столу, но меня донесли на руках. Дед Митяй орал, что нашел башмачок и обладательница обувки должна поцелуй. Вик отобрал. Я его поцеловала. Дед что-то скумекав, переиначил свою речь и пошел тырить туфли. То тут, то там звучали женские вскрики и звонкие пощечины.

Вино было вкусным. Уже третья кружка была выпита и хмель, брошенный на старые дрожжи, кружил голову. Виктор пытался за мной уследить, но его часто отвлекали. Хе-хе! Заиграла веселая музыка, но ноги мои немного подвели. Щас спою!

- Пришла, - заорала я погромче веселую песенку. - И оторвала голову нам чумаче...

- Держи ее! - простонал папенька Виктору, зажимая мне рот. - Если она дальше будет петь, то половина села сляжет замертво.

- Веселая же песня! - вырвалась я. - Вы губите и зарываете мой талант! И никакие полсела не пострадает.

- Думаю, что мой тесть тебя и правда недооценивает. - согласился Вик, глядя как жена деда Митяя хватается за сердце и с ужасом смотрит на меня. - Если тебе захочется петь, то предупреди меня. Я организую эвакуацию Речного и пяти соседских деревень.

Я обиделась. Угрозы ежедневного пения по утрам не подействовали. Пришлось припугнуть организацией рок-группы и гастролями по городам. Не поверили. Тихонько спела припев "Зомби" группы АРИЯ. Виктор впечатлился, но остался непреклонен. Топнула с досады и попала по кому-то под столом. С другой стороны выскочил дед Митяй с парой красных сапогов.

- Вот! Вот обувка! - замахал он сапогами над головой. - Хотите вернуть - тогда пусть хозяйка их поцелует меня!

И он уставился на Василену. Та недоуменно уставилась в ответ и перевела взгляд на свои ноги. Мы тоже посмотрели под стол. Наряд знахарки не претерпел никаких изменений, зато ноги папули были босыми.

- Они малы мне и жали, - пояснил он - Вот и снял. Под столом-то не видно.

Папуля поднялся, раскинул руки и пошел на деда. Тот попятился и присел на колени к Рустаму. Тот тоже предложил жаркий поцелуй, но дед Митяй рухнул в обморок.

Пока вели разборки, я выпила еще две кружки вина и слиняла на танцы. Виктор гонялся и отпихивал от меня чужие руки. В какой-то момент я сама в него влетела.

- Попалась? - хитро прищурился муж.

- Попалась. - ответила я и поцеловала его первая.

Эпилог.

На дворе лето летнее. Хорошо просто посидеть на ступеньках дома и посмотреть на облака.

- Дим, видишь? - обратилась