Адвокат жены. Запретная страсть - Ирина Слащева

— Доча, мне напомнить, что было с тобой в прошлый раз, когда он поигрался тобой и бросил?

— Не надо. Я помню прекрасно, — тяжело вздохнула. — Мамуль, я мозгами-то все понимаю. Правда. Но когда он рядом, я ими пользоваться не могу. Вообще вата в голове. Не знаю, что делать.

— В оба смотреть, Анюта, — как-то вдруг спокойно произнесла мама. — И спуску не давать. А главное, не прощать до тех пор, пока не вымотаешь ему все нервы за пять лет страданий. Поняла?

— Поняла, мамуль, — улыбнулась я сквозь слёзы и снова прижалась к маме.

— Всё, не реви, — бодро сказала она. — Иди в коридор, а этого сюда отправь. Скажу ему пару ласковых.

Глава 16 (Артур)

Да уж, выдержке моей будущей тещи завидовал даже я, матерый адвокат.

Судя по пойманному взгляду, она мысленно уже обложила меня залихватским матом. Как минимум. А как максимум — присматривала, чем бы еще в меня швырнуть.

Ну я не в обиде.

Заслужил.

Одно дело, соблазнять Анюту. Там меня спасает химия наша бешеная, которая не делась никуда за пять лет.

А вот Алевтина Ивановна — другое дело. Любить ей меня не за что, прощать тоже. Слабых мест за этой женщиной не водилось никогда.

Интересно, а если я верну ей книгу и не стану уворачиваться, тёща сменит гнев на милость?

— Алевтина Ивановна.., - начал я.

— Молчи лучше, Власов, — перебила она. — Единственная причина, по которой я сейчас считаю до десяти вместо того, чтобы тебя загрызть, это Аня, которая по дурости любит тебя до сих пор.

Держись, Власов! Не смей!

— Выражение довольное с рожи убери! — не сдержался, получается. Ну и пусть. Готов получить по этой самой роже. Любит до сих пор… Родная моя… Да я этот мир ко всем чертям переверну ради тебя. — Это ничего не значит, Власов, — продолжила тёща, но мою улыбку стереть уже было невозможно.

— Алевтина Ивановна, я ведь все понимаю. Не думайте, что я приехал весь такой на пафосе, уверенный в своей неотразимости. Поверьте, я знаю, что накосячил. Понимаю, что Аня так просто не забудет о моем предательстве. И я не требую этого. Я готов ждать. Готов выслушивать. Готов выполнять малейшее желание. Готов получать от вас книгами по башке. Единственное, на что я не готов — отпустить. Потому что не только Аня не может забыть. Я люблю её. И женюсь в ту же секунду, как она скажет «да».

— Ну-ну, — всё еще недружелюбно, но уже без угрозы в голосе проговорила будущая родственница. — Конечно, женишься. А то я тебе лично хозяйство отпилю. Чтоб девок не портил и мозги не дурил.

— Договорились, — с энтузиазмом откликнулся я. — Благословляете?

— Не наглей, а. Хватит того, что в живых оставляю. Иди отсюда, Власов.

— Вы завтра позвоните, как выпишут. Я встречу, — серьезно проговорил прежде, чем выйти.

— Прям мечта, а не зять, — язвительно выдала она.

— А каких я вам внуков наделаю...

— Власов, скройся с глаз моих!

Под дружное хихиканье старушек за спиной, я ретировался в коридор, где сразу наткнулся на вопросительный Анькин взгляд.

— Ругалась? — в лоб задала вопрос.

— Матом, в смысле? Не. Вполне интеллигентно обещала отрезать яйца.

— А ты что? — любимые Анютины глазки забавно округлились, и я снова заулыбался.

— Просил изменить вид наказания, а взамен обещал красивых внуков.

— Что?! Власов, ты совсем дурак?

— А что? Бабульки оценили.

Тяжело вздохнув, Аня развернулась и направилась к выходу, бросив через плечо:

— К маме меня отвези.

— Да, моя королева, — произнес громогласно, и в словах этих практически не было иронии.

Когда остановились возле до боли знакомой многоэтажки, внутри меня что-то сжалось. Слишком много воспоминаний связано с этим домом. О родителях, о юности. Об Анюте.

Перед глазами возник образ двенадцатилетней девчушки, которая, воинственно насупившись кричала маме с балкона, что уже слишком взрослая для дурацких белых колготок.

В ней всегда было что-то неуловимо притягательное. Даже, когда я считал Анюту малолетней прилипалой и относился как к младшей сестре. Время, проведенной с ней, ощущалось особенным. Легким, счастливым. Важным. А потом моя мелкая Анька в один момент повзрослела. И стала вызывать совершенно не братские чувства.

Все пацаны во дворе сворачивали шеи ей вслед, а я мечтал свернуть шеи им. Потому что нехер пялиться на мою девочку.

Тогда-то и понял, что надо хватать её в охапку. Цветы, ухаживания, кино. Съехались. И всё было идеально. А потом вместо долго и счастливо я все разрушил.

Ну ничего. Все можно исправить, пока сердце бьется.

Нютик с такой скоростью стартанула к подъезду, что мне пришлось практически догонять. В последний момент поймал закрывающуюся дверь, проходя вслед за ней.

— А ты куда? — возмущенно обернулась Аня.

— В смысле? — изобразил непонимание. — Ты же мне борщ обещала.

— Ничего я не обещала! — она мило покраснела от своего праведного гнева, и я еле сдерживал улыбку. — Вообще-то это ты обещал ресторан!

— Вопросов ноль, Нютик. Закажу доставку из ресторана. А ты пока борщ вари. На второе будет.

— Какой же ты нахал, Власов! Я тебя не приглашала! Тем более к маме.

— Поверь, родная, в отличие от тебя, Алевтина Ивановна сразу смирилась с тем, что мы с тобой снова будем вместе.

— Чёрта с два! — эмоционально, но не слишком уверенно выпалила Аня.

— Хочешь проверить еще раз? — чуть севшим голосом спросил я, медленно наступая, пока моя девочка не наткнулась на стену.

— Власов, прекрати, нас соседи увидят.., - шепотом пролепетала она, стараясь угомонить сбившееся дыхание.

Уперев руки по сторонам от Ани, я пресек любую попытку к бегству. Судя по ее одновременно испуганному и осоловелому взгляду, она поняла, что попалась.

— Пусть увидят, — тихо произнес, намеренно задевая ее губы, — после такого, как порядочная девочка, ты просто обязана будешь выйти за меня.

Аня приоткрыла рот, чтобы возразить, но я не позволил. Бессовестно ворвался в него языком, исследуя любимое лакомство. Я дразнил ее острый язычок несдержанными толчками и жадными поглаживаниями. Перемещался к сладким губкам, оставляя на них влажные дорожки и постоянно меняя темп. Сметающая все вокруг буря в секунду оборачивалась тягучим, почти мучительным смакованием.

Я играл нечестно. Ведь знал, что Аня не оттолкнет. Не сможет.

Но я предупреждал, что так и будет.

Так что мне не было стыдно.

Тем более, что я не просто целовал ее. Я любил. И пытался выразить это всеми доступными способами, пока Аня не позволяет мне больше.

— Эй, молодежь, а ну-ка брысь отсюда! — выскочил какой-то дед из квартиры за моей