Адвокат жены. Запретная страсть - Ирина Слащева

— Ага. И дошли до спальни, родная, — понизившимся голосом произнес Артур, скользнув по мне многообещающим взглядом.

Моя кожа мгновенно вспыхнула, выжигая на теле направление его взгляда. Одежда, которая должна была стать броней, почему-то ощущалась слишком тесной, почти раздражающей.

Кажется, Артур уловил мое состояние. Пламя в потемневших глазах превратилось в дикий голод, и он, стиснув кулаки, двинулся в мою сторону.

Власов оказался рядом слишком быстро. Но в то же время, его движения были для меня как в замедленной съемке. Мысли в голове путались, но выстреливали с прицельной точностью.

Я должна оттолкнуть.

Я должна забыть.

Я не должна поддаваться.

А потом Артур обхватил руками мое лицо и прижался к губам, которые уже давно саднили в ожидании его прикосновения.

Он забирал мою волю. Забирал мое дыхание. Забирал мои мысли. Оставляя лишь отчаянную потребность в нем и желание, сметающее все на своем пути.

Отстранившись на секунду, Артур позволил мне вдохнуть.

Нужно было воспользоваться этой короткой передышкой, вернуть ясность сознания, сбежать.

Кого ты обманываешь, Аня?

Он здесь. Рядом. И это всё, что имеет значение.

К черту.

— Власов, я ненавижу тебя, — гневно прошипела, потому что знала — большего сделать не могу. Я проиграла. И признавала свое поражение.

— Знаю, — выдохнул Артур, потянув мою водолазку вверх, и через секунду отбрасывая ее, как совершенно ненужный клок ткани. — Я тоже всё еще люблю тебя.

Секунда на вдох. Мгновение на взгляд.

И вот я уже сама набросилась на Власова, прижимаясь всем своим, истосковавшимся телом.

Дрожащими пальцами нетерпеливо пыталась расстегнуть его рубашку, от чего пара пуговиц, кажется, отлетела.

— Девочка моя, — горячо прошептал Артур, когда я, расправившись с пуговицами, рванула рубашку вниз.

Прикосновение к его обнаженной коже принесло облегчение. Годы боли и напряженного ожидания растворились в этом моменте. Таком желанном. Таком правильном.

Руки Власова были везде, жадно лаская и нагло присваивая.

Мои неистовые стоны отражались от стен, разливаясь эхом по пустой комнате. Комнате, которая должна стать, якобы, нашей спальней.

Один раз.

Лишь один раз я позволю себе поверить. В то, что это наш дом. Наша спальня. И в то, что это мой мужчина.

Здесь и сейчас я испытаю эту слабость. И это… счастье.

И потом мне будет легче оттолкнуть его. Забыть. Закрыть свое сердце на замок, чтоб больше не позволить разбить его.

Потом.

А сейчас… Сейчас пусть существует только этот миг. И только мужчина, которого я люблю.

Артур резко развернул меня к себе спиной, заставив упереться руками в подоконник.

— Аааах, — выдохнула я, возбуждаясь до сладкой боли.

Его уверенность, его голод, его власть надо мной сводили с ума и делали слишком податливой, слишком уязвимой. Жажда ощутить его в себе усиливалась с каждой секундой.

Но Власов не спешил. Словно и не было этих пяти лет бесконечной тоски.

Перекинув мои волосы на одну сторону, Артур проложил дорожку горячих поцелуев вдоль позвоночника. Задержавшись на пояснице, он расстегнул мои брюки, стягивая их вместе с трусиками.

— Идеальная, — хрипло проговорил, сжимая мои ягодицы и оставляя на каждой легкий укус.

Когда я уже была готова умолять, Власов выпрямился.

Пара секунд.

Звон пряжки ремня.

Шорох брюк.

И вот он уже нежно обхватил моё горло прижимая к себе и упираясь в попку возбужденным членом.

Я снова застонала, неосознанно выгибаясь. Еще немного, и я сама насажусь на него. Не могу больше. Не выдержу. Хочу его. Немедленно.

— Ну нет, родная, — пробасил Артур над моим ухом, снова наклоняя к подоконнику. — Ты должна сказать, чего хочешь.

— Иди к чёрту! — поверить не могла, что в такой момент он пытается прогнуть меня. Не в смысле над подоконником. Тут я как раз не против. А в смысле на признание его власти надо мной.

Артур усмехнулся, медленно намотал мои волосы на кулак и потянул на себя, заставляя закинуть голову.

Затем прошелся горячим языком по шее, выбивая из меня мучительный стон, и толкнулся бёдрами вперед, имитируя то, чего я жаждала.

— Я не войду ни на миллиметр, — искушающе зашептал он, касаясь второй ладонью моей разгоряченной плоти между ног, — пока ты не скажешь, чего хочешь.

Я издала что-то больше похожее на рык, чем на стон, когда пальцы Власова стали мучительно медленно кружиться вокруг клитора, только усиливая моё безумие.

— Тебя, — выкрикнула между стонами. — Я хочу тебя.

— Умница, — прорычал он в ответ и в ту же секунду ворвался в меня, вгоняясь до упора. — Любимая.

Секунда на то, чтобы я привыкла к его размеру.

И срыв.

Мы оба сорвались в бездну.

Власов вколачивался в меня в нереальном темпе, а я двигалась с ним в такт, оставляя царапины на подоконнике и издавая дикие крики.

В этот момент я не помнила ни свою обиду, ни свое намерение оттолкнуть этого мужчину. Я была его и растворялась в нем до конца.

— Кончай, — требовательно раздалось над ухом, в тот момент, когда я уже балансировала на краю удовольствия.

И этого хватило, чтобы меня тут же швырнуло за грань, накрывая мощной волной оргазма.

— Ааааа, — выкрикнула, сотрясаясь в пронзающих импульсах наслаждения.

Кажется, мой финал стал для Артура последней каплей, потому что он мгновенно напрягся, сделал несколько резких толчков, и с глухим рыком присоединился к моему кайфу.

Глава 14

Когда безумие момента наконец отступило, я поняла, что натворила. С губ готов был сорваться возглас отчаяния, но невероятным усилием мне все же удалось затолкать его обратно.

Власов не должен видеть моих эмоций.

Просто ошибка.

Одна, ничего не значащая ошибка.

И пусть в этот бред не верю даже я сама, но Артур должен поверить. Иначе он разберет по кирпичику стену, которую я годами возводила вокруг своего сердца, и снова заставит его кровоточить.

— Как же я люблю тебя, — порывисто прошептал Власов, стоя за спиной и сжимая меня в объятьях.

Я прикрыла глаза, наслаждаясь мгновением в его руках. Здесь было спокойно. Словно я на своем месте. Дома.

Но это лишь иллюзия.

Глубоко вдохнула запах любимого мужчины. Последний раз так близко. Последний раз так откровенно. Последнее мгновение до того, как я все разрушу.

Сердце болезненно сжалось, протестуя. Глупое. Ты же первое пойдешь в расход.

— Выйди пожалуйста. Мне нужно привести себя в порядок, — произнесла настолько ровно и отстраненно, что сама поверила. Власов напрягся.

— Нютик…

Я нетерпеливо повела плечами, сбрасывая его руки.

Лицом не поворачивалась.

Я могла изобразить твердость в