Полукровка - С. И. Вендел

Сорча подбежала к нему, более чем немного шокированная, обнаружив, что он за вратаря в их игре. На другом конце поля Найл нырнул и пропустил удар Блэр по другим воротам.

— Блэр втянула тебя в это? — Сорча позвала с воображаемой боковой линии.

Орек пожал своими широкими плечами.

— Ей нужен был вратарь, — в его устах это слово прозвучало странно, как будто ему никогда раньше не приходилось его произносить.

— Он занимает все ворота! — воскликнула Блэр, подбегая к ним.

— Именно поэтому мы договорились, — вставил Калум, — в следующий раз поменяем вратарей. Чтобы все было честно.

Блэр закатила глаза и снова убежала за мячом. Будучи тихой, чувствительной и любительницей поэзии, она обладала порочной склонностью к соперничеству — ничто ей так не нравилось, как побеждать своих старших братьев и сестер в играх.

— Хочешь еще одного игрока? — спросила Сорча Калума, уже снимая свое тяжелое пальто.

Брови ее брата удивленно изогнулись.

— Ты?

Она оскорбленно усмехнулась.

— Да, я. Хочу, чтобы ты знал, я лучший игрок в этой семье, что бы ни говорили тебе Коннор и Найл.

Когда Кили увидела, что Сорча присоединилась к игре, она подбежала, чтобы обнять ее за ноги.

— Ты никогда не играешь с нами! — воскликнула она. — Я хочу быть в команде Сорчи!

Ее сердце сжалось. Это неправда. Я играю с ними… иногда…

— Тогда это будет нечестно, — возразил Калум.

Сорча бросила на него взгляд, заставивший его замолчать. А затем она продолжила доказывать ему и всем остальным, почему именно она была лучшим игроком в семье. Блэр не на пустом месте черпала свою безжалостность.

Они с Блэр устроили дуэль ударов ногами, отбивая мяч друг у друга. Они бегали по полю весь день, Кили и другие дети помладше с визгом бежали позади.

Сорча сбилась со счета, сколько голов забила каждая из команд: ее команде удалось забить три мяча в ворота Орека, а Блэр — еще один, но к тому времени, когда солнце скрылось за деревьями и воздух стал неуютно прохладным, Сорча широко улыбалась, глотая воздух.

Блэр отвесила ей притворный поклон.

— До новой встречи, — сказала она, прежде чем заскочить в дом, чтобы умыться.

Кили снова обняла ее за ноги.

— Мне нравится, когда ты играешь. Ты заставляешь Калума и Найла замолчать.

— Они должны меня слушаться. Я их старшая сестра, — сказала она и наклонилась, чтобы поцеловать Кили в щеку.

— Ты сыграешь завтра снова?

— Я попробую, жучок. Иди в дом и умойся.

Она смотрела, как Кили вбежала в дом, потирая рукой грудь, где болезненно сжималось сердце.

Сорча почувствовала, как Орек подошел к ней, и его рука скользнула вокруг талии, чтобы привлечь к себе.

— Тебе не понравилась игра?

— Хм?

— Ты расстроена.

— Ох, — Сорча потерла лицо. — Нет, мне… было весело. Я не делала этого уже… — она вздохнула, сердце снова сжалось от чувства вины.

Она не могла перестать думать об удивлении Калума и Кили, узнав, что она вообще захотела поиграть с ними. И она не могла перестать думать о том, что потеряла целый день.

Она предполагала, что именно поэтому у нее не было возможности поиграть со своими братьями и сестрами. Казалось, просто никогда не хватало времени.

Рука Орека прошлась вверх и вниз по ее спине, отыскав нежное местечко на плече. Она застонала, когда он мягко нажал, снимая напряжение там.

— Ты слишком много работаешь, моя пара.

— Я просто провела день, играя, — напомнила она ему.

— Так поступали многие другие. Почему они могут уделять время играм и находить радость? Почему только ты не можешь?

— Орек…

— Ты нужна им, сердце мое. Ты. Не для тренировки лошадей, уборки или кормления скота. Моя пара, — и он поцеловал ее в щеку, чтобы смягчить удар, — они делали все это без тебя. Они справились. Что им нужно, так это ты.

Сорча проглотила слезы, что-то хрупкое и невидимое внутри нее задрожало от осознания.

— Они полагаются на меня.

— Да, это так. У тебя здесь важное место. Сорча, ты — их сердце. Так же, как и мое.

Он притянул ее в свои объятия, положив подбородок ей на голову. Она вдохнула его запах, успокаиваясь, когда эмоции одна за другой захлестывали ее.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, моя пара. Чтобы ты обрела радость. Ты не можешь этого сделать, когда изнуряешь себя.

Сорча прерывисто вздохнула, но сдержала слезы. Им нужно было идти домой к ужину.

— Я знаю, — сказала она. И она действительно знала, но всегда нужно было что-то сделать, и если она могла это сделать, исправить, улучшить, она просто… делала. Так было всегда. Такова была ее роль в семье. Если бы у нее не было этого…

Легкое беспокойство закралось в сердце Сорчи, даже когда она обвила руками широкую грудь Орека и прижала его к себе.

Его слова были такими милыми, его забота — всем, чего она только могла пожелать. Но она поняла, что он сказал, почувствовала в нем искру негодования, и это было то, чего она боялась.

Я не хочу, чтобы однажды ты проснулся и понял, что я этого не стою.

31



Орек нашел место в тени конюшни, чтобы понаблюдать за выступлением Сорчи. Воздух был прохладным, его дыхание окутывало его облачком тумана, а земля еще не оттаяла от ночного мороза.

Эйфи хотела заполучить еще одного потенциального покупателя, пока дороги не стали слишком непроходимыми, а загоны — слишком обледенелыми. Первый снег выпал всего несколько дней назад, и несколько снежных пятен все еще виднелись в самых тенистых уголках двора. Урожай был собран, и, казалось, семья Брэдей готовилась к зиме в знакомом порядке — дом был полон до краев большую часть дня, а на кухне кипела бурная деятельность, поскольку продукты готовились, мариновались и консервировались.

Итак, Орек не возражал против предлога выйти на улицу, подальше от шума и суеты, но он возражал против того, чтобы его пара, закутанная в свои вязаные вещи и шерсть, вышла на холод так рано этим утром, чтобы подготовить лошадей к выставке.

Прибыла небольшая группа людей, которых Эйфи поприветствовала и проводила в передний вольер. Он не мог расслышать каждое слово со своего места, спрятанного в тени, но, судя по тону, Эйфи очаровывала их, пока они ждали Сорчу.

Когда он впервые пришел посмотреть, как его пара демонстрирует лошадей и свои навыки последней группе потенциальных клиентов, Эйфи