Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

Синеватая струйка, видимая только мне, вырвалась из моего солнечного сплетения и прòникла в солнечное сплетение, сидевшего передо мной омеги. Великая Сила подтвердила наши взаимоотношения.

Эльфи сосредоточился перед собой и увидел меня во всей красе — все мои шрамы на теле. Омега схватился за щёки и зажмурил глава в ужасе.

— Что? Что такое? Эльфи, — вскинулся я, думая, что что-то случилось.

— Оме… ваше тело…, - выдавил из себя омега.

— А, это… Это добрая память об оме Шиарре, — разъяснил я наставительным тоном, — я ему очень не нравился. Претендовал, как ему казалось, на герцога Торпатинна… Ну он и постарался.

— Ну всё, Эльфи, теперь мыться, — сказал я, решив переменить неприятную тему, — хватит отмокать.

Потянув шар со щёлоком, я вылил из него половину горячей воды себе на голову и начал её промывать. Покончив с этим весьма хлопотным делом, полил щёлоком голову Эльфи и начал промывать короткие волосы сопротивляющегося омеги.

— Оме, оставьте, я сам, — бурчал надувший губы Эльфи.

— Как смеешь, ты, червь, сопротивляться желанию своего господина?! — шуточно рыкнул я на него.

— Но, господин, нельзя принуждать Личного Слугу. Всё, что он делает, он делает по собственному желанию, — сопротивлялся Эльфи.

— Ах так, да? Так?! Утоплю! — воскликнул я и начал гоняться по ванне за ловко уклоняющимся Эльфи.

Он брызнул в меня водой, взвизгнул и, в свою очередь, увернувшись от меня, погнался за мной. Своими играми мы перебаламутили и расплескали почти половину воды, уже начавшей к тому времени остывать. Кончилось тем, что Эльфи как-то ловко извернулся и крепко вцепился в меня, обняв руками со спины.

Я остановился, стоя на коленях посередине ванны. Растрёпанные мокрые волосы свисали вперёд. Разгорячённый вознёй Эльфи шумно дышал, прижавшись щекой к моей спине. Руки его медленно шарили по моей груди, животу и спускались к промежности.

Дотянувшуюся до паха руку омеги, я остановил и переложил обратно на грудь.

— Эльфи, Личный Слуга не занимается сексом со своим господином, — медленно и тихо проговорил я, отслеживая состояние омеги и наблюдая за его энергетическим каркасом.

Эльфи молча повернул голову и поцеловал меня между лопаток.

— Ни и что? — услышал я, — у вас же было с оме Шиарре, я тоже, — он запнулся, — так буду.

— Вот как раз, второго оме Шиарре я из тебя делать не хочу, — ответил я, расцепляя руки омеги, садясь к стенке ванны и усаживая Эльфи спиной себе между ног.

Взяв рукой ладошку Эльфи, я начал перебирать его пальчики, дыша носом в его мокрую макушку.

Молчали.

Эльфи размышлял о чём-то своём. Я, заметив, что вода стала остывать, погрузился чуть глубже в ванну и начал закачивать из родника новую порцию воды, тут же её согревая. Раздвинув ноги пошире, привлёк Элфи плотнее к себе и удерживая ту же ладошку, перевернул её вверх и кончиком пальца второй руки стал водить едва касаясь его ладони.

Эльфи дёрнулся, кожа его покрылась мурашками, в голове вспыхнуло красное свечение.

— Щекотно, оме…, - прошептал он, откинув голову назад, повернув её и касаясь моей щеки губами. Но руку не убрал.

Я выдохнул. Поток воздуха попал на его сосок тут же затвердевший и вставший торчком. Эльфи, облапленный руками, поёрзал задом, надеясь найти отклик у моего олимпийски спокойного члена. Организм, в течение всего дня, пропускавший через себя огромные объёмы Великой Силы, не откликнулся.

Так. Стоп. Провокации это, конечно, здорово. Но, никакого секса! В противном случае, Эльфи ждёт судьба Шиарре. При этом, не факт, что его беременность благополучно завершится.

Погревшись в обнимку с омегой ещё немного, мы выбрались из ванной. Я, воспользовавшись глазами Эльфи, выхватил из штабеля комлей на другом склоне оврага толстый чурбак и там же быстро вырезал из него глубокое деревянное корыто. Отлевитировав его к купальне, развеял одну из стен купальни (Эльфи, при этом, зябко передёрнул плечами) и бухнув в новое корыто остатки щёлока вместе с золой, запустил в него свои трусы, штаны, рубашку и две пары носков. Воду и грязные вещи начал гонять телекинезом и практически сразу убедился, что корыто плохо подходит для такой стирки.

Нужна бадья и, желательно поглубже. Тут же, не отвлекаясь от начатой стирки, выдернул ещё один комель из штабеля и, быстро его вращая, выточил прочное сосновое ведро глубиной в длину руки. Будет в дом кадка для воды.

Родник благосклонно наполнил кадку водой и новая посудина была отлевитирована на веранду, поближе к двери.

Бельишко было перестирано, вода из ванны и корыта слита и мы с Эльфи в плащах и сапогах на голое тело, сопровождаемые ярким светом пирокинеза, побрели по новым керамическим ступеням домой на другую сторòну оврага.

Я затащил бадью с водой в дом, поставил её на лавку у печи и закрыл двери на засов.

С неба, постепенно усиливаясь и покрывая лес долгожданным покрывалом, пошёл густой снег.

Глава XXXII

Метель мела довольно долго (если бы я мог нормально видеть, то я бы сказал, что метель мела всю ночь) и скоро весь лес был завален снегом. К утру температура упала и в доме стало заметно прохладно.

Выпутавшись из рук спавшего Эльфи, я встал и, натянув плащ на голое тело (на мне были только трусы), осторожно открыл дверь наружу. По ногам резко потянуло холодом и я вдохнул морозный воздух. Руны, нанесённые на веранде на всё, что только можно, слабо светились в энергетическом зрении.

Набрав дров, затащил их в дом и, кинув в печь шарик пирокинеза, затопил её. Эльфи, озябший без меня на топчане, не просыпаясь, скрючился и сжался в комок.

Огонь, разгоревшись, загудел, дрова шипели и громко потрескивали, я присел на край топчана, поджав озябшие ноги, и накинул снятый плащ на замёрзшего омегу.

Пахло дымком, откинувшись на стену, я слушал как горят дрова. Громкий треск сгорающих дров говорил о том, что нужно ожидать сильных морозов. Мысли мои медленно шевелились в голове, клонило в сон. Нет, спать нельзя. Печь топится и надо будет вовремя закрыть трубу.

Эльфи согрелся и, не просыпаясь, начал поиск — нащупав мой бок, он уткнулся в него носом и блаженно засопел, закинув тоненькую ручку мне на живот.

Дрова, наконец, прогорели, я осторожно снял с себя руку Эльфи, встал и подкинул оставшиеся дрова в печь. Она уже достаточно прогрелась и блаженное тепло стало распространяться по дому.

— Эльфи, вставай, — потолкал я омегу.

Он вздохнул, завозился и поднял голову.

— Оме,