Этот папа нам подходит! - Наталия Веленская

Доспехи… Ну вот только такого резинного уродца у нас не хватает дома для полного счастья!

— Тим, скажи «спасибо» дяде Максиму за игрушку.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — прокричал Тимка, начиная пританцовывать на месте.

— Играй с удовольствием, — подмигнул Макс. — Ладно, я пошёл на поиски пельменей. А то ещё пару часов голодовки и я стану похож на этого чудесного товарища.

Кивает в сторону монстра, которого уже успел достать из коробки Тимофей и сплющить в несколько раз, тем самым добавляя ещё больше комичности словам Семёнова.

— Ты вообще что-нибудь ешь кроме пельменей? — не смогла удержаться я от вопроса.

— Да. Всё что бог пошлёт, — рассмеялся Макс. — Любые полуфабрикаты, которые не требуют особых навыков готовки. Но пельмени здесь в магазине особенно вкусные, поэтому я за ними часто захаживаю.

— В следующий раз, когда сделаю голубцы, обязательно тебя приглашу нормально поесть, — укоризненно качаю головой, искренне жалея желудок парня, который он привык набивать всякой гадостью, — Раз уж ты не хочешь принимать от меня деньги…

— Не хочу. М-м а вот голубцы — это тема, да! — мечтательно зажмуривает глаза Макс от чего мои губы тут же расплываются в улыбке. Значит, он не обманывал меня из вежливости и ему и правда понравилось, как я готовлю! — Ну вот плюс один повод, чтобы увидеться. До скорых встреч, Вероник! Тимофей!

Махнув рукой на прощание Тимке, Семёнов отправляется на поиски своих пельменей, а мы под любопытным взглядом Ларисы, выходим из магазина.

Неспешно идём с Тимкой домой. В воздухе кружится рой снежинок, которые сынуля смешно пытается поймать языком. Заражаюсь его весёлым настроением, и сама ловлю одну снежинку, пробуя её на вкус, как в детстве. На душе впервые за долгое время хорошо и тепло. А ещё внутри начинает просыпаться уже давно забытое чувство — ожидание чуда. Как будто еще немного и где-то за очередным поворотом припрятался подарок судьбы…

Смотрю на коробку конфет, которая немного торчала из пакета с продуктами. Ну вот, теперь будет что поставить на стол помимо банки маслин. С улыбкой предвкушаю завтрашний вечер в компании Женьки. Я, конечно, безумно люблю Тимку, но подруга права — иногда нужно отдыхать от ребёнка и делать что-то чисто для самой себя. Я уже и не помню, когда мы с Женькой в последний раз устраивали нашу неВинную пятницу!

Но я даже не могла представить себе, чем закончатся наши пятничные посиделки…

Глава 8

— Что ты её гипнотизируешь целый вечер! — недовольно пробурчала Женька, вырывая у меня из рук небольшую коробку конфет. Ту, самую которую купил Семёнов и которую я действительно то и дело крутила в руках во время наших посиделок с подругой. — Если хочешь есть — ешь. Или бери мои, которые я купила. Вон у нас ещё целая коробка стоит, ничем не хуже!

В подтверждении своих слов Огонькова подцепляет длинными наманикюренными пальцами конфету из открытой коробки, отправляет к себе в рот и довольно жмурится.

— И вообще ты целый вечер ничего толком не ешь! Я для кого столько еды принесла? — продолжала ворчать Женька, которая правда по пути ограбила супермаркет и принесла ко мне домой два огромных пакета с продуктами. Причём не только закусками и сладостями для нашей неВинной пятницы, но и всяких полезных продуктов для Тимохи. Вот такая была Огонькова — если она что-то делала, то делала с размахом, от души. — Я одна всё это есть не собираюсь! Ты что хочешь, чтобы у Евгении Степановны поплыла талия?

— Ни в коем случае, — усмехаюсь я, подцепляя с тарелки кусочек сыра.

— Ну вот другое дело! А то на кой чёрт я в зале перед Новым годом пахала, а, Орлова? Чтобы все труды за раз пустить насмарку? А тебе вот наоборот не помешает мяска нарастить, — наклоняется подруга и щипает меня за рёбра, — Нет, ты не думай, Ник — фигурка у тебя огонь! Так и не подумаешь, что уже рожавшая. Но если что прилипнет сверху — поверь, лишним не будет.

— Ой, скажешь тоже! — смущённо отмахиваюсь я от её комплимента. — Фигура как фигура…

Это просто мне повезло, что мода сейчас такая на прозрачных. А вообще, про таких, как я, обычно говорят «ни кожи, ни рожи».

— Ник, мужика тебе надо, — вздыхает Женька, — Хорошего. Чтобы на руках носил и комплиментами заваливал. Я с твоей заниженной самооценкой уже не знаю, что делать. Ни одна моя методика для тебя не работает!

— Да где ж такого взять, чтоб на руках носил, — смеюсь я, пригубив красного полусладкого из своего почти нетронутого бокала.

— А Федька тебе чем плох был? — напоминает Огонькова про свою недавнюю провальную попытку познакомить меня с очередным свободным другом её ухажера.

Так уже повелось, что к каждому Женькиному мужику в комплекте шла парочка, а то и больше холостых или разведённых друзей, с которыми меня пыталась свести неугомонная Огонькова. По традиции, каждая из таких попыток заканчивалась примерно ничем — или я не производила впечатления на предполагаемого кавалера, или он у меня не вызывал ровным счётом никаких эмоций. А иногда даже отторжение.

— Просто не мой человек, — пожимаю плечами, — И Тимке он не особо зашёл…

До сих пор со смехом вспоминаю, как после нашего совместного свидания с Фёдором в компании сына, Тимоха пришел домой и стал носиться по квартире с криками: «дядя Федя съел медведя!». И всё это сопровождалось ещё очень точной пародией на Фёдора, его манеру общения и непомерный аппетит, который тот продемонстрировал нам с Тимкой в кафе. Потому что актерские гены, как говорится, не дремлют… Тимофей заявил, что дядя смешной, но вредный, и он с ним больше никуда не пойдёт. И мне этого было достаточно, чтобы поставить жирный крест на любых наших дальнейших встречах.

— Он его видел ровно один раз! — пробурчала Огонькова. — Ник, строить свою личную жизнь, основываясь исключительно на мнении четырехлетнего мальчика — это клиника!

— А я вот доверяю Тимкиной интуиции.

— Ник, на его мнение надо ориентироваться, если что-то важное будет наклёвываться! — закатила свои огромные карие глаза Женька. — А я тебе предлагаю просто расслабиться. Почувствовать себя женщиной в конце-то концов! У тебя уже сколько лет никого не было? Мне даже вслух страшно такую цифру произносить!

— Ой, Женьк, перестань! Многие люди годами живут без близости и ничего!

— Вот именно что ничего! Ничего хорошего! — назидательно подняла вверх свой указательный