Испытание - Трейси Вульф

Ознакомительный фрагментудивительная улыбка, и она полностью преображает его. Благодаря ей он выглядит моложе, красивее, сильнее и горделивее. Когда он выпрямляется, это впечатление усиливается. Теперь он уже не тот изнуренный и потерянный Неубиваемый Зверь, которого мы встретили на острове. Нет, этот человек представляет собой нечто совершенно иное.

Нечто величавое.

Нечто могучее.

Роста в нем шесть футов шесть дюймов – он выше, чем Хадсон и Джексон, и шире их в плечах. Его мускулистые руки туго обтянуты рукавами черной рубашки, поверх нее надета черно-серая бархатная туника, доходящая до середины бедра. Его ноги облегают черные рейтузы, он обут в черные сапоги, и, когда он проводит рукой по тонкому бархату, до меня доходит, что я вижу.

Это горгулья в свои золотые годы – до того, как Сайрус заманил его в ту пещеру и превратил в Неубиваемого Зверя. И внезапно – это как удар в грудь – я понимаю, кто он. Кем он должен быть. Этот красивый величавый человек, одетый в богатое платье, которому тысяча лет, не кто иной, как король горгулий. Истинный правитель Двора горгулий, на который я претендовала во время турнира Лударес. Истинный хозяин Короны, которая сейчас красуется на моей ладони.

И внезапно я ловлю себя на том, что понятия не имею, что мне ему сказать. И не следует ли мне отвесить поклон. К счастью, сам он не страдает от такой проблемы. Осмотрев себя и одернув свою тунику, он снова оглядывается по сторонам.

– Хорошая работа, Грейс, – говорит он. – Молодец.

Он говорит с сильным акцентом, но я не могу определить, с каким. Это знакомый английский акцент – не британский, как у Хадсона, не австралийский, как у некоторых из моих любимых актеров, и определенно не американский, но все равно знакомый.

– Вряд ли это моя заслуга, – честно говорю я. – Ведь я совершенно не представляю ни где мы находимся, ни как мы сюда попали.

Его улыбка становится еще шире.

– Ты действительно не понимаешь, где мы находимся?

Я оглядываюсь, всматриваясь в туман, но почти все, что находится дальше, чем в трех футах, окутано тайной.

– Не имею ни малейшего понятия.

– Жаль, что мы дошли до такого. – Он с легкой грустью качает головой, затем машет рукой, и туман рассеивается, так что я наконец вижу, что скрывала его пелена. – Моя дорогая Грейс, добро пожаловать ко Двору горгулий.

Глава 9. Может ли гугл перевести язык горгулий?

Ничего себе.

Наверняка он шутит, не так ли? Не можем же мы в самом деле находиться при Дворе горгулий.

Но, оглядывая этот великолепный двор, я не могу не думать, что он говорит правду. Под ногами у меня мраморные плиты, а над ними, по обе стороны затейливой ограды из золота и драгоценных камней, высятся такие же колонны. Все это – часть парадного входа большого и очень нарядного средневекового замка.

В общем, такой антураж вполне логичен, если учесть, что король горгулий провел в заточении больше тысячи лет. По словам Флинта, Двор драконов с годами менялся и адаптировался к новым условиям, так что сейчас он находится в одном из самых дорогих небоскребов Нью-Йорка. Но поскольку король горгулий был в заточении, а остальные горгульи погибли, Двор горгулий застыл во времени.

Должно быть, мы каким-то образом оказались внутри его воспоминаний и видим великолепие Двора, каким он его видел в последний раз. От этой картины у меня ноет сердце: таким мог бы быть Двор горгулий, если бы не Сайрус.

– Он прекрасен, – говорю я, глядя на этот огромный замок – он по крайней мере в два раза больше Кэтмира. Он выглядит так величественно, что мне ужасно хочется написать его.

Мы стоим во дворе перед замком, но, оглядевшись по сторонам, я обнаруживаю, что и за мной, и передо мной есть много чего еще. Здание окружено огромным рвом, через который перекинут большой подъемный мост, по периметру тянется исполинская каменная стена высотой не меньше семидесяти пяти футов – надо думать потому, что большинство сверхъестественных существ способны чертовски высоко прыгать.

Сам замок тоже имеет внушительный вид: стены венчают каменные зубцы, по углам высятся большие круглые башни.

Здесь полно окон самых разных форм и размеров – мои скромные познания о средневековых замках не позволяли представить такого разнообразия. Но витражи выглядят куда примитивнее, чем можно было бы ожидать. Конечно, я не знаю, на какое время пришелся расцвет витражного искусства. Возможно, тысячу лет назад эти витражи считались очень сложными и изысканными.

В общем и целом замок выглядит так, будто в свое время он соответствовал всем средневековым стандартам.

– Это и есть твой Двор? – спрашиваю я, кружась вокруг своей оси, чтобы все рассмотреть. – Ты – король горгулий и сам построил этот замок?

– Да. Кстати, меня зовут Алистер, – отвечает он, говоря как образованный культурный человек, а не так, как прежде. – Но ты ошиблась, этот Двор не мой. – Он улыбается, беря мою руку с тату Короны. – Это твой Двор, моя дорогая Грейс. Он больше мне не принадлежит.

От этой мысли у меня подкашиваются коленки. Когда я представляла себе, как устрою Двор горгулий на те деньги, которые достались мне во время празднования Дней сокровищ, то думала о чем-то куда менее грозном и величественном. Я представляла себе место, в котором девушка, родившаяся и выросшая в Сан-Диего, могла бы чувствовать себя комфортно.

Я поднимаю взгляд на замок. В нем нет ничего комфортного – все буквально кричит о роскоши и угрозе.

– Но ты король, – говорю я ему, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, как Корона жжет мою ладонь. – И все это принадлежит тебе.

– Я был королем. – В его улыбке сквозит сожаление, но не печаль. – Теперь Двором горгулий правишь ты, а значит, этот замок – этот Двор – принадлежит тебе, и ты можешь делать с ними все, что пожелаешь.

У меня падает сердце. Вся эта история с Двором горгулий становится реальной, слишком реальной, несмотря на то, что мы с ним единственные горгульи на Земле. Если мы сумеем победить Сайруса, то мне придется занять место в Круге, и меня это пугает.

– Поэтому ты и перенес меня сюда? – спрашиваю я, пытаясь уложить все это в голове. – Чтобы показать мне, чем я владею?

Алистер смеется.

– Мне жаль разочаровывать тебя, Грейс, но это не я перенес тебя сюда, это ты перенесла сюда меня. И я так этому рад. Это… – Он замолкает, оглядывается по сторонам и снова