Найди сердце королевы - Фэя Моран

Паническая атака.

Снова. Спустя долгие месяцы она снова его настигла. Превратила в немощного, уязвимого и слабого. В такого, каким Гай Харкнесс, сын Вистана Харкнесса, быть не должен.

Гай беспомощно падает на колени, пока руки дрожат в ужасном треморе, а к горлу подкатывает ком размером с его кулак. Наверное, это одна из сильнейших атак, которые ему когда-либо доводилось испытывать. Он пытается дышать ровно, вспоминает, какие советы однажды давал бывший друг, заставший его в подобной ситуации так давно, что Гаю кажется, это произошло в прошлой жизни. Тогда Гай замер, словно прирос к земле, и не мог пошевелиться. Панические атаки всегда разные. По крайней мере, в случае Гая. Сейчас вместо оцепенения его охватил тремор. Он дрожит так, словно ему холодно, он вполне реально чувствует холод, пробирающий до самых костей, хотя на улице ещё тепло.

Гай зажигает сигарету.

Сколько раз ему хотелось бросить курить, и сколько раз попытки оканчивались одним и тем же… Он уже и не сосчитает. Сжав зубами сигарету, которую парень еле-еле суёт между губ, он втягивает как можно больше дыма. Удивительно, но это действительно помогает. С каждой затяжкой тело начинает приходить в норму, а ужас и оцепенение спадают. Ему больше не холодно и не страшно.

Хотя он обманывает самого себя. Потому что на самом деле ему очень страшно.

«…Но теперь я понимаю, что была дурой, когда думала, что тебя можно исправить…»

Лицо Гая искажается от боли. Он пытается встать, но попытка оканчивается лишь тем, что ему удаётся опереться спиной о фасад дома.

«…Но, ещё раз – однажды я дала тебе обещание, ещё до всего того, что называется любовью у нормальных людей».

Он зажмуривается, стараясь не вспоминать о её словах, но они всё лезут и лезут в голову.

«Скоро ты вспомнишь, что это было за обещание».

Гай не хочет больше ничего чувствовать и поэтому просто беспомощно сползает по стене дома к земле, закрывая лицо ладонями и проклиная себя за то, как сильно её слова влияют на него и как сильно он боится её потерять.

Глава 36

– …И впредь никаких гулянок с Зайдом! – громко произносит Моника.

Нейт активно кивает, шатается, стоя возле кухонного стола, но всё же выводит на листах бумаги её слова чернильной ручкой. Почерк у него совсем не аккуратный, ведь он в хламину пьян.

– Записал, моя невеста! – почти горделиво отвечает он. – Каким будет сто сорок седьмой пункт твоего свадебного подарка?

Я наблюдаю за ними, стоя поодаль, держа в руке бокал с каким-то соком: слишком сладким, чтобы огорчаться своей жизнью, хотя мысли об этом преследуют меня с самого утра.

На кухне нет никого, кроме будущих мужа и жены, Зайда, уткнувшегося в свой телефон, и приехавшего Лэнса. Сам он сидит на стуле, с лёгкой улыбкой наблюдая за своими друзьями. Взгляд его тёплых карих глаз вдруг направляется ко мне.

– Всё в порядке? – спрашивает он меня заботливо. Мой вид, похоже, его озадачил.

На его щеках виднеется щетина, из-за которой он кажется гораздо старше, чем есть на самом деле. На нём простая серая кофта и тёмные штаны. По виду и не скажешь, что он когда-то был таким же наёмным убийцей, как Уэйн или Джаспер. В случае второго, его стиль в одежде ясно даёт понять хотя бы об одном – он любит выпендриваться. Джаспер носит классику, как и Гай, но отдаёт предпочтение бежевым и коричневатым оттенкам, белым рубашкам, клетчатым штанам и пиджакам, и дурацким подтяжкам.

Лэнс в этом смысле совсем никак не выделяется. Хотя, кто знает, может быть, во время своей службы он одевался так же, как и Джаспер.

– Да, всё хорошо, – отвечаю я.

Лэнс мне не поверил. Он ставит стакан, который держал до этого в руке, на стол, и приближается ко мне. Мы оба игнорируем хихиканья Моники и смешки Нейта, которыми они обмениваются, записывая на листы бумаги все свои свадебные пожелания на будущее.

– Я видел Гая снаружи, нервного и раздражённого, – произносит Лэнс.

Я злорадствую. Пусть он нервничает, пусть раздражается. По крайней мере, это совсем невысокая цена за мои мучения.

– Что случилось между вами? Я достаточно долго не слышал новостей от парней и от Гая. Знаю только, что вы согласились на высокий риск, чтобы уберечь Софи и моего ребёнка.

– А где она сейчас? – спрашиваю я, чувствуя лёгкое волнение. Всё же из-за меня весь этот сыр-бор.

– На территории, которая неподвластна «Могильным картам», так что она в безопасности, пока я решаю проблемы здесь.

Так значит, Вистан блефовал, когда угрожал убить её, решив этим заставить меня стрелять в Гая. Однако эта информация уже бесполезна, и даже знай я о ней ещё тогда, ничего бы не изменилось. Нейт с Зайдом всё равно оставались под угрозой.

– Мне жаль, что вам приходится через это проходить из-за меня, – начинаю я, и звучит это всё сперва так, словно я виню себя во всех произошедших бедах, однако имела в виду я не это, и спешу добавить: – Но вы все прекрасно понимаете, что моей вины в этом нет никакой. Я более чем уверена, что папа ничего с Натали не делал, что всё это глупая ошибка. Что наше с Гаем знакомство – самое крупное глупое совпадение или шутка жизни или Бога, смотря в кого или во что вы верите. Вы все помогли ему спасти меня, однако с самого начала виноват был только он.

Лэнсу мои слова не нравятся. Он стоит передо мной, опустив взгляд, словно, если мы посмотрим в глаза друг другу, всё станет лишь хуже.

– Ты права, – говорит он. – Ты умная девушка, Лина, много чего узнала и многое ещё узнаешь, но тебе нужно понять, что за всё приходится расплачиваться.

Я хмурюсь, потому что его слова звучат так, будто он поймал меня на каком-то крупном преступлении и вот-вот сдаст нужным людям.

– Зачем ты интересовалась способами устранить «Могильные карты»? – вдруг спрашивает Лэнс.

Он этого знать не мог. Никто не знал этого, кроме Зайда. Поэтому ответ очевиден.

– Не буду врать, – честно отвечаю я. – Хочу избавиться от отца Гая.

– И ты решила для этого воспользоваться правительством?

– Рассматривала как вариант.

Он кивает. У Лэнса светло-каштановые волосы, и в ярком свете лампочек на потолке они кажутся почти блондинистыми, а глаза имеют цвет мёда или карамели. Не такие, как у Зайда, у которого они порой