Соучастники в любви - Луна Лу

Изабель

Elsa & Emilie – Run

Спина и затылок немеют от холода. В груди сдавило так, что невозможно дышать, а я зачем-то отчаянно пытаюсь глотнуть воздуха. Не в силах разомкнуть глаза, вслушиваюсь, но уши заложило, словно под водой.

Я мертва? Или умираю? Что я вообще должна чувствовать, умирая?

Мое тело будто само плывет и куда-то движется, пока я не начинаю ощущать тепло чьих-то прикосновений. Даже через зажмуренные веки различаю, как сверкнула яркая вспышка. Едкий запах пороха саднит легкие. Сквозь звенящую тишину наконец прорезаются гулкие звуки выстрелов. Еще и еще. Вдалеке – крики, а над ухом – растерянный шепот:

– Бель, бежим!

Крепкая горячая ладонь, потянув за собой, отрывает мою спину от холодного пола. Темная дымка перед глазами начинает рассеиваться, открывая лестничный проем впереди. Ступеньки передо мной словно разъезжаются, и, если бы не сильные руки Дивера, я бы уже упала. Где-то позади раздаются крики, и, резко остановившись, Нейтан чуть ли не выталкивает меня в пустую оконную раму. Стоя на краю, гляжу вниз, и земля подо мной будто подпрыгивает, кружа затуманенную голову.

– Прыгай. Сейчас же, – приказывает он, сдавливая мою руку крепче.

Все происходит само собой. Я закрываю глаза и падаю вниз, слыша за спиной звуки выстрелов. Дыхание перехватило. Удар. Стоны. Тупая боль во всем теле. Выскользнув из-под меня, Нейтан морщится и шипит от боли, пока буквально волочет меня рядом с собой и сам идет так быстро, что мне приходится подпрыгивать на ходу, чтобы поспевать. Глаза ничего не различают в кромешной тьме. Делаю очередной шаг, и на этот раз мои ноги не находят земли. Мы вновь падаем. Мертвой хваткой я цепляюсь за Нейтана. Мы перекатываемся по сырой земле, пока тонкие ветки царапают лицо и ладони. Снова приземляюсь на него. Мгновенно перевернув меня, он навис сверху, вдавливая в холодную землю всей своей тяжестью.

– Тише, не двигайся, – шепчет он, прислонившись своей колючей щекой к моей.

Молчу и пытаюсь унять свое дыхание. В ушах до сих пор звенит, а в голове тяжесть и туман. Сердцебиение отдается дикой пульсацией где-то в горле, а все тело от макушки до кончиков пальцев ноет от боли и усталости. Нейтан надо мной так же задыхается. Как он вообще держится после стольких травм и падений?

Спустя несколько секунд я начинаю различать картину перед собой. Мы валяемся среди кустарников в каком-то неглубоком овраге, а над нами высокие макушки почти голых деревьев на фоне звездного неба. Я даже не знаю, который час. Эта проклятая ночь длится целую вечность. Приглушенные крики то отдаляются, то вновь становятся ближе, заставляя вздрагивать, но близость Нейтана унимает страх.

Только сейчас понимаю, что даже не знаю, ранена ли я. Болит буквально каждая клеточка тела, так что невозможно разобрать, где и от чего именно. Но знаю точно, что я не мертва. По крайней мере, в данную секунду.

Где-то сверху раздается треск, и мы оба задерживаем дыхание. Еще треск, чуть ближе. Чьи-то неспешные шаги, остановившиеся прямо у края обрыва. Не смея произнести и слова, Нейтан успокаивает меня одним лишь взглядом, едва различимым во мраке. Послышались другие, торопливые, шаги и чья-то хриплая одышка.

– Можем прочесать лес, они не могли далеко уйти, – говорит Рейвен.

Протяжный сиплый вздох Квентина доносится даже до нас, и весь лес замолкает в напряженном ожидании.

– Не надо, – наконец отвечает голос Квентина. – Девчонка нам не нужна. А он сам вернется.

Затаив дыхание, непонимающе гляжу на Нейтана, но он лишь крепко зажмуривается и прислоняет свой лоб к моему.

– Точно? Сказать ребятам сворачиваться?

– Да, Рей. Cornix cornici nunquam confodit oculum[8]… – бормочет старик, и затем шаги отдаляются.

Что это было? Не осмеливаюсь издать лишний звук, пока Нейтан замер, выжидая. Не знаю, сколько проходит секунд или минут, прежде чем он наконец выдыхает.

Невнятно выругавшись, Дивер рывком поднимается с земли. С усилием встав на дрожащие ноги, я оглядываюсь вокруг. Во мраке леса виднеются лишь темные силуэты деревьев. Тут Нейтан хватает меня за руку и срывается с места. Наверное, из-за бурлящего в крови адреналина в моем теле еще есть кое-какие силы, заставляющие меня вслепую бежать за Нейтаном, вцепившись в его ладонь так, словно если отпущу, тут же упаду замертво. Я не знаю, куда мы бежим и гонится ли за нами кто-то, пока острые ветки бьют по всему телу и лицу. Ног уже не чувствую, во рту пересохло, а глаза ничего не различают в сгущающейся темноте, и я, полностью доверившись Диверу, позволяю ему тащить меня за собой вглубь леса.

Каким-то образом мы выбегаем на узкую тропинку. Я спотыкаюсь, но Нейтан успевает подхватить меня, и мы тормозим. Кровь шумит в ушах, а сердце вот-вот выскочит из груди и побежит дальше, оставив здесь мое бездыханное тело.

– Ты не ранена? – слышу я обеспокоенный голос Нейтана.

Он приближает мое лицо, будто это поможет лучше разглядеть меня в темноте, а затем его ладони лихорадочно ощупывают мое тело.

– Нет… кажется… а ты? – С каждым словом хватаю побольше воздуха, пытаясь отдышаться и осторожно касаюсь его.

– Нет.

Нейтан идет дальше, а я на ходу отряхиваю одежду и ладони от налипшей грязи. С каждым вдохом ощущаю острое покалывание в боку. Бежать я точно больше не в состоянии.

– Они будут нас преследовать, Нейт?

Боязливо оборачиваюсь, не надеясь разглядеть что-либо в темноте, и пытаюсь вслушаться, но лесной воздух наполняет лишь стрекот сверчков.

– Нет.

– Ты так уверен?

Пытаюсь не отставать от Нейтана, хотя с каждым шагом становится все труднее передвигать отяжелевшие ноги.

– Ты слышала Квентина. Он приказал нас не искать, – отрезает Дивер, даже не обернувшись.

– Тогда стой, – прошу, я задыхаясь. – Мне надо… надо прийти в себя, иначе меня стошнит моими же легкими.

Согнувшись, я упираюсь ладонями в дрожащие колени. Меня бьет озноб, конечности немеют и болят, а внутренности сдавило. Даже под дулом пистолета я чувствовала себя лучше.

– А что вообще сказал Квентин? Нейт, почему он сказал, что ты вернешься? А еще что-то на латыни, кажется…

– Неважно. Он просто старый маразматик, не забивай этим голову.

– Как мы вообще выбрались? – недоумеваю я. – Ты ведь выстрелил…

– Выстрелил, – его голос звучит ближе, но я слышу в нем злость, заставляющую меня поднять взгляд на него. Побелевшее лицо Нейтана выделяется даже в кромешном мраке, а его тон становится несдержаннее, когда он продолжает: – В электрический щиток позади тебя. Заметил его в последний момент. И пока эти ублюдки метались в темноте, я повалил тебя