Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины - Ри Даль

Однажды, когда шхуну особенно сильно качнуло, и один из матросов чуть не сорвался за борт, Райли бросился к нему, удержав за руку в последний момент. Лорд, стоявший рядом, посмотрел на него с почтением.

— Ты и правда знаешь море, Райланд, — сказал он без привычной насмешки.

Райли лишь улыбнулся, вытирая пот со лба.

— Бывало и похуже, милорд, — ответил он.

Я смотрела на него, и моё сердце пело. Он был великолепен — в своей стихии, среди волн и ветра. Его глаза горели, движения были точными, уверенными, и я не могла отвести от него взгляд. Он был тем, кем я всегда восхищалась, тем, кого я любила. И я хотела быть рядом с ним, хотела быть частью его мира, но страх, что он никогда не простит меня, сжимал моё сердце.

Санна тоже держалась, хотя я видела, как ей тяжело. Она цеплялась за меня, когда корабль качало, её лицо было бледным, но она не жаловалась. Райли находил время, чтобы подойти к ней и успокоить.

На седьмой день разразился шторм. Не просто буря, а настоящий кошмар, который, казалось, хотел разорвать «Морской Клык» на куски. Небо стало чёрным, как смоль, молнии разрывали тучи, а волны, высокие, как Мятежные Горы, били в борт корабля, заставляя его стонать. Ветер выл, как стая торгаллов, рвал паруса, и я слышала, как матросы кричат, пытаясь перекричать стихию. Дождь хлестал по палубе, словно кнутом, и я чувствовала, как страх сжимает моё сердце.

— Зина, Санна, вниз! — крикнул Райли, его голос был едва слышен за воем ветра. — Укройтесь в трюме, сейчас же!

Я схватила Санну за руку, но она вырвалась.

— Я хочу помочь! — крикнула она, и её голос дрожал, но в нём была та же упрямая искра, что я видела в Райли.

— Санна, нет! — рявкнула я, чувствуя, как паника захлёстывает меня. — Это слишком опасно!

Райли посмотрел на нас, его лицо было мокрым от дождя, но глаза горели.

— Зина, уведи её! — крикнул он. — Уходи! Обе!

Я хотела возразить, хотела остаться, помочь, но в итоге подчинилась. Схватив Санну за руку, потащила её вниз, в трюм. Шхуна качалась так сильно, что мы едва держались на ногах. Санна вцепилась в меня, её глаза были полны страха, и я прижала её к себе, стараясь успокоить.

— Всё будет хорошо, малышка, — шептала я, хотя сама едва верила в свои слова. — Райли знает, что делает. Он нас вытащит.

Она кивнула, но её лицо было бледным, а губы дрожали. Я гладила её по голове, напевая старую колыбельную. Но внутри я была на грани. Шхуна скрипела, как будто вот-вот развалится, волны били в борт, и я слышала крики людей, доносившиеся сверху. Я хотела быть там, рядом с Райли, хотела помочь, но знала, что моё место здесь, с Санной. Она нуждалась во мне. И я должна была быть сильной ради неё.

Шторм бушевал несколько часов, которые показались мне вечностью. Я сидела, обнимая Санну, чувствуя, как её дыхание становится ровнее, как она засыпает, утомлённая страхом и качкой. Я гладила её волосы, стараясь не думать о том, что происходит на палубе. Но каждый скрип, каждый удар волны заставлял мою душу снова и снова замирать.

Что, если мы не выживем? Что, если море заберёт нас всех?..

Наконец, шум стих. Ветер стал тише, волны улеглись, и я услышала тяжёлые шаги на лестнице. Дверь трюма открылась, и в тусклом свете фонаря я увидела Райли. Он был измучен, его одежда промокла насквозь, волосы прилипли к лицу, а в глазах была усталость.

— Вы в порядке? — спросил он.

Я молча кивнула. Санна спала, её голова лежала у меня на коленях.

— Она уснула, — прошептала я. — А ты… Ты как?

Райли устало улыбнулся, опускаясь на скамью рядом со мной.

— Обошлось без жертв, — сказал он. — Но несколько человек ранены. Ничего серьёзного, но им нужна помощь.

Я посмотрела на него, и моё сердце сжалось. Он был таким сильным, таким непреклонным, но я видела, как усталость гнёт его плечи, как шторм оставил свои следы на его лице. И я не могла больше сдерживаться. Потянулась к нему, обняла, прижавшись к его мокрой груди.

— Прости меня, — прошептала я, и слёзы потекли по моим щекам. — Прости за всё. Я так боялась, что потеряю тебя.

Он замер, и на мгновение я подумала, что он оттолкнёт меня. Но потом его руки обняли меня, крепко, почти отчаянно, и я почувствовала, как его дыхание касается моей шеи. В его объятиях было что-то новое, что-то, чего я не чувствовала уже давно. Страсть. Та самая страсть, которая, казалось, угасла навсегда. Его губы нашли мои, и я задрожала, чувствуя, как огонь, который я считала потерянным, вспыхивает снова. Это был не просто поцелуй — это была надежда, прощение, любовь. И я знала, что, несмотря на всё, мы всё ещё были вместе. Всё ещё были семьёй.

— Я тоже боялся, — прошептал он, отстраняясь, чтобы посмотреть мне в глаза. — Но мы справимся, Зина. Вместе.

Глава 111.

Три недели. Ровно столько, по моим подсчётам, заняло наше плавание по Колючему Морю. Три недели, полные ветра, солёного воздуха и скрипа старых досок «Морского Клыка».

После того кошмарного шторма, что едва не разломал нашу шхуну на куски, море, словно извиняясь, подарило нам несколько спокойных дней. Волны улеглись, тучи рассеялись, и солнце начало проглядывать сквозь серую пелену. Я стояла на палубе, глядя на горизонт, где уже виднелась тёмная полоска торесфальского берега, и думала о том, как много изменилось за эти недели. Не только в мире вокруг, но и в нас самих.

Тот шторм, что чуть не отправил нас на дно, словно встряхнул что-то внутри нас с Райли. После той ночи, когда я, не сдержав слёз, обняла его в трюме, что-то между нами сдвинулось. Не полностью, не до конца, но трещина в наших отношениях начала затягиваться.

Мы не говорили об этом прямо — слова порой только мешают. Но во взглядах Райли, в случайных касаниях его руки, в том, как он задерживался рядом чуть дольше, чем нужно, я чувствовала возвращение того тепла, что когда-то связывало нас. Те ночи, когда Санна засыпала,