Хозяйка Шорхата - Раяна Спорт

«Ну и флаг тебе в руки! Я-то тут причем⁈ К тому же выбирая между правдой, услышанной от мужа, и той правдой, которую пыталась до меня донести мачеха, я выберу первую!»

Фрейлины как по команде в ужасе вытаращили свои глаза на леди Антаю. Причина такого поведения понятна и тупому: леди де Сан-Увар практически напрямую заявила мне о том, что они были любовниками. Что ж, теперь моя очередь импровизировать. Да и надоело мне слушать оскорбления от ненавистной мне женщины.

Фрейлины ее величества, да и она сама, перевели свои взгляды на меня, пытаясь угадать, что же я предприму в ответ. Ладно, не будем их утруждать с ожиданием.

— Ох! — воскликнула, не разочаровав зрительниц нашего спектакля. — Значит, мой муж с вами поразвлекся!

В комнате наступила оглушающая тишина. Окинув взглядом присутствующих в ней дам, я обратилась к едва сдерживающей смех королеве:

— Разве я выразилась неправильно, ваше величество? Нас, женщин Юраккеша, учат говорить, как есть. Надеюсь, я не оскорбила вас своей прямолинейностью?

Королева с трудом подавила рвущийся наружу смех. Моя невинная прямота привела окружающих дам в недоумение. Если бы они были столь же искусны в словесных боях, то несомненно поняли бы, что мачеха Надэи была близка к полному поражению, но вот беда, она пока об этом даже не догадывалась.

— Ох, боги! Вы и впрямь слишком откровенны, тана Надэя. Вилонийские дамы привыкли к более изысканной речи.

Своими словами ее величество разрядила накалившуюся до предела обстановку. Фрейлины заулыбались и зашушукались, явно обсуждая не только мачеху, но и меня. Мне же осталось лишь признать правоту королевы и смириться с вынужденным отступлением. Хотя, будь на то моя воля, я бы размазала леди Антаю по стенке и не моргнула бы глазом. Око за око, как говорится, да на нет и суда нет.

— Поскольку теперь я замужем за вилонийским графом, — любезным тоном дала понять королеве, что хорошо понимаю ее предупреждение, — я постараюсь следовать вашему примеру.

Ее величество довольно улыбнулась. Видно, тоже понимала, что Антая не упустит момент куснуть меня посильнее. Только вот мачеха просчиталась, обломав об меня свои гнилые зубки.

Стоящая поодаль служанка дала условный знак. Поднявшись с кресла, королева величественно произнесла:

— Что ж, пора ужинать, мои милые. Пойдемте в зал, присоединимся к мужчинам и составим им компанию, чтобы они не забыли о мирском. Надэя, дитя мое, держитесь возле меня, пока мы не отыщем вашего супруга.

Я присела в книксене перед бабушкой Надэи. Мне действительно лучше держаться рядом с ней, так безопасней в первую очередь для меня самой. Видно, это понимала и королева, строго взглянув на свой цветник.

Проходя мимо меня, она, понизив голос, добавила:

— Ваш язычок слишком остр и может привести к необратимым последствиям. Я не рискну отпустить вас от себя, пока не передам в вас под опеку Николь.

— Ну что вы, ваше величество! Я всегда вижу границы дозволенного и никогда бы не осмелилась ее перейти, чтобы опорочить вас и ваше окружение. Что же касается Антаи де Сан-Увар, то боюсь, моя словесная порка не возымела должного эффекта. Боюсь, эту женщину ничто не исправит.

Тихий заливистый смех бабушки Надэи стал невольным подтверждением моих мыслей и моих слов.

Глава 7

Обеденный зал королевского замка оказался многолюдным и очень шумным. Я с любопытством оглядела пространство. В дальнем углу замка находился огромный, способный вместить в себя целое бревно, камин. У другой стены стоял высокий стол, за котором видно принимала пищу королевская чета, ее семья и наиболее приближенные к ним знатные дворяне. Чуть поодаль от главного стола стояли столы поменьше, за котором сидели остальные придворные и гости замка.

На каждом столе стояли подносы со свежим хлебом и серебряные кубки. Но что меня больше удивило, так это отсутствие столовых приборов!

«Это что же получается, каждый сам должен был позаботиться о ножах и вилках как в средневековой Англии?» — недоуменно вопрошала я.

Ан нет, ошиблась. Здесь вообще не принято было есть с помощью приборов, о чем я узнала чуть позднее. Все предпочитали есть руками, как те же самые индийцы.

Только вот в чем беда. Я к такому не привыкла и явно была не готова. К тому же нам никто не предложил соблюсти простые нормы гигиены! А есть с немытыми руками я просто не смогла, ведь это ни что иное, как путь к болезням от кишечной инфекции! Уж что-что, но страдать диареей я не собиралась!

Все присутствующие в зале начали рассаживаться по своим местам. Королева, вручив меня Николь, улыбнулась и указала нам место рядом с королевским столом, тем самым показав остальным придворным свою благосклонность к нам.

Постепенно все расселись по своим местам. Слуги, будто только этого и ждали, принявшись подавать к столу множество разнообразных блюд. Н-да уж, дедушка явно не поскупился на угощение в честь Дня зимнего солнцестояния.

Чего здесь только не было! Зажаренные целиком быки и кабаны, куски жирной говядины и оленины, сочные поросята, запеченные с яблоками, куропатки, рябчики, крольчатина, несколько видов домашней птицы в лимонно-имбирном соусе.

Дары моря тоже не были обойдены стороной. К столу подали лососей и форелей, сваренных в кисло-сладком соусе из сливок, лимона и пряных трав, треску в сметане и копченую сельдь. Помимо всего этого, на стол был подан тушеный горошек, чаши с маринованным в яблочном уксусе луком, всевозможные виды сыров, овощей и фруктов.

Одно было плохо — в качестве питья предлагалось лишь неразбавленное вино, которое я терпеть не могла, а попросить принести воду — значит оказать неуважение к угощению королевской четы.

Слуги, расставив угощение, поспешили внести в зал несколько больших деревянных тазиков, наполненных теплой водой. За ними, как на привязи, спешили дети, неся в руках, большие полотенца, украшенные вышивкой.

«Ага! Значит все же какая-никакая, но элементарная гигиена рук здесь все же соблюдается!» — радостно подумала я.

Но ошиблась. Если нам с Николь довелось первыми помыть руки в чистой воде, то остальные мыли уже в той, которой пользовались мы. То есть, если судить логически, то последние и вовсе могли не мыть своих рук, вода же в тазу все равно была уже грязной!

На мою радость, последней сидела как раз мачеха. Со злорадством на лице наблюдала, как та, не смея отказаться от