Необходимо и недостаточно - Швепса

А дальше — пустота. Спасительная нега, обволакивающая со всех сторон.

Не знаю, сколько времени прошло, но первое, что я здраво ощутила, это противный ворс ковра, когда пошевелила пальцами. Ощутив, что могу встать, я осторожно поднялась, заметно пошатнувшись.

Все очертания комнаты размывались из-за датура, но даже так… я видела. И пока что могла немного понимать происходящее. А значит, у меня было время, чтобы исполнить задуманное. Пока всё не началось заново. Пока моя болезнь снова не повела меня через девять кругов ада.

— Скажи, это того стоило?

Ледяная оплеуха настигла меня, как только я сделала шаг к ванной. Я пребывала в полнейшей прострации и совсем не ожидала, что находилась в комнате не одна.

Нужно уйти. Нельзя, чтобы Малфой помешал.

Драко сидел позади на стуле, и я бы соврала, если бы сказала, что в тот момент он меня не ненавидел. И имел на это полное право. Серые радужки были наполнены скорбью вперемешку с бурлящей злостью. И наверняка мне должно было быть стыдно, страшно… Да что угодно, но я не чувствовала ничего внутри.

Лишь сосущую пустоту с щепоткой радости.

Потому что скоро всё закончится.

Не это ли счастье?

— Да, — выдавила из себя я, как можно спокойнее отвечая на его свирепый взгляд. — Прости.

Ведь, кажется, именно это я хотела ему сказать перед тем, как начался приступ?

Наверное, стоило промолвить ещё хоть что-то перед тем, как уйти. Попрощаться. Рассказать, насколько он мне дорог. Но я боялась, что не успею, ведь нити, удерживающие меня в реальности, рвались одна за другой. Поэтому вновь развернулась и поплелась к двери ванной.

Драко хмыкнул. Выплюнул из себя этот звук, и я чувствовала, как он прожигал взглядом мою спину.

— Ты сделала свой выбор, Грейнджер.

Да, сделала. Давно пора было. Умереть без боли — вот о чём я мечтала все последние недели.

И я не остановилась. Не позволила себе ни единого сомнения. Хлопнула дверью, беззвучно шевеля губами в недосказанном:

— Спасибо. За всё, Драко.

Перекинула ногу через бортик, опускаясь на дно ванны. И крутанула вентили, открывая воду.

Из глаз отчего-то лились слёзы, стекая в холодную воду, медленно поднимающуюся подо мной. Я тихо напевала незатейливую детскую песенку, которой всегда убаюкивала меня мама, когда я была ещё малышкой.

Датур быстро сделал своё дело, отправляя меня в долгожданное зазеркалье. Лучи вокруг преломлялись, обрамляя тело причудливыми узорами. Они извивались тонкими ручейками, лаская моё тело, блестящее от яркого солнца.

И когда грудь наполнилась неожиданной тяжестью, я улыбалась.

Комментарий к Глава 17

*Для тех, кто любит находить скрытый подтекст в работах:

— Прочитайте эпиграф ещё раз

— Наслаждайтесь❤️

По сюжету, наверное, ничего не скажу) Вот так незаметно мы и дошли до его пика. Вы ведь всё понимаете, да?) Осталось совсем чуть-чуть. И мне грустно, безумно грустно думать о скором расставании с персонажами.

Но, как и всегда, очень жду ваших отзывов, ваших мыслей, эмоций❤️ И безмерно благодарна за поддержку каждому!

П.с. Давайте все дружно похлопаем Броуди, которая смогла отбетить главу всего за день. Ты богиня!

И напоминаю о тлг-канале https://t.me/shvepsa, где скоро будет анонс следующей главы.

Глава 18

Если на год запереть психиатра в комнате с человеком, считающим себя Наполеоном, то кто выйдет оттуда — два нормальных человека или два Наполеона?

Стивен Кинг «Жребий»

Коридоры Хогвартса были пустыми: все гости развлекались на рождественском балу. Я быстро достиг нужной башни и, на всякий случай оглядевшись по сторонам и убедившись, что вокруг не было ни души, прошептал пароль от кабинета директрисы:

— Да не воскресни вновь.

После произнесённых слов витиеватая лестница начала своё движение, открывая узкий проход передо мной. Я удовлетворённо хмыкнул, покрепче сжимая ладонью бутылёк с воспоминаниями Самюэля в кармане. Но вместе с тем невольно поражался логике Макгонагалл, ведь она не меняла пароль к своему кабинету с самого сентября.

Видимо, эта фраза стала для искалеченной психики старухи своего рода аффирмацией, чёртовой мантрой, помогающей жить дальше. Ещё бы, на её жизнь пришлось две войны. Тяжело, наверное, видеть, как любимые ученики умирали, а те, кто остался, — медленно теряли себя, страдали, упускали последние остатки человечности. Да что угодно, но явно не преспокойно учились, наслаждаясь дарованными жизнями.

Дарованными.

А кому-то пришлось вырывать её из лап судьбы. Но мне не хотелось думать об этом сейчас. Злость — не лучшая спутница в моём сегодняшнем задании. Нужно было всё сделать быстро и тихо.

Войдя в кабинет директрисы, я тут же двинулся к омуту памяти, старясь не обращать внимания на пристальные взгляды портретов со стен. Плевать, даже если они расскажут Макгонагалл о моём визите. Всё это — потом, сейчас же главное получить столь долгожданные ответы на вопросы.

Я не имел права подвести Драко и Грейнджер. Гермиона… Чёрт, на балу она выглядела совсем плохо. Если ничего не сделать, она не протянет и пары дней. Я точно знал. Слишком хорошо помнил каждый день перед смертью мамы, то, как менялось её поведение, то, как угасал взгляд серых радужек, как и тот момент, когда она перестала бороться.

Гермиона же давно перестала бороться. Цепляться за жизнь. Она сдалась.

И я понимал её. Даже не смел осуждать за те мучения, которые она причиняла Драко, пусть мне это и не нравилось. Будь я на её месте, давно бы кинул в себя Аваду. И Грейнджер тоже думала об этом, я уверен. Ведь как ещё объяснить её далёкий взгляд в пустоту, когда она стояла у окна в гостиной нашей башни? Словно мысленно рассчитывала, сколько секунд она будет лететь вниз, прежде чем все её страдания закончатся. Словно заранее подгадывала момент, когда покинуть этот мир.

На сколько ещё хватит её терпения?

Драко ждал от Гермионы слишком многого, и отчасти он сам был виной тому, что позволяет и без того истерзанному сердцу обливаться кровью. И потому я всей душой желал, чтобы друг действительно смог отпустить Грейнджер. Не устраивал пытки, собственноручно сжигая себя дотла.

Потому что сейчас, будучи уже одной ногой в могиле, она не способна подарить ему желанного счастья. Как и я был не способен подарить ему Грейнджер.

Но я должен хотя бы попытаться. Ради него. Ради себя.

Я подошёл к стеклянному шкафчику у стены и медленно, чтобы не создавать шума, раскрыл створки. Из углубления выплыл омут памяти, и я с облегчением вздохнул, убеждаясь, что он всё ещё на месте. На всякий случай