Найди сердце королевы - Фэя Моран

– Это плохой вариант, – говорит Лэнс. – Гай в таком случае займёт место Вистана, чего он не хочет делать. Полагаю, это ты знаешь. Знаешь, но подумываешь о том, чтобы этим воспользоваться. Разве это и есть ваша любовь?

Я понимаю, что не должна раньше времени раскрывать карты, поэтому прочищаю горло и выдаю чистую правду:

– Он меня сильно обидел.

– Я знаю, что он сделал. Но это не повод так с ним поступать.

– Я не хочу с ним так поступать. Да, мне хочется сделать ему больно, но я не буду поступать с ним так жестоко.

– Тогда для чего же ты всё это изучала?

Лихорадочно кручу в голове мысли и соображения. Я не была готова выдавать свои планы Лэнсу, не была готова к душевным разговорам на кухне, пока Нейт с Моникой милуются друг с другом неподалёку. Я вообще не хотела никого в это втягивать, кроме Зайда, с которым мы уже кое-что вместе исполнили.

– Я – дочь Кормака О’Райли, и у меня есть дядя, работающий в полиции, – говорю я, когда в голову неожиданно прилетает идея.

– И что ты хочешь этим сказать? – в задумчивом и удивлённом тоне заговаривает Лэнс. Мне кажется, эти слова для него даже звучат нелепо, как будто не к месту.

– Что, если моя семья поможет Гаю выйти из «Могильных карт»? – спрашиваю я, а потом думаю: может быть, Лэнс не тот человек, у которого нужно спрашивать о таком, ведь он может впоследствии поведать об этом разговоре кому-нибудь лишнему. Но в этом есть и какой-то смысл. Чем больше людей одурачу одним и тем же, тем прочнее будет моя ложь. – Они могли бы привлечь в это дело ирландцев, как они пытались провернуть со мной и Гелдофами.

Лэнс, кажется, настроен скептично. Это понятно по одному лишь выражению его лица.

– Я сомневаюсь в том, что твоя семья станет помогать Гаю хоть в чём-то. Даже опуская тот момент, что ваши семьи враждуют многие поколения, нужно учитывать то, что он сделал с вами… С тобой.

На это я пожимаю плечами и добавляю в голос ещё больше уверенности.

– Папа всегда был готов на всё ради меня, – спешу уверить Лэнса я. – Он и свою прошлую жизнь оставил ради меня. Я смогу его уговорить. Раз у «Могильных карт» непростые отношения с полицией и прочим, думаю, Джозеф тоже мог бы сыграть свою роль в этом деле.

Лэнс кажется ошеломлённым, хоть и старательно скрывает это под маской спокойствия. Однако я чётко вижу изумление в его глазах. Он обводит кухню взглядом, будто желая убедиться, что вокруг нас нет «чужих».

– Ты уверена, что хочешь ввязываться во все эти преступные разборки? Ведь речь сейчас идёт о могущественных семьях, а твой план может нехило ударить по самолюбию Вистана. К тому же вряд ли Гай будет согласен пойти на всё это.

Он так прав, что мне становится даже неловко. Но говорить об этом вслух не спешу. Вместо этого стараюсь убедить его в том, что вся эта идея должна остаться только между нами:

– Гаю не нужно ничего знать. Он пойдёт на всё ради моей безопасности, полностью наплевав на свою. Так что ему ни слова. В любом случае я не смогу всё это провернуть без сторонней помощи, так что нужно много над этим думать. Ты прав. Спешить ни к чему.

Благодаря тому, что я рядом с Лэнсом всего лишь неуклюжая маленькая девочка, я не вызываю у него ни капли подозрений. Такое лёгкое моё согласие могло бы озадачить Гая или Зайда, ведь они слишком хорошо знают меня, но не Лэнса, пока что практически незнакомого со мной. По крайней мере, с новой версией меня.

Итак, игра немного меняется. Хотя пусть так думают все, кто пригодится мне для её завершения.

Нейт с Моникой весело поют что-то, пока я размышляю, игнорируя этот шум. Зайд не станет помогать мне, если я сообщу ему о своих истинных мотивах, которые зародились в моей голове не так давно. Так что придётся схитрить. Я скажу ему то же самое, что только что преподнесла Лэнсу.

Дверь на кухню вдруг открывается. Я поворачиваю голову и вижу входящую Хизер. Мы так давно не видели её, что я могла бы и не узнать её сперва, однако пепельные волосы, яркие серые глаза и губы, накрашенные тёмно-красной помадой, сложно не вспомнить.

– Хизер? – удивляется Нейт, падая со стула.

Моника громко хохочет, наклоняясь к своему парню, а со стороны Зайда летит насмешливое: «Придурок!» Лэнс помогает Нейту встать.

У меня от злости сводит желудок.

Хизер обводит взглядом кухню, смотрит на меня, кивает будто в приветственном жесте, и я поражаюсь: когда это мы стали подругами.

– Привет, олухи, – усмехается она, закрывая за собой дверь, отчего музыка становится тише. – Я не пропустила что-то важное?

– Пропустила, – отвечает Зайд. – Нейт уже сделал Монике предложение. Сейчас они оба занимаются хуйнёй.

– Рада слышать… Мои поздравления, голубки. Вот небольшой презент.

Она протягивает чёрный пакет с золотистыми тиснениями и витиеватой надписью.

– Спасибо, Хизер, – улыбается Моника, принимая подарок из рук девушки.

Хизер кивает. На ней чёрные кожаные штаны, серая футболка с разными узорами и кожаная жилетка поверх неё. На шее висит множество звенящих цепочек. Длинные ногти на руках окрашены чёрным лаком.

– Как дела, девчонка? – спрашивает она, и я даже не сразу понимаю, что она обращается именно ко мне. – Я вижу, брак с Гаем идёт тебе на пользу. Ты уже не выглядишь как та запуганная девочка, какой я тебя запомнила.

– Я не желаю говорить с тобой, – отвечаю я.

– Обижена на меня из-за того случая? – ухмыляется Хизер. – Уж прости, у меня не было выбора.

Как они все любят списывать всё на это «у меня не было выбора».

Я сжимаю кулаки, мне жутко хочется врезать ей по довольной физиономии. Сломать нос, например. Но мне не нужны лишние неприятности, пока не исполнится мой план.

– Но у всего есть плюсы, – продолжает Хизер. – Твой плюс в том, что произошедшие события возродили тебя. Будь иначе, ты бы не продержалась в нашем мире.

Я киваю, потому что согласна с ней. До сих пор крайне удивительно, что я всё ещё жива и относительно здорова.

Хизер наклоняет голову набок, с интересом меня рассматривая. Её пепельного цвета волосы с оттенком свежевыпавшего снега заправлены за уши, а мочки проколоты серебряными серьгами в форме маленьких ромбиков.

– Пойдём, поговорим вдали от любопытных ушей? – вдруг предлагает она, сбив меня с толку.