Святоша - Юлия Резник

Телефон дрогнул, оповещая о новом сообщении от свекрови.

«Завтра. Десять утра. У нотариуса. Не опаздывай. Павел – очень занятой человек».

Глава 6

Павел

– Возможно, нам стоит это оформить как компенсацию морального вреда?

– М-м-м? – отвлёкшись от телефона, я вскинул взгляд на Ларису Юрьевну.

– Суд присудил этому… – она шмыгнула носом, явно разрываясь между желанием назвать Ярика, как он того заслуживал, и страхом меня обидеть, – то есть вашему брату два миллиона в качестве морального ущерба. Наверное, вашу помощь можно как-то оформить в счет оного.

– Да нет, не стоит, – задумчиво протянул я. – Пусть с этим Ярослав разбирается сам – может, до него хоть так что-то дойдет.

– Не уверена… – женщина приложила к уголкам глаз платочек. – Может быть. Павел, не знаю, говорили ли вам, но вы совершенно особенный человек. Сейчас таких и не встретишь.

– Да ладно вам, – я даже как-то смутился. Невольно скосил взгляд на притихшую чуть в стороне Иду, которая явно ничего особенного во мне не видела. Кажется, ей вообще не было до меня дела. Если ее свекровь рассыпалась в благодарностях, то эта слова лишнего не сказала за все время, что нотариус возился с нашими документами. И хоть я делал это ради себя, а не для её благодарности, что-то в молчании Иды глубоко меня задевало.

– Да, действительно, Лариса Юрьевна… С чего вы это взяли? Может, он такой же преступник, как брат. Только на другом специализируется…

– Ида! – ахнула та.

– Ну, допустим, специализируюсь я на ядерной физике, – усмехнулся я.

– Что? – Ида моргнула, поднимая на меня свои бездонные голубые глазищи.

– Я физик-ядерщик, а не бандит.

– И много физиков-ядерщиков могут просто так вынуть из кармана пятьдесят тысяч долларов? – запальчиво продолжила наступление Ида.

– Ида! – растерянно повторила Лариса Юрьевна, в шоке, как рыба, шевеля губами.

– Услуги хорошего специалиста всегда стоят дорого.

– А ты хорош?

– В физике?

Мы обменялись долгим взглядом – слишком долгим для двух людей, которые вроде как не хотят иметь друг с другом ничего общего. Я почувствовал, как в воздухе между нами что-то необратимо меняется. Он становится гуще, опаснее. Наполняясь потрескивающим электричеством.

Нотариус откашлялся:

– Мы почти закончили. Здесь и здесь нужно поставить подписи.

Ида взяла ручку и, чуть помедлив, размашисто шаркнула по листу. А я поймал себя на мысли, что какой бы холодной, колкой, язвительной она не была сегодня, это нравилось мне гораздо больше ее обычной отрешенности.

Освободились мы буквально сразу же. Нотариус церемонно сложил документы в папку и протянул их Ларисе Юрьевне. Та просияла, рассыпаясь в очередных благодарностях, и оттеснила Иду в коридор, явно что-то выговаривая невестке. Впрочем, меня это уже не касалось. Я свое дело сделал.

Пожав на прощание руку нотариусу, я тоже вышел из кабинета. Хотел дать Иде возможность сбежать, если ей было так уж невыносимо моё общество. Но она, как назло, вышла почти следом. Мне даже пришлось придержать для нее дверь. Ида вымученно кивнула, проходя мимо, случайно задевая меня бедром. Пустяковое движение, а сердце почему-то оступилось в груди. Нахмурившись, поплелся за ними с Дашкой.

На улице хлестал мелкий колючий снег, ветер свистел, закручивая снежные вихри в арке, через которую нам предстояло пройти. Придерживая головку дочери, Ида быстрым шагом направилась к своей машине. Я закурил, наблюдая за этой парочкой краем глаза.

Усадив дочь в автокресло, Ида уселась за руль. Сдала задом, выкрутила колеса и вдруг заглохла. Я усмехнулся. Неторопливо затушил сигарету и подошёл, постучал костяшками по стеклу.

– Проблемы?

Ида повернула голову. В её взгляде мелькнула смесь усталости и раздражения.

– Аккумулятор, наверное.

– Шутишь? Тут явно что-то другое. Вызывай эвакуатор. Я тебя подвезу.

– Обойдусь. – Ида потянулась к телефону, но, похоже, осознала, что ждать эвакуатор в такой мороз с годовалым ребенком – идея так себе. Вздохнула. – Ладно. Буду должна.

– Перестань, – отозвался, распахивая перед ней пассажирскую дверь отцовского Патриота.

– Ой, автокресло же надо достать! Сейчас…

В общем, как-то да разместились. Ида уселась к дочке на заднее сиденье, машинально пристегнулась и отвернулась к окну. Я покосился на ребенка. Дашка сидела в автокресле и внимательно смотрела на меня через отражение в зеркале. Смешная. В розовой шапке, наползшей на лоб, и щеками, лежащими на воротничке белоснежного комбинезона. Подмигнул ей. Дашка, застеснявшись, отвернулась.

Ехали преимущественно молча. Негромко играло радио, по которому целый день гоняли один и тот же новогодний плейлист.

– Павел… – окликнула Ида на подъезде к дому.

– М-м-м?

– Я должна извиниться. Ты, наверное, действительно преследовал благие намерения, а я… Я вела себя как настоящая стерва.

Я хмыкнул, покосившись на Иду. Ее щеки порозовели – видно, ей весьма нелегко дались эти слова. Об этом свидетельствовали и поджатые губы, и взгляд, устремлённый вдаль, и морщинка между насупленными бровями.

– Честно? Я бы удивился, если бы было иначе, – сказал спокойно.

– Тогда представляю, как тебя удивила моя свекровь. – В голосе Иды послышалась неприкрытая ирония.

– На самом деле я рад, что она не стала артачиться. Теперь моя совесть чиста. А у вас, выходит, не лучшие отношения?

– Да нет. Я просто не ожидала, что Лариса Юрьевна станет выкручивать мне руки с этим наследством, – Ида потрепала дочь по щеке. – Еще раз извини, что так вышло. И спасибо.

– Пустяки. Я же сказал.

– Ну, если для тебя такая сумма – пустяк, то я завидую физикам-ядерщикам. Если, конечно, ты не соврал насчет того, чем зарабатываешь на жизнь. – Ида прошлась по мне испытывающим взглядом.

– Зачем мне врать? Я действительно последние пятнадцать лет работаю в *-атоме. На разных должностях.

– Ты же говорил, что работал за границей! – сощурилась Ида. То, как она пыталась меня подловить, было даже забавно.

– Угу. У *-атома куча проектов за бугром. Мы же в том числе строим атомные станции…

– Хм, ясно.

Смешная. Ее разочарование было таким сильным, что его, казалось, можно было потрогать.

– Ты очень недоверчивая, Ида.

– Просто удивительно, что вы с этим… такие разные.

–